Исчезновение Харухи Судзумии
Шрифт:
— Изумительный вкус, Микуру-тян. Даром благодарения это не назовёшь, но я хотела бы вручить тебе твой подарок немного раньше.
— Ой, правда?
Изящная служаночка захлопала ресницами.
— Правда. Правдивей не придумаешь. Такая же истина, как и то, что Луна вращается вокруг Земли, а та вокруг Солнца. Не хочешь, не верь Галилею, но уж мне-то поверь!
— Ух, ддд…да.
Харухи опять схватила свою сумку.
Почувствовав что-то, и обернувшись, я столкнулся взглядами с Коидзуми, который пожал плечами и слабо, вымученно улыбнулся. Эх, сорваться б на него
Именно, — подумал я.
Дело было в том, что ни один человек и ни одно лекарство на свете не может избавить мир от капризов Харухи. Я лично удостою высочайших почестей того, кто изобретёт подобную штуку.
— Та-дааан!..
С ребяческим восклицанием Харухи вытащила с самого дна сумки последний рождественский сюрприз. И это был…
— Это… это же…
Асахина-сан рефлекторно отпрянула, и Харухи, с видом престарелого мага, передающего свой ненаглядный посох ученику, провозгласила:
— Санта, вот это что! Санта! Разве не по празднику одежда?! Ну разумеется же, как можно в это время года без соответствующего наряда! А вот и он! Сейчас я тебя переодену.
Медленно приближаясь к пятящейся Асахине-сан, Харухи развернула в своих руках — без сомнения, костюм Санты-Клауса.
Затем Коидзуми и меня вышвырнули из комнаты, и нам оставалось только тщетно воображать себе, как Харухи переодевает Асахину-сан.
— «Ах!», «Ой!», «Уййй…», — от слабых вскриков отчаяния моё воображение затопило непрошенными картинами, и я представлял себе, что открылось бы моему взгляду, умей я смотреть сквозь двери. Да, похоже, в этот раз и я слетел с катушек.
Некоторое время я купался в этой фантазии, пока, наконец, Коидзуми не попытался завязать разговор, наверное, чтобы убить время: «Сочувствую Асахине-сан».
Этот чересчур приятный на вид и обходительный парень стоял, прислонившись к стене и сложив руки.
— Прямо на сердце легчает, когда я вижу, что Судзумия-сан довольна. У меня кошки на душе скребут, если она выглядит раздражённой.
— Из-за того, что когда она сердится, появляются эти непонятные пространства?
Поправив чёлку указательным пальцем, он ответил:
— Да, и поэтому тоже. Для меня и моих партнёров появление закрытых реальностей и Аватаров — самый страшный исход. Может показаться, что их легко стреножить, но на самом деле это тяжёлая работа. Спасибо моим счастливым звёздам, что с этой весны частота их появления понемногу падает.
— То есть, время от времени это ещё случается?
— Редко. В последнее время только от полуночи до восхода, когда Судзумия-сан спит. Скорее всего, она создаёт закрытые реальности подсознательно, когда ей снятся плохие сны.
— Сплошные проблемы от неё, что спит она, что бодрствует!
— Вовсе нет!
Реплика Коидзуми была неожиданной, и я, откровенно говоря, был слегка поражён. Коидзуми спрятал свою улыбку, и бросил на меня долгий тяжёлый взгляд:
— Ты, похоже, не знаешь, какой была Судзумия-сан
Я в ответ вытаращился на Коидзуми, не произнося ни слова, как будто бы отведи я взгляд — и проиграл бы.
— Судзумия-сан, несомненно, меняется. В хорошем направлении, могу добавить. Всё, о чём мы мечтаем — чтобы этот процесс продолжался, и я думаю, ты желаешь того же. «Бригада SOS» для неё сейчас незаменима. Здесь у неё есть ты, Асахина-сан, она не мыслит жизни без Нагато-сан, и, прошу прощения за самонадеянность, но, похоже, и без меня. Все мы уже стали практически одной плотью и одной кровью.
Ну, это ты так считаешь.
— Конечно. Впрочем, не так уж плохо это звучит, а? Неужели ты предпочитаешь, чтобы Харухи час от часу напускала своих Аватаров? Ну уж прости, это определённо вредное увлечение.
Нет у меня такого увлечения, и я не собираюсь этим увлекаться. Чего тут непонятного!
Коидзуми сменил выражение лица на свою обычную неясную улыбку.
— Рад слышать это. Кстати о переменах: меняется не одна Судзумия, все мы меняемся. Даже ты, я или Асахина-сан. Наверное, и Нагато тоже. Не только Судзумия, все в той или иной степени меняют свой образ мыслей.
Я отступил на шаг. Дело было не в том, что он попал в самую точку: я не принимал его слова близко к сердцу, так что меня они не трогали. Удивило меня то, что этот парень тоже заметил, как, песчинка за песчинкой, менялась Нагато. Мошенническая игра в бейсбол, Танабата, три года назад и сейчас, уничтожение пещерного сверчка, драматическая история с убийством на затерянном острове, бесконечные летние каникулы… Пока мы суетились, хватаясь то за одно, то за другое, редкие жесты и выражения лица Нагато слабо, но определённо изменялись. Огромная разница со времени нашей первой встречи в литературной комнате, с которой всё и началось. Это не иллюзия, я следил — у меня глаза как телескопы ручной работы. Если подумать, эта девочка вела себя немного необычно уже на затерянном острове. И в открытом бассейне. И на фестивале танца О-бон. А уж когда её заставили играть волшебницу в фильме, или сражаться против компьютерного кружка в их же игре…
Но разве это не здорово? То, что Харухи меняется — это хорошо, но перемены в Нагато, по-моему, куда важнее!
— Ради мира во всём мире, — с улыбкой объявил Коидзуми, — устроить рождественскую вечеринку — это совсем небольшая цена. А если уж вечеринка окажется интересной, мне вообще будет не на что жаловаться!
Пока я несколько обиженно понимал, что мне нечего возразить, дверь внезапно резко распахнулась.
— Вот, пожалуйста!
Дверь, к которой я прислонялся, открылась вовнутрь, и я, естественно, неуклюже грохнулся на спину с громким стуком.