Исчезновение во тьме
Шрифт:
Улыбнувшись, она склонилась к его лицу, пока их носы не коснулись, и прошептала:
— Сделала тебя, сделала тебя!
— А?.. Что? — Его голос тоже отдавался эхом от стен комнаты.
— Пошли, пошли, пошли! — торопила Рысь. — Пора! Вставай!
— Идти? Куда идти? Зачем?
Рысь хохотала без перерыва. Затем она рывком подняла его на ноги. Пол накренился вперед, потом назад. Рысь схватила Монаха за талию и куда-то потащила. Со всех сторон доносилась какофония каркающих голосов и дикого хохота. Отовсюду выползали мерзкие красные
Рысь помогла ему спуститься по лестнице, затем долго вела его по длинному, окрашенному в красный цвет проходу.
— Скорее! Скорее! Скорее! Монах! Монах! Время! Время! Время!
Над ними хлопнула железная дверь. Рысь выволокла его наружу на широкий, окрашенный в красный цвет тротуар, рядом с которым находилось четырехполосное шоссе.
Затем все вдруг стало нормальным, только красным, и на шоссе не было движения. Монах взглянул в сторону и увидел, что прямо на него несется фургон с горящими фарами и сверкающими огнями. До фургона оставалось около двух метров. Монах попытался крикнуть, но ничего не получилось. Кто-то оторвал его от земли и опустил в двух или трех метрах от того места, где он только что находился, только теперь он стоял лицом в другую сторону.
Раздался пронзительный крик:
— Монах! Быстро!
Дверь фургона была открыта. Рысь буквально запихнула его внутрь. Водитель походил на человека, разве что был худой, как сама смерть. У двух разместившихся на заднем сиденье орков были огромные звериные клыки. Когда орки улыбались, глаза их вспыхивали ярким красным огнем.
Рысь плюхнулась на сиденье рядом с Монахом. Завизжали шины, фургон с ревом понесся дальше.
— Слышали об аварии на эстакаде? — прокричал один из орков. — Какой-то тип слетел с моста, разнес семь машин, у пятнадцати человек сорвал головы и только потом приземлился. И тут же врезался в цистерну с кислородом! Погибло столько машин, что до сих пор не могут определить, на какой ехал он сам.
Рысь едва не переломилась от хохота.
Фургон нырнул в узкий тоннель, потом вылетел в сияющую красными огнями ночь. Какой-то человек хотел перейти перед ними улицу, но вовремя отпрянул назад, на тротуар. Его «дипломат» ударился о бампер фургона и раскрылся. На ветровое стекло полетели компьютерные дискеты и какие-то листики. Фургон помчался дальше.
— Лох! — крикнул водитель и улыбнулся. Глаза его горели красным огнем.
Монах взглянул на Рысь, и она тут же схватила его за голову и впилась поцелуем в губы. Он снова ощутил ее горячее влажное дыхание. Свободной рукой Рысь сдавила его пах.
— Такой клевый!.. — кричала она. Ночь сияла красными или почти красными стробоскопическими огнями.
Фургон с визгом остановился. Рысь набросила на Монаха красного цвета куртку, натянула такую же на себя и вытащила его наружу.
Дорога была запружена машинами и людьми. Откуда-то доносилась стрельба.
— Вот эту! — крикнула Рысь, подтащив
— Что?..
Она повалила Монаха на женщину, прижала его голову к лицу женщины, так что рты их соприкоснулись, а затем двумя пальцами зажала его ноздри. Монах изумленно крякнул и выдохнул… всего один раз.
— Не так, Монах! — крикнула Рысь. — Не так.
Неожиданно женщина дернулась и окаменела. Глаза ее широко раскрылись и зажглись зловещим красным огнем.
— О черт! — воскликнул Монах.
Женщина вцепилась ему в лицо. Она стонала и рычала, как вылезшее из могилы существо, решившее свести счеты с живыми.
— Дьявол! — завопил Монах, отчаянно пытаясь вырваться из когтистых рук.
Рысь рывком поставила его на ноги.
— Слишком поздно, Монах! Теперь беги!
Они побежали. Они перебежали через улицу, виляя между разбитыми машинами и перепрыгивая через тела, потом влетели в какую-то дверь и поднялись по лестнице. Монах оглянулся только один раз. Женщина, в которую он вдохнул, вскочила на ноги и металась из стороны в сторону. Затем набросилась на какого-то типа в красном камзоле и вырвала ему глаза.
Монах широко открыл рот и заорал. Тип заорал тоже.
Дверь с треском распахнулась. Монах заскочил внутрь и свалился на пол. Дверь захлопнулась. Он лежал на спине в крошечной однокомнатной квартире.
Задыхаясь и стеная, Рысь опустилась рядом с ним на колени и отбросила с лица волосы.
— О господи! Нельзя было так делать, клевый малыш! Она ведь была уже мертвой.
— Мертвой? — задохнулся от ужаса Монах. Неожиданно Рысь взяла его лицо руками и посмотрела на него нежными красными глазами.
— Монашек мой, ты устал? Наверное, устал. Тебя словно выжали. Иди сюда…
Она прижалась губами к его рту и выдохнула. Монах почувствовал, как его тело задрожало от возбуждения. Когда она повторила это еще раз, он сделал глубокий вдох. Это было дико и сексуально. Он почувствовал себя… сексуально. Даже лучше, чем сексуально.
Позже, когда они, обнаженные, лежали в объятиях друг друга, Рысь прошептала:
— Ты все еще голоден?
Монах как раз об этом подумал.
— Не знаю.
Рысь улыбнулась и прижалась еще теснее.
— Ты такой клевый.
— А ты красная, — сказал Монах. — Все красное.
Рысь захихикала.
— Конечно, красное.
ГЛАВА 26
Дверь из переулка вела в узкий коридор, который заканчивался забитой вещами квадратной комнатой. Здесь были стулья, диван, кухонные принадлежности, тридео, гарнитур для симсенса, книги на дисках, чипы, несколько кибердек и какие-то штуковины — похоже, запасные части для кибердек. Маленькая комнатушка слева оказалась туалетом. Третья была спальней.