Исчезнувшая армия царя Камбиса
Шрифт:
Омар выразительно кивнул.
— Помнишь хоть один из знаков?
Эль-Фарук задумался. Вернувшись к столу, взял из пальцев Халифы ручку и быстро набросал что-то на листе бумаги. Детектив поднес лист к глазам.
— Ты уверен?
— Вполне. А вы знаете, что это?
— Мер. Он обозначает пирамиду.
Юсуф аккуратно сложил бумагу, сунул квадратик в карман.
— Спасибо, Омар. Я хорошо понимаю, как трудно тебе было прийти сюда.
— Отыщите моих
На мгновение Халифе показалось, что эль-Фарук хочет протянуть ему руку.
Но, ограничившись лишь кивком, его собеседник вышел.
Минут двадцать инспектор потратил на то, чтобы пересказать своему заместителю услышанное и узнать от него подробности ужасной гибели Сулеймана аль-Рашида. Затем, как и было условлено, Юсуф поднялся в кабинет Хассани.
Обычно, получив вызов босса, Халифа высиживал у его кабинета минут десять, однако сегодня дверь оказалась гостеприимно распахнутой. Мало того, хозяин кабинета усадил подчиненного на вполне приличный стул.
— Рапорт по новым деталям расследования будет отпечатан к полудню, — не дожидаясь, когда прозвучит неизбежный вопрос, доложил Юсуф.
Хассани протестующе поднял руку.
— Об этом можешь не беспокоиться. Я обещал тебе приятную новость, Юсуф.
Откинувшись на спинку кресла, босс выдвинул вперед подбородок. В такой же позе был запечатлен на висевшей над его головой фотографии президент Мубарак.
— Мне доставляет искреннее удовольствие сообщить, — со значением в голосе начал старший инспектор, — что приказ о твоем повышении подписан. Поздравляю!
Лицо Хассани расплылось в широкой улыбке, однако его глаза смотрели в сторону.
— Вы шутите, шеф.
Улыбка чуть померкла.
— Я никогда не шучу. Я — полицейский.
— Да, сэр. Извините. — Юсуф не знал, что сказать. Такого он не ожидал.
— Иди домой, сообщи жене. Поведи ее в ресторан, отметь радостное событие. А завтра отправишься на конференцию в Исмаилию.
— В Исмаилию?
— Там соберутся наши коллеги со всего мира, чтобы обсудить, как будет действовать городская полиция в двадцать первом веке. В течение трех дней, если у тебя хватит терпения. Ничего не поделаешь, в новой должности придется к этому привыкнуть.
Халифа молчал. Новость и в самом деле была приятной, но в то же время…
— А расследование? — наконец спросил он.
Новый взмах руки, еще одна подчеркнуто радушная улыбка.
— За расследование можешь не переживать, Юсуф. Пару дней подождет. Вернешься с конференции и продолжишь. Никуда оно от тебя не денется.
— Я не имею права его бросить, сэр!
— Оставь, пожалуйста! Тебя повысили, ликуй!
— Да, но…
Конец фразы утонул в громком мальчишеском смехе Хассани:
— Наши уставы
Юсуф вежливо улыбнулся, однако слова босса не сбили его с толку.
— Убиты три человека, сэр. Еще двое исчезли. В моих руках звено, которое связывает данные события с Саиф аль-Тхаром и, возможно, с британским посольством. Я не могу оставить дело.
Старший инспектор все еще смеялся, но в его глазах Халифа заметил искорку досады.
— Ты против повышения?
— Сэр?
— Похоже, оно не очень-то тебя обрадовало. Во всяком случае, благодарности ты не испытываешь.
Последнее слово было произнесено с ударением. Неужели этот осел не понимает?!
— Я чрезвычайно благодарен вам, сэр. Но жизни некоторых людей находятся в опасности. Я не имею морального права три дня отдыхать в Исмаилии.
Хассани склонил голову.
— Думаешь, без тебя мы здесь не справимся? Так?
— Нет, сэр. Только…
— Думаешь, в твое отсутствие дело развалится?
— Сэр…
— Думаешь, ты один в силах обеспечить закон и правопорядок?
Хассани почти кричал, на его шее нервно пульсировала жилка.
— Вот что я скажу тебе, Халифа. Я всю жизнь не покладая рук работаю на благо страны и не позволю какому-то ничтожеству делать вид, будто он единственный, кто имеет совесть. — Грудь босса вздымалась от негодования. — Твоя мечта исполнилась, ты получил свое дурацкое повышение. И завтра, если ты еще не разучился отличать добро от зла, ты отправишься в Исмаилию. Все, конец.
Поднявшись, Хассани подошел к окну и повернулся к Юсуфу спиной. Его пальцы сжимались и разжимались. Халифа вытащил из кармана сигарету, закурил. В голове и мысли не мелькнуло спросить разрешения.
— Кто на вас надавил, сэр? — спокойно спросил он. Босс промолчал.
— С чего вдруг повышение, а? На вас надавили, сэр. Кому-то очень хочется отстранить меня от дела.
Хассани продолжал молчать.
— Вы заключили сделку. Я получаю новую должность, а в благодарность отказываюсь от расследования. Верно? Это вроде подкупа.
Хассани хрустнул пальцами и медленно обернулся.
— Ты никогда мне не нравился, Халифа. Не понравишься и в будущем. Ты слишком горд, слишком своеволен. Ты настоящий чирей в заднице. — Босс сделал шаг вперед, угрожающе, как боксер на ринге, выдвинул челюсть. — К тому же ты наш лучший детектив. Не думай, что я этого не знаю. Можешь не верить, но я ни разу не пожелал тебе зла. Слушай меня, слушай внимательно: ты примешь повышение, поедешь в Исмаилию и забудешь о расследовании. В противном случае я уже не сумею защитить тебя.