Исчезнувшая пожарная машина
Шрифт:
— Не стоит благодарностей.
Она чуть задумалась, слегка раздвинула ноги и провела правой рукой по гениталиям.
— Это совсем другое дело, — произнесла она. — Для тебя, конечно, это будет бесплатно.
— Набрось на себя что-нибудь, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Почти каждый говорит, что я привлекательно выгляжу, — застенчиво сказала она.
— Только не я.
— И в постели я тоже хороша. Так все говорят.
— К тому же не в моих правилах допрашивать голых… людей.
Он
— Допрашивать? Ах да, конечно, ведь ты легавый.
И после секундного колебания:
— Я ничего не сделала.
— Ты проститутка.
— Ой, не будь таким грубым. Разве в этом есть что-то плохое?
— Оденься.
Она вздохнула, покопалась в простынях, нашла махровый халат и набросила его на себя.
— А в чем дело? — спросила она. — Чего тебе надо?
— Я хочу спросить тебя кое о чем.
— Меня? О чем же?
— Например, о том, что ты делала в том доме.
— Ничего противозаконного, — сказала она. — Это правда.
Гюнвальд Ларссон вынул шариковую ручку и вырвал из блокнота несколько листов.
— Как тебя зовут?
— Карла Бергрен, но в действительности…
— В действительности? Не вздумай лгать.
— Нет, — сказала она, надувшись, как ребенок. — Я не собираюсь тебе лгать. В действительности меня зовут Карин София Петерсон. Бергрен — это фамилия мамы. А Карла звучит лучше.
— Откуда ты приехала?
— Из Шиллингарюда. Это в Смоланде.
— Ты давно живешь в Стокгольме?
— Больше года. Почти восемнадцать месяцев.
— У тебя было здесь какое-нибудь постоянное место работы?
— Ну… смотря, что ты имеешь в виду. Я немного работала манекенщицей. Это довольно тяжелая работа.
— Сколько тебе лет?
— Семнадцать… почти.
— Значит, шестнадцать, да?
Она кивнула.
— Итак, что вы делали в той квартире?
— У нас была всего лишь маленькая вечеринка.
— Ты имеешь в виду, что вы ужинали и все такое прочее?
— Нет. Это была секс-парти.
— Секс-парти?
— Ну да. Ты что, никогда о таком не слышал? Это классная вещь.
— Ага, — равнодушно сказал Гюнвальд Ларссон, переворачивая страницу. — Ты хорошо знала этих людей?
— Парня, который там жил, я раньше никогда не видела. По-моему, его звали Кент.
— Кеннет Рот.
— Ах, вот как? Ну, все равно, я никогда раньше о нем не слышала. С Мадлен я тоже была плохо знакома. Они умерли, да?
— Да. А что ты можешь сказать о Максе Карлсоне?
— Я его знала. Мы иногда с ним встречались, но только для того чтобы переспать и получить удовольствие. Это он меня туда привел.
— Он твой сутенер?
Она покачала головой и сказала с наивной
— Нет, я в них не нуждаюсь. С ними одна морока. Этим парням нужны только деньги; кроме своей доли, их больше ничего не интересует.
— Ты знала Гёрана Мальма?
— Это тот парень, который покончил с собой и устроил пожар? Тот, что жил внизу?
— Совершенно верно.
— Никогда о нем не слыхала. Но то, что он сделал, — это просто ужасно.
— А остальные знали его?
— По-моему, нет. Во всяком случае, Макс и Мадлен его не знали. Может быть, с ним был знаком Кент, то есть Кеннет, ведь он там жил, так ведь?
— Ну ладно, что вы там делали?
— Трахались.
Гюнвальд Ларссон пристально посмотрел на нее и медленно сказал:
— Нам придется поговорить об этой вечеринке более подробно. В котором часу ты туда пришла? И как вообще получилось, что ты туда попала?
— Меня пригласил Макс. Сказал, что мы неплохо развлечемся. По пути мы захватили с собой Мадлен.
— Вы добирались туда пешком?
— Пешком! В такую погоду! Мы взяли такси.
— Когда вы туда приехали?
— По-моему, около девяти.
— Что вы там делали?
— У парня, который там жил, оказалось две бутылки вина, и мы их выпили. Потом слушали музыку.
— Ты не заметила ничего необычного?
Она снова покачала головой.
— Что ты имеешь в виду?
— Продолжай, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— Ну, потом Мадлен разделась. Да на ней-то и смотреть не на что. Я сделала то же самое. Ребята тоже. А потом… потом мы танцевали.
— Голые?
— Да. Это классная вещь.
— Понятно, продолжай.
— Мы какое-то время танцевали. Потом сели и покурили.
— Покурили?
— Да. Гашиш. Чтобы получить кайф. Это классно.
— Кто давал тебе гашиш?
— Макс. Он…
— Да? Что же он делал?
— Ну, ладно! Ты ведь спас мне жизнь, и, кроме того, я пообещала тебе говорить правду. Но я ничего не сделала.
— Так чем же занимался Макс?
— Он торговал гашишем. В основном, продавал его подросткам.
Гюнвальд Ларссон сделал пометку.
— Что было потом?
— Ну, ребята бросили жребий, кому с кем оставаться. Это было очень забавно. Ты, наверное, сам участвовал в таких делах.
— Они подбросили монетку?
— Точно. Максу досталась Мадлен, и они ушли в другую комнату. А я и этот парень, Кеннет, остались в кухне. Мы собирались…
— Продолжай, я слушаю.
— Ой, ты наверняка сам участвовал в таких вечеринках. Сначала мы собирались заняться этим делом попарно, а потом собраться всей компанией, если, конечно, ребята еще будут на что-то способны. Это самая классная вещь, я тебе точно говорю.