Исчезнувший фрегат
Шрифт:
В тот вечер мы узнали название, которое аргентинцы дали своему перестроенному Ост-Индскому кораблю, — «Санта-Мария дель Суд». И рассказала нам об этом не Айрис, хотя она уже знала, что он пришел в пролив вскоре после того, как был потоплен «Генерал Бельграно» [107] . А сообщил нам это старый капитан, в чьем доме разместил нас Нильс. Айан пригласил его к нам на ужин. Старик жил в одиночестве, не считая женщины наполовину индейских кровей, приходившей к нему по утрам. То приглашение было сделано исключительно из побуждений вежливости, не более того, ведь никто из нас тогда не подозревал, что он был единственным человеком в Пунта-Аренас, имеющим кое-какое представление о том, зачем старинный деревянный Ост-Индский корабль типа фрегат был отреставрирован и отведен на юг аргентинскими моряками во время войны.
107
«Генерал Бельграно» — легкий крейсер ВМС Аргентины, потоплен в 1982 г. британской подводной лодкой в ходе Фолклендской войны.
Айрис пришла вместе с ним в длинном платье и в полной боевой раскраске. Контр-адмирал пригласил ее на ужин в свою резиденцию. Будучи командующим эскадрой третьей военно-морской зоны, он был самой важной персоной в Пунта-Аренас. Также были приглашены начальник порта и управляющий судоремонтной верфью. Одному богу известно, как ей это удалось, разве что, возможно, это объяснялось тем, что здесь, на краю света, красивые женщины были редким явлением.
— Очень хорошо, что мы получим необходимую поддержку, — улыбнулась она, взмахнув изрядным списком необходимого, который я помог ей составлять.
Контр-адмирал прислал за ней свой автомобиль, и, когда он подъехал, я проводил ее на пристань. К этому времени уже дул штормовой ветер с запада, яростными порывами налетая с гор и оставляя борозды на белоснежно-пенной поверхности воды. Так о себе напоминало расположенное к западу от порта нагорье почти в шестьсот метров высотой, до первого горнолыжного спуска было всего восемь километров езды.
Айрис была похожа на казака в своих высоких черных сапогах, юбка ее длинного платья закрутилась за ремешок ее парчовой сумочки. Куртка с отороченным мехом капюшоном укрывала ее от дождя со снегом. Ледяные капли белым туманом застилали свет фонаря на пристани, корма сухогруза блестела, облепленная мелкими, как кристаллы соли, крупинками. К тому времени как она уехала, я продрог.
Наш морской ветеран-хозяин — капитан Ф. Крамсу — оказался финном.
— Как поэт. У нас есть поэт с такой фамилией, но с другими взглядами на жизнь: его стихи полны страдания. Ф. значит Фредерик, так что зовите меня Фредди.
Он был похож на гнома с ярко-синими глазами.
— Я из Лапландии. Здесь никто не знает моего языка. Отвечают или по-английски, или кивают, а говорят на местном диалекте испанского. Так что по большей части общаемся на английском, и все меня зовут Фредди или кое-как похуже, думая, что я не понимаю.
Фредди широко улыбнулся, обнажая потемневшие заячьи зубы, и от его глаз разбежались многочисленные морщинки. Он потянулся за выпивкой, которую ему налил Нильс.
— А я потешаюсь, потому что уже неплохо говорю на чилийском диалекте испанского.
Он поднял стакан, сперва обращаясь к Нильсу, потом к Айану и наконец ко мне.
— Skool! [108]
Фредди одним махом опрокинул в себя спиртное.
— К сожалению, писко, — сказал Нильс извиняющимся тоном. — Чилийский бренди, не водка. Водку трудно достать. Через пролив проходит столько кораблей, плавучие рыбзаводы и рефрижераторы, но они стоят в море, набирают криля и рыбы, которую им подвозят их лодки, а когда заполнятся, сразу уходят назад в Россию, Польшу или еще куда, откуда они там пришли. Или, если у них возникают проблемы, уходят в порты Атлантического океана дальше на север, в Аргентину и Бразилию. Для них это ближе к дому.
108
За ваше здоровье (финск.).
Положение Фредди в Пунта-Аренас было достаточно необычным, по большей части являясь результатом Фолклендской войны. Как выходец из нейтральной страны, он прибыл в этот порт в качестве представителя иностранных судов, проходящих через Магелланов пролив. Что-то вроде консула. Конечно же, неофициально, никто его не назначал на этот пост. Просто с тех пор, как он продал свое каботажное судно и осел в Пунта-Аренас, он вел журнал, куда записывал все проходящие через пролив суда. Он забрал свою подзорную трубу и установил ее перед маленьким мансардным окошком под островерхой крышей обращенного к востоку фронтона своего дома.
В этом журнале, который он мне позже показывал, значилось название, порт приписки и страна, откуда прибыло каждое судно, прошедшее через пролив за последние восемь с половиной лет. Кроме того, его возраст и состояние, конечный пункт следования и, разумеется, имя капитана и описание груза. Он обратил мое внимание на то, что портовые и прочие чиновники на руководящих должностях, равно как и военно-морское и армейское командование, приходили и уходили, по большей части оставаясь на юге в течение короткого времени, в то время как он тут пребывал постоянно. Потом мы узнали, что правительство в далеком Сантьяго платило ему жалованье, так что он в определенном смысле был их представителем в Пунта-Аренас, и, таким образом, для него было вполне естественным опекать нас и всячески нам помогать.
У него была еще одна тетрадь, которую он завел в начале Фолклендской войны. Хотя она и была дневником по форме, по сути больше являлась журналом. В ней отмечались не только проходившие туда и обратно через пролив корабли, но также содержалась информация об ударах аргентинских военно-воздушных сил, передвижениях флота, включая и затопление «Бельграно», и даже упоминался британский вертолет, который совершил посадку на берегу Магелланова пролива практически напротив Пунта-Аренас и был уничтожен его пилотом. Тетрадь была полна слухов и сплетен, в основном услышанных Фредди от моряков на кораблях, которые он посещал.
Первое упоминание о «Санта-Марии» он смог найти для меня именно в этой тетради. В ней говорилось следующее:
«На теплоходе „Торсхавн“ помощник капитана был из Хельсинки. Он рассказал мне, что они заходили в Рио-Гальегос [109] , где высадили на берег семь шведских инженеров с запчастями к технике „Вольво“ и „Сааб“ и видели старинный деревянный корабль с прямыми парусами, пришвартованный у причала военной судоверфи. Назывался он „Санта-Мария дель Суд“. Его привели на буксире с аргентинской военно-морской базы близ Буэнос-Айреса, где он подвергся капитальному ремонту. Капитан „Торсхавна“, Олаф Петерсон, рассказал, что наверху, на реях, люди крепили по сторонам двух из трех мачт антенны. Говорили, что батарейная палуба этого реликта эры парусного флота, отреставрированного перед самой войной для музейной экспозиции, была оборудована самой современной электроникой».
109
Рио-Гальегос — город-порт на юге Аргентины.
Это, конечно, перевод, в оригинале запись была на финском. Далее, вскоре после того, как британская оперативная группа войск прибыла с Фолклендских островов, следовала еще одна запись относительно «Санта-Марии дель Суд».
«Говорят о высадке британцев на побережье Патагонии [110] севернее Рио-Гальегос. Но это только слухи. Не думаю, что их высадка вероятна. Это бессмысленно, в море у них есть возможность маневра. Авианосцы с „Харриерами“ [111] — их главные козыри. Единственное судно там сегодня — это аргентинский буксир, транспортирующий, я думаю, „Санта-Марию дель Суд“. Это деревянный корабль, наподобие тех старых клиперов, которые использовали для перевозки зерна до Первой мировой войны, но он как минимум на сто лет старше. Его извлекли из ила, в котором он лежал в заливе Ла-Плата, и, как говорят, практически заново отстроили. Теперь на его мачты установили антенны, и это меня наводит на мысль, что его, должно быть, собираются использовать для электронной разведки».
110
Патагония — южная часть Южной Америки.
111
Хоукер Сиддли «Харриер» — британский истребитель-бомбардировщик вертикального взлета и посадки.