Ищи ветра в поле
Шрифт:
Люся как-то странно хмыкнула и одним пальцем указала на балкон.
– Вот.
– Где? – не поняла Василиса.
– Вот отсюда пробирается тот, кто топает над головой Батонова. Видишь, балконы двойные? Соседи запросто могут… ну вот, здесь даже и не закрыто как следует, а перегородка между балконами тряпочкой завешена, – вышла на балкон Людмила Ефимовна. – Пойдем, Вася, узнаем, что это за гости наведываются сюда каждый вечер.
Люся вместе с подругой отодвинули тряпочную штору и проникли на чужой балкон.
– Вы кто? – вскочил им навстречу перепуганный молодой человек из соседней квартиры. – Что вы
– Понимаешь, мимо проходили, и вдруг осенило: дай-ка зайдем к этому милому юноше, узнаем, не он ли топчется в квартире несчастной Дарьи Семеновны?
Парень не знал, куда деться. Видимо, достаточно хорошо владеть собой еще не научился, потому что весь его вид говорил о том, что по квартире соседки ходил именно он.
– У меня отец только что уснул, пойдемте к бабе Даше, я все вам объясню, – пригласил парень почему-то не в свою комнату, а в соседскую.
– Нет, уж лучше ко мне, – тут же предложил Батонов, который больше ни на минуту не хотел оставаться на незаконной территории.
Пришлось теперь уже четверым перебираться через квартиру Зайцевой Дарьи Семеновны и запирать обратно двери.
– К чему такие сложности, когда можно было по-человечески выйти через вашу дверь? – спрашивал Батонов молодого незнакомца, доставая из холодильника потную бутылочку.
Похоже, со времени похорон соседки Роман Петрович не на шутку пристрастился к алкоголю. Он ловко достал четыре рюмки, плеснул в них до краев водки и, забыв про закуску, гостеприимно пригласил:
– Дорогие гости, прошу к столу, не побрезгуйте.
– Молодой человек, вы обещали что-то рассказать, – напомнила Василиса, пропуская приглашение хозяина мимо ушей.
– Меня Вениамином зовут, Веней. Самохин я. Это я ходил по потолку… нет, я по полу ходил… Короче, получилось так.
Самохины здесь жили уже лет одиннадцать. Веньке было двенадцать, когда его мать Галина Андреевна Самохина решила повторно выйти замуж. Первый муж оставил их, когда мальчику не исполнилось и года. И вот сейчас молодая еще женщина решила устроить свою судьбу. У нового мужа была своя квартира, и они из общежития, где проживали долгие годы, переселились к нему. Первое время все трое жили душа в душу, позже Леонид Матвеевич, новый супруг, начал крепко выпивать. А уж во хмелю он был ужас до чего недобрый. Сначала дело обходилось только руганью, но потом стал распускать и руки. Наутро истекал слезами раскаянья, заваливал мать и Веньку подарками и клялся ни капли в рот больше не брать. Но дня через три все повторялось. К тому же он невзлюбил пасынка. Мальчишка рос худеньким, бледным, и это наносило удар по самолюбию крепкого и дородного Леонида Матвеевича.
– Эй, недоносок! – кричал он, захмелев. – Видишь, провод телефонный тянется? Иди, обними его, это твой папа!
Такими шутками отчим баловался, когда был не совсем пьян, а уж полностью во хмелю он попросту избивал подростка. Однажды парнишка, спасаясь от гнева одуревшего батюшки, спрятался на балконе, а когда Леонид Матвеевич с ревом кинулся его разыскивать, парень сиганул на соседний балкон. Дарья Семеновна, баба Даша, как ее звал парнишка, приютила бедолагу.
– Ты, как твой-то озвереет, всегда ко мне прибегай. Мать-то его успокоит, на то бабы и нужны, чтоб мужиков успокаивать, а тебе крутиться возле пьяного не дело. А перегородку я утром уберу, занавеску повешу, чтоб Ленька не догадался. А и догадается, я его утюгом вон встречу. А ты прибегай.
Вот Венька и бегал. Баба Даша даже защелку мудреную придумала, чтобы парнишка мог с другой стороны балконную дверь отпереть, когда ее дома не окажется. Потом уже взрослый стал, школу с медалью окончил, в мединститут поступил, вечерами подрабатывать начал, а от отчима все равно здесь скрывался. Он и матери про этот спасительный ход рассказал.
– Господи! Да что же за жизнь у вас: постоянно по балконам скакать? – возмутилась Василиса. – Ты же вон какой здоровенный! Неужели не можешь хоть раз как следует приложить буяна? Сколько же терпеть можно?
– А что вы думаете, я не прикладывал?! – взвился парень. – Он же как бык! Ему морду бьешь, а он снова кидается, его с ног валишь, а он поднимается! Для него это экстрим прямо какой-то! Его же надо бить так, чтобы не поднялся. Я боюсь: силы не рассчитаю, я же его не кулаком бью – табуреткой! Мои кулаки для него, что пинки для бегемота, а у меня мать сердечница. После таких потасовок каждый раз – предынфарктное состояние. И уйти некуда.
– Квартиру бы снял.
– На какие шиши? У меня институт сосет, я вечерами работаю, а денег все равно не хватает. Да нам еще немного осталось потерпеть. Сейчас диплом защищаю, а там мне и распределение готово. Дыра жуткая, зато квартиру сразу дают, вот мы с мамой и переберемся. Она уже меня упрашивает, потерпи, мол, сынок, уедем от этого изверга и заживем как люди. Да и сама уже научилась: чуть что – и на балкон.
– Ну что ж, все понятно, – вздохнула Люся.
– А скажи, когда ты прибегал к Дарье Семеновне, никого у нее не встречал? – спросила Василиса.
– Иногда были люди, только баба Даша никогда меня с ними не знакомила, всегда на кухню отправляла. Или они сами на кухню уходили.
– Это что же за тайное общество у твоей бабы Даши было, что она боялась тебя людям представить?
– Да какое там тайное, – махнул рукой Венька. – То старухи приходили на своих детей жаловаться, то бабы со своими горестями, про мужиков своих рассказывали… К ней много людей приходило. Она кому могла, помогала, а не могла – просто так выслушивала. А общества и не было никакого.
– Ты не помнишь, может, у бабы Даши был какой-нибудь любимый человек? Ну, мужчину она какого-нибудь любила?
– Да вы что?! Ей знаете сколько лет было? Чего уж вы совсем-то? – возмутился Венька. – Нормальная она была женщина, просто с душой.
– Что ж, спасибо, дружок. Ты запиши на всякий случай наш телефончик, вдруг домой придешь, да и вспомнишь чего, – протянула Василиса пареньку листок с телефоном.
– Только учти, нам любая мелочь интересна, – уточнила Люся.
– А вы сами кто? – запоздало опомнился Венька.
– Не важно, правда ведь? Ты же видишь, что на мафиози мы не тянем, поэтому не волнуйся, ты помог хорошим людям.
Паренек с сомнением поглядел на женщин и стал прощаться.
Хорошо, что ночи в это время светлые и недлинные – подругам пришлось чуть не вприпрыжку бежать к своему дому.
– Слушай, Вася, а почему это больше ничего не слышно о новых жертвах маньяка? – спросила некстати Люся по дороге домой.
– Да типун тебе во всю… спину!! – плюнула Василиса и прибавила прыти.