Ищи ветра в поле
Шрифт:
– Не бойтесь, я больше не буду вас мучить, сегодня же всех заберу к себе домой, – громко разговаривала с растениями Людмила, отгоняя страх.
Интересно, как же она все это утащит? Вон их сколько. И как, простите, переть кадку с раскидистой пальмой? Не успела женщина додумать детали мероприятия, как в дверь позвонили. Пришли два молодых человека устанавливать сигнализацию. Едва мужики приступили к делу, как тут же распахнулась дверь напротив и многопудовая женщина двинулась на них, гневно уперев руки в бока.
– Хто ж вам позволил по чужим хатам шнырять?!
Хилая
– Наталья Микулична! Голубушка! Я ведь сама к вам хотела! – защебетала она.
– Люсенька? Чи ты у хату хлопцев затащила? – удивилась соседка.
– Я, Наталья Микулична, я. Вот, сигнализацию ставлю, молодые-то наши, сами знаете… – заговорщицки помигивала Люся. – Я слышала, вы знатный цветовод? Пальмочку не хотите? Зеленую, раскидистую?
– Да на кой мне тая пальмочка? В мене хата, як конура в Бобика, куды ж тако дерево затовкаты?
– Женщина, – обратился вдруг парень, крутивший отвертку, – а вы нам в офис отдайте. Наш босс как увидит такое чудо, сразу премию выпишет. Давно мечтает. Он у нас с африканским наклоном – бананы любит, кокосы, пальмы.
– Да щоб ты сказився! Не сувайся в чужи разговоры! – рявкнула Наталья Микулична и медовым голосом запела: – Я ж, Люсенька, заберу тую хворостыну, пристрою. Нехай Ванятка-внучок тешится, мобуть тоже боссом вырастет.
Когда парни закончили работу, Людмила Ефимовна принялась толкать пальму к выходу. К ней присоединилась соседка, и вдвоем женщины быстро водрузили дерево на новое место.
– А еще цветочков не желаете? Там всего три осталось, остальные я домой утащу.
И последние три горшка перекочевали к новой хозяйке. После таких подарков Наталья Микулична, как порядочная женщина, просто не могла не пригласить Люсю на чай.
– Я уж при посторонних-то не стала лишнего болтать, – доверительно ворковала Люся. – Да только какие уж тут цветы, вырваться некогда, а квартиру просто так не бросишь, вот и пришлось сигнализацию ставить.
– И верно, и верно, – кивала головой хозяйка, радуясь случаю поговорить.
– Хорошо, что у Оленьки такие соседи: чуть кого услышали – молчать не станут.
– А як же!
– А вы случайно не замечали, никто, кроме меня, в последнее время в квартиру не заходил? Может, кто к Оле наведывался. Или к Володе с праздником поздравить?
– Тай правда ж! – всплеснула руками Наталья Микулична и рассказала, как в самый праздник в квартиру уехавшей семьи постучалась старушка.
Из смешанного русско-украинского говора Люся поняла следующее.
Утром девятого мая соседка услышала, как на их лестничной площадке кто-то топчется. Наталью Микуличну никто слезно не упрашивал приглядывать за квартирой напротив, она это делала по зову сердца. Открыв двери, бесстрашная женщина увидела опрятно одетую седенькую старушку.
– И хто ж ты такая есть? Чи не бачишь – нема хозяев. На демонстранции оне. Кого надо?
– Я к Володе.
– Бабушка никак?
– Можно и так сказать. Он меня ждать обещал, – приветливо улыбалась пожилая женщина.
– Та ты ногой грохай, бо вон не чует, – посоветовала соседка
Потом услышала, как Володя открыл дверь, и успокоилась. Конечно, она знала, что соседи уехали, но они не докладывали, когда вернутся. Может, и в самом деле вернулись, а она проглядела. В конце концов, она же не постоянно у двери дежурит. Да и старушка больно опрятная, чего беспокоиться.
– И вы не видели, кто дверь старушке открывал?
– Та не, бо в мене ж нема глазока.
Все правильно, «глазка» на двери Натальи Микуличны не было, а старушку впустили после того, как соседка уже закрыла свою дверь. И все вроде бы естественно. Соседка про эту встречу могла бы и не вспомнить. А криминальные вести она, видимо, не смотрит, потому что иначе могла бы узнать Анну Никитичну, когда труп показывали на экранах. А в том, что это приходила именно она, Людмила не сомневалась. Только что же получается: Анна Никитична Климко знала Володю? Тогда почему приходила во время его отсутствия? И кто открывал двери? Как жалко, что нет у соседки «глазка»! Все было бы намного проще. А ведь преступник знал, что молодые дома сейчас не живут, верно говорила Василиса.
Люся уставила в пакеты цветочные горшки и побрела с ними домой. Ехать в автобусе не хотелось, тут и пешком идти было близко – одна остановка. Цветы руки не тянули, и прогуляться не спеша было просто полезно. В голове пульсировали мысли. А может, Климко шла к какому-то другому Владимиру? И там ее уже поджидали? В любом случае тот, кто убил учительницу, знал, что туда придет Людмила Ефимовна. А может, убийца перепутал учительницу с Люсей? Хотел убить бравую сыщицу и скандалистку, а пришла Климко? Нет, не получается. Учительница стучала в дверь, а Люся сразу открывает своим ключом, это же ясно. А что, если это и на самом деле Володина бабушка? Версии появлялись и лопались, как мыльные пузыри. Надо было срочно добраться до дома и позвонить Володе.
Глава III
ДУЭТ ДЕТЕКТИВОВ
Василиса, видимо, трудилась не на шутку, потому что дома ее еще не было. Люся пристроила на подоконнике цветочные горшки и блаженно растянулась на диване. Конечно, одиночество – жуткая вещь для каждого человека, а для женщины особенно. Но иногда такого состояния очень недостает. Сейчас Люся не может даже себе представить, как бы она жила одна, без своей Василисы. Подруги жили вместе уже много лет, и можно было даже сказать – одной семьей. Но эту фразу кто-нибудь обязательно истолкует неверно. В постельном плане их вообще не интересовали даже мужчины, хотя…
Люсю неприятно поразило представшее ее взору зрелище: на диване лежала обглоданная рыбья кость. Финли был замечательно послушным котом и никогда не пакостил. У него была только одна слабость – рыбу он почему-то предпочитал вкушать на диване. Конечно, если хозяйки находились дома, ему крепко доставалось за это, но кот был неисправим. И только стоило ему остаться в квартире одному, как тут же начинал шкодить, и хозяйки к вечеру находили на диване остатки пиршества.
– Финли! Почему опять селедкин скелет на диване? – грозно спросила Люся.