Исход
Шрифт:
Между тем проблемы увеличивались: огнеметчик правого борта не успел вовремя убрать ствол, когда Папа Миша проезжал почти вплотную к грузовику, труба ударилась и зажигалка просто вылетела из раструба. Пламя погасло, и мутанты не преминули этим воспользоваться. Сразу двое повисли на этой самой трубе, и огнеметчики едва ее удержали. Но могли бы и не стараться: на следующем же вираже ее, уже неуправляемую, на полном ходу вместе с тварями ударило о стоящий автобус, и огнемета просто не стало. Выскальзывая сквозь сминаемую решетку бокового окна, она приложила одного из стрелков по голове так, что он беззвучно рухнул на пол.
— Куда смотрели, гады! — Новосиб подскочил к окну и открыл огонь сам. — Быстро занять места, хренометчики! Сейчас тут начнется!
Правый борт оказался весь облеплен мутантами еще до того, как ЛиАЗ врезался в толпу. Арматурные решетки очень помогли: стрелки, отступив на достаточное расстояние, чтобы их не могли схватить, в упор расстреливали, сшибали нападавших. Но на их месте появлялись новые. Некоторые мутанты пытались разогнуть или сломать прутья, и кое у кого это отчасти получалось. Следующему становилось легче. Прямо перед Белоглазовым на одной арматуре, уже ослабленной, повисли сразу двое, и она не выдержала, отвалилась. Мутанты исчезли где-то позади, но следующий прыгун сумел просунуть в салон всю голову. Майор прикончил его, но чертов нелюдь застрял и теперь так и висел, заливая сиденье кровью из развороченного лица.
Удар! В этот раз мутантов было много и, как бы подбадривая друг друга, становясь сильнее и яростнее в толпе, многие не отступили. Автобус запрыгал, перемалывая колесами оказавшихся снизу. Лобовую решетку облепили так, что Папа Миша заорал уже совершенно нечленораздельно: он ничего не видел и несся вслепую. Максим и Толик делали, что могли, но им приходилось менять магазины. Снаряженные лежали тут же, в коробке у них под ногами, но их количество стремительно таяло. Автобус обо что-то ударился левым концом бампера, но, к счастью, не остановился. Тем не менее, ход его резко замедлился и часть тварей воспользовалась этим, ухитрившись мгновенно броситься сзади, туда, где и стрелков-то до сих пор не было за ненадобностью. Это им дорого стоило: водитель второго ЛиАЗа не успел вовремя среагировать и впечатал их в «корму» Папы Миши, который от такого кошмара вообще перешел на какое-то бульканье.
Люк! Меняя магазин, Белоглазов кинул быстрый взгляд наверх. Так и есть, люки заварены… Значит, с крыши обзор не обеспечишь, да и бегали там, топотали ногами прыгучие твари. В то же время и двигаться так медленно нельзя: мутанты чуют добычу и не отстанут. Бородатый людоед повис перед майором и так рванул соседнюю с образовавшимся проемом арматуру, что застрявший мутант наконец-то вывалился — окно расширилось. Стреляя в последний оставшийся у бородача глаз, Белоглазов с ужасом узнал его и понял, что первый вышиб ему выстрелом тоже именно он. Сбитые и оглушенные, они успевали возвращаться! Дело шло к краху, и подбадривающий матерок Новосиба, метавшегося по салону и прикрывавшего слабые места, мог уже не помочь. Майор не думал, он просто понял, что надо сделать.
— Спец, плюй на все, прикрывай только меня!
Рискуя не только быть ухваченным мутантами, но и разбитым о борт какого-нибудь автомобиля, Белоглазов, обдирая одежду и кожу, по пояс высунулся наружу. Тут же кто-то попытался его схватить, но Спец не подвел, майор услышал его выстрел. Теперь он видел, что впереди, вот только надо было спешить: долго ему так не провисеть, все равно схватят и стащат.
— Пусть перестроится правее и газует что есть сил!!! — заорал Белоглазов, стараясь перекрыть рычание и вой, со всех сторон окружавшие автобус. — Правее на пару метров и газу, свободно метров на триста!!!
Его уже схватили, потянули с непреодолимой силой вниз, но кто-то крепко держал майора за ноги, и пока получалось. Белоглазов с самого начала защищал шею руками и автоматом, и вот теперь оружие просто вылетело из рук, когда в него вцепились чьи-то крепкие челюсти, ставшие такими, к удивлению, всего за несколько дней. Клыки другого мутанта впились в плечо, и майор едва не закричал от боли. Мог бы и кричать, все равно уже никто бы ничего не услышал: почуяв мясо, твари, что не могли до него дотянуться из-за спин более успешных сородичей, подняли дикий вой.
Все это длилось лишь секунду. Папа Миша, получив приказ, в отчаянии резко крутанул баранку вправо и обратно. Один из мутантов, тот, что с такой силой тянул майора вниз, споткнулся, оказался похоронен под грудой лезших через него людоедов и разжал пальцы. Каким чудом он все же не вырвал майора из окна, осталось тайной — Белоглазов уже не мог сопротивляться, повиснув вниз головой. Кто-то стрелял и стрелял прямо над ним, защищая живот Белоглазова. Автобус выровнялся, и тогда — не хуже, чем мутанты, — изнутри в его ноги вцепилось десяток рук и его потянули внутрь. Что-то опасно хрустнуло в позвоночнике, и скорее страх оказаться разорванным пополам, чем мужество, заставил майора рвануться в одну, другую сторону и каким-то образом выкрутиться из куртки. Клыки из плеча исчезли вместе с, как ему показалось, половиной бицепса, и вот его уже втаскивают в проем меж разогнутых арматур, совершенно не заботясь о том, жив он или мертв. Очередь над самым ухом оглушила Белоглазова, и он даже не понял, что ею Спец сбил последнего мутанта, повисшего на командире. Автобус набрал ход, Папа Миша жал на педаль, а охранявшие его стрелки секунд за десять почти очистили обзор.
Майор мешком рухнул на пол, и на фоне крыши автобуса тут же появилось озабоченное лицо врача. «Если спросит, как мое самочувствие, попытаюсь его убить», — словно в бреду подумал майор и отключился. Доктор вколол ему обезболивающего и озабоченно осмотрел укусы.
— Как он? — первым сунулся Спец.
— Боюсь за кости и внутренние повреждения. На вид — жить будет, хотя шрамы останутся страшные. Ну и еще мизинца и безымянного на левой руке нет, — показал врач. — С этим живут.
— Да это — пустяки! — согласился Спец и очередью отправил на асфальт мутанта, который с крыши даже не лез, а просто заглядывал в салон, вцепившись в решетку. — Кажись, последний. Кажись, прорвались.
— Еще посмотрим, как там второй! — буркнул Новосиб и, неуважительно перешагнув через тело майора, пошагал в конец салона. — Поддержать стрельбой, вижу двух на крыше у второго!
Весь пол был просто завален гильзами и опустевшими магазинами. Дрон притащил к водительской кабине новый «цинк» и доверительно сообщил, что это последний. Толик и Максим, переглянувшись, уселись и стали забивать патроны в рожки. Оба время от времени поглядывали на Белоглазова, но Максим не забывал иногда привставать и пытаться хоть что-то разглядеть во втором автобусе. Пока он видел одно: «соседи» нормально едут следом, и оба их огнемета, пусть уже и наполовину вобранные в салон, на месте.
— Ну, теперь по прямой почти! — Папа Миша шумно отдувался в промежутках между словами. — Эх, говорил я: лучше после полудня, они тогда от жары вяленькие становятся. А он, ити его мать: а если дождь, а если дождь? Если бы да кабы… Теперь по прямой, а на Магистральных тихо, там только самый тупой мутант будет жратву искать!
— Улица Магистральная? — переспросил Максим. — Там ваша база?
— Много будешь знать, скоро состаришься! — тут же сменил благодушный тон Папа Миша. — Лешка! Лешка!! Поди, покажись!