Искатель, 2013 №2
Шрифт:
И тут вдруг замечаю, что на Елене нарядное темно-зеленое вечернее платье и легкий белый шарфик, придающие ей праздничный вид.
— Какое-нибудь семейное торжество? — догадываюсь наконец.
Она молча кивает.
— И мое присутствие тоже необходимо?
Еще кивок. И мне ничего не остается, как подчиниться и наскоро привести себя в порядок. Непонятно только, почему торжество не в гостиной и так тихо в квартире?
Снимаю запылившуюся форму. Умываюсь. Надеваю белую рубашку, синий
В комнате Елены чуть светится крохотное бра на стене. На полке горит зеленый огонек магнитолы, слышится приглушенная мелодия блюза. На журнальном столике, придвинутом к тахте, — вазочка с цветами, бутылка шампанского и торт.
Елена сидит на тахте. Густые каштановые волосы рассыпались по плечам.
Присаживаюсь рядом и спрашиваю:
— A-а… Екатерина Ивановна где?
И тут же в ответ слышу тихий серебристый смех.
— Разве со мной тебе не интересно?
Я окончательно теряюсь.
— Почему же… — И чуть не с мольбой снова спрашиваю: — Но объясни, пожалуйста, что все это значит?
Лена привычным легким жестом отбрасывает со лба волосы.
— Мама уехала к тетушке на денек. Мы с тобой одни… Понимаешь, вчера мне исполнилось двадцать пять. Мы думали отметить это событие, но ты пришел с работы очень поздно… Давай отметим его сегодня.
Я обескураженно молчу. Так вот почему вчера она была такой грустной… Милая, добрая моя Прекрасная Елена!
Машинально оглядываю комнату. Здесь я впервые. Все дышит чистотой и уютом… Но почему мне такая честь? А у меня и подарка нет.
Лихорадочно перебираю в памяти скудную обстановку моей комнаты.
Есть! Нашел! Тут же срываюсь с места:
— Я сейчас… Извини.
И мчусь к себе.
Лена — большая любительница книг, кое-что из них и у меня имеется. На днях приобрел по случаю замечательное издание романа «Русский лес». Леонов всегда привлекал меня своим глубоким философским мышлением, афористичностью речи, а тут вдруг — отлично изданный томик! Подписать его — дело одной минуты.
Увидев подарок, Елена вздыхает:
— Ах, Демичевский! Ну зачем это? Я же знаю, как тебе хотелось заполучить эту книгу.
Спешу развеять ее огорчение:
— Ничего. Еще достану. Лучше прочитай, что я там нацарапал.
Лена раскрывает томик, снова счастливо улыбается и неожиданно награждает меня легким поцелуем.
— Спасибо тебе за «Елену Прекрасную» и такой дорогой для меня подарок.
Мы садимся на тахту. Все так же приглушенно звучит мелодия блюза, в бокалах искрится шампанское, нескрываемой радостью сияют глаза Елены.
— Расскажи
В голове моей чуть шумит от выпитого вина и поцелуя. Музыка расслабляет, вызывает на откровенность. Хочется окончательно размагнититься и раскрыться, высказаться о наболевшем.
И вспоминается далекий старинный город. Тенистый парк. И девчонка на скамейке… Красивая, русоволосая, с глазами, наполненными тревогой.
«Ты не забудешь меня, Владик?»
«Что ты, Катюша! Что ты…»
«Тебе там встретятся другие девчата».
«Я даже не взгляну на них».
«Два года — это так долго!»
«Я буду писать тебе каждый день!»
И писал. Все два года армейской службы. И ни на одну из девчонок не глядел. А Катюша не дождалась, вышла замуж за другого.
Нет! Об этом не стоит говорить никому. Это мое, пусть оно во мне и останется. Я прожил в том городе почти тридцать лет. И никогда бы не покинул его…
— Ну что ты молчишь? — спрашивает Лена.
А я не знаю, что и сказать.
— Тогда потанцуем? — терпеливо предлагает она, видимо, догадываясь о моем состоянии.
И мы медленно плывем в полумраке. Рука Елены легко лежит на моем плече, глаза, не отрываясь, смотрят в мои глаза.
— Ты все еще любишь ее, — тихо полуспрашивает-полуутверждает она.
И опять не нахожу, что ответить. Врать нельзя, и правду сказать сегодня язык не поворачивается.
— Знаешь, давай не будем говорить обо мне. Все-таки героиня вечера — ты! Расскажи о себе.
Елена натянуто смеется.
— Ох, Демичевский!.. Он, оказывается, еще и плут.
Она ненадолго умолкает, потом с расстановкой начинает рассказывать:
— Мы ведь тоже не местные. Переехали из Тулы. Папа был летчиком. Его перевели сюда по службе. Ну и мы за ним… А через неделю, при испытании нового самолета, он погиб. Мама в один день поседела… Мне шел тогда всего второй годик… А теперь уже — двадцать пять! Окончила школу, институт… Вот, собственно, и все.
— Извини за нескромность, — говорю. — А почему ты не замужем?
Лена опять смеется.
— Потому что таких плутов, как ты, не встречала! — Она останавливается. — Но если серьезно — были предложения. Да душа ни к кому не лежала. Почему-то все лишь о себе и думали, о своем «я». А мне, Демичевский, не рабыней, а царицей быть хочется!
— Клеопатрой, что ли?
— Нет! Такой, как Суламифь. В любви своей — царицей. Понимаешь?
Я бестолково киваю, и мы возвращаемся за столик. Елена спрашивает:
— Хочешь кофе?
— Хочу.
Лена уходит на кухню, и вскоре по всей комнате разносится его горьковатый аромат.