Искатель, 2014 № 10
Шрифт:
Тех, что справа, было явно меньше, но выглядели они более респектабельно, с определенным бандитским шиком. Приличные костюмы, галстуки, шляпы, тупоносые туфли на толстой подошве. Вик не сразу сообразил, что все это точная имитация нарядов американских гангстеров ревущих тридцатых годов. Интересно, не держит ли кто под полой старый добрый «Томпсон» сорок пятого калибра? Веселятся ребята…
Заречные, числом около дюжины, оделись более привычно и функционально: кожаные «косухи» и джинсы, заправленные в высокие ботинки. Некоторые держали правую руку немного за спиной — ясно, бейсбольные биты, дубинки, может, велосипедные цепи.
— Рейдеров на глаз вдвое меньше. Интересно, они вооружены? — тихонько спросил Вик.
— Это очень серьезные ребята, — пояснил Бас. — Ножи и кастеты как минимум, но кое-кто может иметь и огнестрел.
От обеих групп отделилось по одному участнику — вожаки. Они сошлись на равном расстоянии от своих сторонников и стали в напряженных позах — сгорбленные спины, руки в карманах. Начался разговор. Слов слышно не было, но позы переговорщиков не оставляли сомнений — протекает далеко не светская беседа.
От силуэтов веяло угрозой и готовностью незамедлительно вцепиться друг другу в глотку.
Вик примерялся. Дистанция — менее ста метров, проблем не должно. Но еще рано, братва пока разогревается. 0 переговорах обязательно должен обозначиться пик, точка, когда страсти закипят не по-детски. Вот тогда и можно будет действовать наверняка. Только не пропустить момент — жаль, слов разобрать не удается…
Однако развитие событий угадывалось и с расстояния. В какой-то миг в рядах обеих групп наметилось движение: легкое, но грозное волнение. Заречные больше не скрывали дубинок, теснились, едва заметно подтягивались к беседующим вожакам. Рейдеры стояли в каменном спокойствии, и все держали руки в карманах.
Это смущало Вика. Стрелять на подобных сходках было не принято, обычно все завершалось всеобщим мордобоем. Жестоким, часто с жертвами, но без пальбы, по-тихому, Привлекать излишнее внимание было не в интересах обеих сторон. А сейчас Вик с Басом представляли третью, тоже заинтересованную сторону, и встреча с полицией им не улыбалась так же, как и бандитам. Но малочисленность и невозмутимость «пиджаков» выглядели неестественно и пугающе.
Тягун выжидал еще примерно пять минут, но больше сдерживаться не было сил. Чувство тревоги и беспокойства подталкивало его. Прищурился, отрешился от всего — знакомый призрачный свет залил людей на пустыре, — и вор ахнул. Аура была не лиловой и не привычно сиреневой — багровой. Она не перетекала, как обычно, плавными разводами, а мерцала, играла алыми просверками. И вся эта картина была статичной, совершенно не походила на выплеск.
Тянуть или нет? Вик совершенно не видел, не понимал — как, за счет чего начнет перетекать витакс? И трогать, подталкивать поле не хотелось совершенно. Будто внутренний голос кричал — это опасно! — и он медлил. Гладил пальцем кнопку, но не нажимал, словно что-то сдерживало, подсказывало: знакомой пулеметной дроби на этот раз может не случиться.
Тем временем вожак заречных неожиданно сместился, пригнулся и едва уловимо махнул рукой. Рейдер сложился пополам, полетела с головы франтоватая мягкая шляпа. Человек рухнул, пачкая глиной свой приличный костюм, а заречные закричали — вдруг, все разом, дико и безумно. И кинулись на противника, вздымая над головой руки с оружием.
«Пиджаки» как стояли, так и остались стоять редким строем, только руки выдернули из карманов, и над пустырем сухо защелкали выстрелы. Вот тебе и ножи с кастетами — эти ребята с самого начала собирались не церемониться, а попросту перестрелять зарвавшихся соперников. Нужен был лишь повод.
При звуках выстрелов заречные как бы споткнулись на бегу. Также разом, все вместе — будто репетировали. А следом упал первый, потом второй, потом группа бросилась врассыпную, а «пиджаки» неторопливо и хладнокровно отстреливали разбегающиеся фигуры. Аккуратно целились, нажимали спуск, и летела в сторону ненужная бита — что она против пули?! — очередная фигура в кожанке-косухе валилась на истоптанную пожухлую траву.
Уже после падения первого подстреленного Вик зажмурился. Не оттого, что сдали нервы — вид крови его не пугал, да и в переделках бывать доводилось. От выплеска — ало-багрового, неожиданного, слепяще-яркого. И следом, с падением второго тела — как кислотой в глаза!
Не дожидаясь обвала под ложечкой, он выставил «блюдце» и нажал заветную кнопку. Чуть напрягся в предвкушении знакомой дроби, но получил неожиданный и сильный удар в кисти. «Блюдце» дернулось в руках так, что тягун еле удержал прибор. Звук, напоминающий удар колокола, поплыл среди треска выстрелов.
Турбина в районе копчика сегодня почему-то не ощущалась. Чертов прибор, сколько же еще он хранит загадок? Видимо, витакс сейчас напрямую сливался в хранилище, почти не задевая Вика. Он перехватил привод покрепче, направил в сторону падающих силуэтов и вновь нажал.
Удар! — гул! — боль в глазах!
И выстрелы, выстрелы, выстрелы…
Опять удар!
Гул!
Боль!..
Сиреной взвыл сигнал наполнения конденсатора. Или это Вику только показалось: просто перетянутым нервам негромкий мявк померещился гласом судной трубы.
— Бас! — завизжал он, не узнавая собственного голоса. — Давай второй конденсатор! Давай, дьявол тебя забери!
Переключился, вжал кнопку, и волна боли опалила истерзанные запястья.
Зареченский вырос перед лежбищем неожиданно. Откуда-то сбоку, ломая кусты, как носорог, он вывалился из зарослей. Тормознул, оторопело оглянулся — запаленное дыхание вырывалось облачками пара изо рта. Глаза совершенно дикие.
Парень бестолково крутился на месте, бессмысленно таращился вокруг, потеряв ориентацию.
Вик замер, не зная, что делать, а Бас подскочил как на пружинах. В руке его — страшно и неотвратимо — тускло блеснул большой черный пистолет. Лицо напарника исказилось, на миг Вику показалось, что он сейчас заплачет. Но вместо этого Бас вскинул оружие и нажал на спуск.
Выстрел прогремел оглушительно. А Вик одновременно с грохотом вскинул привод и нажал свою кнопку. «Блюдце» дернулось так, что чуть не вывернуло суставы. Казалось, пуля срикошетила от зареченского и попала в него, Вика, и лишь благодаря «блюдцу» он еще жив и цел. Но все было не так, потому что парня отбросило обратно в заросли, и оттуда кто-то заверещал в безумном ужасе.