Искатель Смерти
Шрифт:
— Да, ты прав, — согласился Жиль. — Я действительно убийца. Я слепо верил в Железный Трон и был наказан за это. Но ты должен понять, каким великим искушением был «генератор тьмы»: применив его, можно было разом покончить с бесконечной цепью восстаний. Кроме того, я даже не был уверен, что устройство сработает. Только потом, когда стали поступать первые сообщения с патрульных звездолетов, я осознал весь ужас содеянного мной. Чтобы как-то оправдаться, я углубился в научные исследования, стал изучать причины, из-за которых разгорались восстания. И пришел к выводу, что их главной причиной была жестокость и коррумпированность Империи. Порочной была сама система. Поэтому я взял с собой устройство и пустился в бега. Я пренебрег славой и
— Вот видишь! — воскликнул Оуэн. — Ты все время говоришь о каком-то выборе, но у меня его нет. Я не могу вернуться назад и стать тем, кем я был раньше: наивным мечтателем, который никогда не задумывался, откуда берутся его жизненные блага. Я уже слишком много увидел такого, от чего лениво отворачивался прежде. Я не оправдываю себя. Я был историком и знал о тех страданиях и несправедливости, на которых построена Империя. Но тогда я говорил себе, что меня это не касается.
Мой отец жил интригами против Железного Трона. Он был так увлечен этим, что не находил времени для меня. Я жил жизнью тихого, прилежного схоласта. Но и знал, что бесконечно так продолжаться не может. И уткнувшись однажды в кровавую изнанку Империи, я уже не мог смотреть на ее лицо. Каждый день гибнет слишком много невинных, и это признается в порядке вещей. Так что я становлюсь воином, как того и хотела моя семья. Я буду бунтовщиком и буду сражаться за идеалы и умру за них, если потребуется. Но не думай, что я это сделаю по собственной воле.
— Именно по собственной воле! — возразил Жиль. — Ты же сам только что сказал это. После того как ты понял истинный порядок вещей, ты уже не можешь воспринимать их по-другому. То же самое произошло с Джеком Рэндомом, с твоим отцом, со мной. Здесь каждый думает, что сражается из-за каких-то личных причин, ну а в итоге мы будем сражаться и, может быть, умрем из-за того, что не можем закрыть глаза на зло и несправедливость. Мы не позволим себе такое. Это обычный аргумент, и все же он лучше, чем другие. Я слышал, как о тебе высказывались твои товарищи. Ты не стремишься стать великим воином, героем, вожаком. Ты просто хочешь делать дело. Но именно такие бойцы больше всего ценятся. Если бы я хотел, чтобы кто-то из моих потомков стал историком, то только таким, как ты. Я бы тебе в подметки не годился.
А теперь пора собирать всю нашу команду. Мы скоро начнем телепортацию в Лабиринт Безумия, а до этого мне надо кое-что обсудить с вами. Там, внизу, довольно сложная ситуация.
— Надо же, какая неожиданность! — пробурчал Оуэн, и Жиль не удержался от смеха.
— Вперед, сударь! Сегодня такой день, что право умереть мы предоставим кому-нибудь другому.
Хэйзел с Руби поудобнее уселись за кухонным столом и за разговором прикончили еще одну бутылку вина. После этого обе положили ноги на краешек стола и стали легонько покачиваться на стульях. Хэйзел не пришла в восторг от здешнего вина, но исправно выпила свою долю, надеясь, что это немного успокоит ее. Перед началом серьезных событий она всегда выходила из равновесия. Взявшись за дело, Хэйзел сразу успокаивалась — просто потому, что на переживания не было времени, но ожидание она переносила скверно. Взглянув на безразличное лицо Руби, Хэйзел испытала сильное искушение запустить в него чем-нибудь тяжелым. Руби была патологически спокойной.
— Ну что, — спросила Руби. — Ты спишь с ним?
— С кем? — недовольно прищурилась Хэйзел.
— С аристократиком, с кем еще. Я заметила, как он смотрит на тебя. Он довольно симпатичный и, по виду, умеет обращаться с женщинами.
— Он не в моем вкусе, — резко возразила Хэйзел.
— Раньше ты не была такой разборчивой. Некоторым из твоих кавалеров надо было делать генетический
— Киборг? Ты, наверное, шутишь! Я даже не уверена, что у него все функционирует по-человечески. Думаю, для любви ему больше подходит автомат, который торгует спичками.
— Все равно могу поспорить, что растормошу его, если очень захочу. Кроме того, мне говорили, что у хэйденменов есть всякие… особые приспособления. Ну а кроме него есть Джек Рэндом. Конечно, для меня он староват и немного потрепан, но когда-то он был моим героем.
— Вот уж не знала, что у тебя были герои, — удивилась Хэйзел.
— Да что ты знаешь обо мне! И не вздумай что-нибудь сказать ему.
— Не беспокойся, я надежно храню твои маленькие тайны. Руби, скажи, что тебя удерживает вместе с нами?
— Вы обещали мне хорошую драку и мешок денег.
— Дело идет к тому, что никаких денег вообще не будет. Скорее всего, нас ждет смерть. С минуты на минуту здесь появятся звездолеты Империи, у них подавляющий перевес в силе. Я не раз попадала в критические ситуации, но в такой безнадежной оказалась впервые.
— А ты здорово управилась с винцом! — как ни в чем не бывало сказала Руби и разочарованно заглянула в бутылку. — Нам не обойтись без еще одной… Дело в том, что нам некуда бежать отсюда. Единственный корабль — это «Оплот», единственный человек, который может управлять им, — Жиль Искатель Смерти. И если он решил сначала покопаться в планете вольфлинов, то мы никуда не денемся от этого, девочка. Надо видеть во всем светлые стороны.
— Какие же тут светлые стороны?
— Ты мне уже надоела со своими вопросами! Нам предстоит настоящий бой. Победим мы или проиграем, но скучать не придется.
— Дело не в нас самих. Если мы доберемся до «генератора тьмы», разбудим хэйденменов, то сможем схватить за шиворот всю Империю. Мы все в ней изменим и заведем человеческий порядок. Но если мы погибнем, за нас этого никто не сделает. Вот это меня и тревожит.
— Что будет, то будет, — рассудительно сказала Руби. — Когда речь заходит о таких серьезных вещах, маленькие люди вроде нас с тобой уже ничего не изменят. Да мы и раньше не могли изменить. Нам остается только играть свою роль, не рисковать понапрасну и постараться сохранить голову на плечах. О судьбах мира пусть думают такие герои, как Рэндом и Оуэн. Мы будем стоять где-нибудь в сторонке, драться, когда это потребуется, и держать ухо востро. На этой планете наверняка можно будет чем-нибудь поживиться.
— Ты нисколько не изменилась, Руби, — улыбнулась Хэйзел. — Ты все такая же наемница — думаешь только о себе и преследуешь свои низменные интересы. Но без тебя здесь было бы скучно.
— Не пойму, о чем ты говоришь, — холодно ответила Руби. — Иногда мне кажется, что я единственный здравомыслящий человек на этом корабле.
Экипаж «Последнего Оплота» вновь собрался на капитанском мостике перед экраном главного монитора. Здесь было очень просторно, но приборные панели, так же, как и кресла для пилотов, отсутствовали. Оуэн уже не в первый раз почувствовал себя не у дел. Жиль говорил с ними в своей обычной суховатой, слегка насмешливой манере, и все, с разной степенью внимания, стояли и слушали. Тем не менее никто не выражал желания побыстрее закончить инструктаж.
— Сенсоры замка показывают, что в глубине планеты произошли серьезные изменения, — сказал Жиль. Тут же на экране появилась огромная карта. Она была настолько подробной, что у Оуэна начало рябить в глазах. — По сравнению с моим последним визитом, здесь появилось много новых сооружений. Судя по всему, это новый город хэйденменов. Как видите, он расположен за Лабиринтом Безумия, а поскольку моя зона телепортации находится перед Лабиринтом, мы будем вынуждены добираться до города через Лабиринт. К сожалению, только так.