Искатель Смерти
Шрифт:
Правда, смертельный исход на уровне от двадцати до сорока процентов — это действительно проблема. С этим нужно что-то делать, такие потери даже у него вызывали озабоченность.
Сам он принял лишь микроскопическую дозу препарата. Чем больше была доза, тем вероятнее смертельный исход. После адаптации организма к наркотику вырабатывался иммунитет, но первое употребление было самым рискованным. Будучи по натуре своей не только амбициозным, но и чувствительным, Дрэм принял самую мизерную дозу. После нее телепатические способности были очень ограничены, зато можно было не думать об отрицательных последствиях. На более серьезные дозы согласились бы клоны-добровольцы, но он решил подождать. Ему было любопытно понаблюдать за эффектом после больших доз, однако всегда существовал риск появления
Жаль, что опыты с клонированными экстрасенсами были прекращены. Они дали очень обнадеживающие результаты, но о них стало известно императрице, и исследования были закрыты. Здесь опять сработали ее личные агенты, и только благодаря своей оперативности Дрэм смог спрятать концы в воду. Эта ошибка его многому научила. Препарат экстрасенсов оставался его главной и единственной надеждой в борьбе против власти и влияния императрицы — конечно, до тех пор, пока она не разнюхает об этом. Возможность этого не исключалась. Даже он не мог знать наверняка, когда и какая информация дошла до Лайонстон. Впрочем, если бы она уже знала о его планах и намерениях, то не замедлила бы расправиться с ним.
— Аргус, мне надо с тобой поговорить, — обратился Дрэм к своему искусственному интеллекту и, поудобнее усевшись в кресле, закрыл глаза. — Мне надо знать, что произошло в мое отсутствие.
У Дрэма было немало врагов, наблюдавших за его апартаментами, и лишь недремлющее око компьютера было гарантией, что в отсутствие хозяина сюда не проник никто посторонний.
— Обстановка полностью контролируется, сэр. Используя ваше изображение и голос, я решил все рутинные вопросы и сделал соответствующие пометки в дневнике. Постарайтесь найти время и ознакомиться с ними. Назначенные мной встречи носят достаточно серьезный характер. Судя по почте, ваша популярность у населения продолжает расти. Просьб о помощи или денежной ссуде стало больше, зато число брачных предложений несколько сократилось. Совет лордов по-прежнему пышет ненавистью. Они вновь направляли сюда нескольких профессионалов с заданием заложить взрывчатку в ваши покои, пока вы были в отлучке. Я не стал принимать экстренных мер и позволил им сделать дело — хотя бы потому, что их кровь очень плохо смывается со стен. А после того как они ушли, я осмотрел все помещение и обезвредил оставленное взрывное устройство. Вы знаете, с каждым разом они становятся все изобретательнее. Я каждый раз нахожу что-нибудь новенькое.
— Ты уверен, что со всем справился?
— Определенно, так.
— А если что-нибудь все-таки не в порядке?
— Если бы что-то было не в порядке, вы бы не смогли задать этот вопрос.
Дрэм не удержался от смеха. Он позволял искусственному интеллекту быть немного грубоватым. Это несколько разнообразило его характер.
— Сэр, вас вызывают на связь.
— Я пока не в настроении вести с кем бы то ни было разговоры. Поговори за меня.
— Это императрица, сэр.
— Какого черта ты сразу не сказал, что это она? — Дрэм резко выпрямился и широко открыл глаза. — Ну ладно, свяжи меня с ней.
Стена слева от него превратилась в огромный экран, который заполнило красивое, но холодное как лед лицо императрицы Лайонстон. Она выглядела… задумчивой. Дрэму никогда не нравилось такое выражение ее лица. Задумчивость Лайонстон всегда таила в себе угрозу.
Дрэм встал, учтиво поклонился и с улыбкой посмотрел в ее холодные голубые глаза:
— Лайонстон, дорогая, какое неожиданное удовольствие! Чем могу быть полезен?
— Прошу тебя прийти в мои личные покои. Сейчас же. У меня к тебе есть срочное дело.
Дрэм задумался над подобающим для данной ситуации ответом, но экран уже погас. Нахмурившись, он взял плащ. Лайонстон стало известно о его связи с подпольщиками — эта мысль первой пришла ему в голову. В таком случае надо было немедля исчезать за горизонтом. Он уже стал обдумывать, каким выходом из дворца воспользоваться и на чем улететь с планеты, но все же отогнал эти мысли и заставил себя
Значит, за то время, пока он был Гудом, здесь что-то произошло. Какое-то событие, которое она предпочитала не обсуждать в открытую. Дрэм перебрал в уме самые серьезные дела; расследованием которых занимались его подчиненные, но ни одно из них не могло стать поводом для срочного разговора. Если бы хоть что-то грозило серьезными осложнениями, он не пошел бы на сходку экстрасенсов. Он не позволял себе отсутствовать в подобных ситуациях, когда всей изворотливости Аргуса не хватило бы, чтобы обеспечить подходящее прикрытие.
Вздохнув, Дрэм подошел к двери, распорядился, чтобы Аргус усилил бдительность, не вступал в переговоры со странными личностями, и вышел из кабинета. Самым простым способом разузнать, в чем дело, было встретиться с императрицей. Он надеялся, что эта встреча не будет предлогом для любовного свидания: сегодня у него был слишком трудный день.
Он не спеша шел по коридору, рассеянно кивая проходящим мимо него людям. Важно было не показаться взволнованным или подавленным, это могло вызвать ненужные подозрения. Для Верховного Воина Империи недостаточно было чувствовать себя сильным и уверенным, он должен был еще и демонстрировать это каждым своим движением, иначе стервятники не заставили бы себя ждать. Дворцовая челядь низко кланялась Дрэму и уступала ему дорогу. Что бы там ни произошло, низы еще ни о чем не знали.
Приближаясь к личным покоям императрицы, Дрэм не мог не обратить внимание на усиленные меры безопасности. Это объяснялось либо новым приступом маниакальной подозрительности, либо попыткой какого-нибудь террористического акта, который произошел в его отсутствие. Последнее практически исключалось. Если бы клоны или эльфы планировали такую акцию, он бы, безусловно, знал об этом. В сообщениях его агентов не было даже намека на что-то подобное. Однако, куда бы он ни посмотрел, всюду дежурили усиленные караулы, были установлены дополнительные камеры и сенсоры, и наверняка было еще что-то такое, о чем он даже не догадывался. От ощущения, что на него постоянно направлены стволы дисраптеров, у Дрэма начинала зудеть кожа. Он не сомневался, что находится под прицелом. Большую часть скрытых позиций для стрельбы оборудовали по его личному распоряжению. Впрочем, было кое-что и новое: он внезапно почувствовал, как слабеет его биополе, а значит, уже здесь, в коридоре, был установлен блокиратор. Лайонстон была счастлива, когда таким устройством удалось оборудовать ее покои. Для создания блокиратора биополя требовался живой мозг экстрасенса, и немудрено, что каждого нового устройства ждали очень подолгу.
Наконец он подошел к герметически закрытому переходному шлюзу, который служил единственным входом в личные покои императрицы. Сейчас здесь дежурили шестеро охранников, хотя обычно на этом посту их было всего двое. Дрэм спокойно ответил на их воинское приветствие и терпеливо дождался, пока специальные сенсоры идентифицируют его личность. Он не имел при себе никакого оружия, так как даже ему не позволялось входить в покои Лайонстон вооруженным.
Двери шлюза с шипением растворились, и Дрэм вошел внутрь. Камера шлюза была очень тесной, и он не мог не испытать неприятного ощущения, когда двери позади него сомкнулись. Обычно конфигурация камеры напоминала ему женское чрево, но сейчас эта мысль нисколько не позабавила его. После того как раскрылись внутренние двери, он смог вступить в святая святых — личные апартаменты императрицы. За этими дверями его встретили только те странные создания, которые разделяли с Лайонстон одиночество, — ее фрейлины. Издавая угрожающее рычание, они впились взглядом в Дрэма и лишь потом неохотно отступили в стороны.