Искатель. 1963. Выпуск №1
Шрифт:
«СКОРЫЙ» ВЕДЕТ БОЙ С ЧЕТЫРЬМЯ КОРАБЛЯМИ
Одним из последних аккордов первой русской революции было исключительное по дерзости восстание «Скорого».
17 октября 1907 года. Владивостокский рейд. В 8 часов 30 минут эсминец «Скорый» снимается с бочки, подходит к стенке и начинает грузить уголь. Бункеровка окончена, окатили палубу из брандспойтов. Задымили трубы. Миноносец разводит пары во всех четырех котлах, отходит от стенки и мчится к Гнилому углу, где расположены казармы 2-го армейского полка. На ходу «Скорый», к ужасу офицеров и командующего эскадрой, поднимает красный флаг революции.
С мостика эсминца видно, что полк выстроен на плацу.
Суть этих событий в следующем. Владивостокский гарнизон тайно готовил восстание. Кроме моряков, должны были восстать и пехотные части — 10-й и 12-й сибирские стрелковые полки и 2-й армейский пехотный полк. Начал восстание «Скорый».
Когда же на «Скором» увидели, что 2-й армейский не поддержал восстания, матросы обстреляли казармы.
Эскадра, стоявшая в бухте, сперва была безучастной свидетельницей событий. В штабе эскадры струсили, думали, что к «Скорому» присоединятся и другие корабли. Но эсминец был одинок. И адмирал решился.
В 12.00 миноносец «Грозный» выпускает по «Скорому» торпеду. Она прошла без вреда под кормой восставшего корабля. Тогда канонерка «Маньчжур», а также миноносцы «Смелый», «Сердитый» и «Грозный» открыли по «Скорому» артиллерийский огонь. Стреляли офицеры, так как матросы все поголовно отказались убивать своих товарищей.
«Скорый», отстреливаясь, пошел самым полным к выходу из бухты, надеясь вырваться в море. Но снаряды загородили ему путь и заставили вернуться. И «Скорый» принял неравный бой.
Но выстрелы его звучали все реже и реже. Тяжелым снарядом с канонерки перебило паровые трубы «Скорого» и заклинило руль. Эсминец рыскнул круто влево и выскочил на мель у Штабной пристани.
На корабле были убиты шесть матросов и руководитель восстания унтер-офицер Пайлов. Много матросов погибло при взрыве труб… Восстание продолжалось четыре часа.
Оставшихся в живых судили военно-полевым судом. Приговор был жестокий: двадцать шесть человек к расстрелу, девяносто два человека на каторжные работы, остальные — в дисциплинарные батальоны и тюрьмы. Оправданных по суду не было. Сплоченная, спаянная революционной идеей команда «Скорого» не имела ни предателей, ни трусов, ни колеблющихся.
Отгремела первая русская революция 1905–1907 годов.
Наступила пора черной реакции, потом кровавый угар первой мировой войны. Кронштадт и Балтийский флот объявлены на «осадном положении», за нарушение его — военно-полевой суд. И все же сигналом грядущего Октября снова звучат мятежные, зовущие слова: «В ружье, товарищи!..»
В 1915 году вспыхнули волнения на линкоре «Гангут». Начальство успело изолировать «Гангут» от других кораблей Балтфлота, а затем стрелковые команды береговых флотских экипажей, укомплектованные из самых неразвитых и забитых матросов, расправились с гангутцами.
Затем Февральская революция. Матросы принимают в ней активное участие.
25 октября 1917 года. Выстрел «Авроры». Славный русский военный флот ложится на курс, проложенный великим Лениным.
Лазарь ЛАГИН
ПОЛЕТ В НИКУДА
Усиленно работаю над новым романом для
Одновременно исподволь подготавливаю к переизданию мой роман «Атавия Проксима». Очень много правлю и вычеркиваю, очень мало вписываю нового. «Полет в никуда» — единственный новый эпизод этого романа.
Атавия — крупнейшая страна капиталистического мира. Военно-монополистическая камарилья Атавии пытается спровоцировать третью мировую войну путем массированного ядерного залпа по собственным союзникам. Результат получился совершенно неожиданный…
В публикуемом эпизоде описываются злоключения самолета, который должен был доставить атавийского генерала, главнокомандующего Европейской армией Плэгуэя в его штаб, в Париж.
1
Как и было предусмотрено планом генерала Бэрдля, самолет Плэгуэя оторвался от взлетной площадки точно в 21.00.
Спустя минуту после взлета аэродром погрузился в полную темноту. Аэродромы и зенитные установки Атавии уже четвертые сутки тщательно затемнялись.
Дежурный но аэродрому, довольный тем, что никаких неполадок при проводах такого незаурядного пассажира не произошло, зябко потер руки, зевнул, равнодушно, больше по привычке, нежели из любопытства, глянул вверх и, умиротворенный, ушел в свое помещение. Где-то над ним, сыто урча моторами, быстро набирал высоту самолет «питон-18», плоский, огромный, разлапистый, бесхвостый, похожий в одно и то же время и на камбалу, и на бумеранг, и на летучую мышь. Из тупого угла, образованного обеими плоскостями, торчал наружу только острый и коротенький хвостик фюзеляжа, походивший на заостренный конец сигары. Над этим хвостиком возвышалась каплевидная башня с двумя скоростными пушками, охранявшими с тыла покой и сохранность особы главнокомандующего Европейской армией, который в самом спешном порядке следовал навстречу славе, бессмертию и окончательному покорению мира.
Самолет не находился еще в воздухе и полных трех минут, как Плэгуэю было доложено о непредвиденном усложнении обстановки: со всей аэронавигационной радиоаппаратурой творилось нечто несусветное, попытки связаться с землей ни к чему не приводили. Все указывало на магнитную бурю. В наушниках стоял сплошной треск, гул, рокот, визг; все это пронизывали то тоненькие, очень высокие, то баритоновые и даже басовые завывания. Шум никак не мог быть вызван случайной порчей радиоприемника, потому что и экраны радиолокатора тоже были сплошь засвечены, по ним скакали какие-то нелепые пятна, полосы, на мгновение экраны вдруг становились совершенно белыми, и вся свистопляска начиналась снова. Если бы можно было в точной научной терминологии широко пользоваться поэтическими сравнениями, тогда то, что творилось в эфире, было бы куда правильней назвать не магнитной бурей, а магнитным штормом, тайфуном, ураганом.