Искатель. 1965. Выпуск №5
Шрифт:
Они спустились в лифте. Мегрэ держал в руках свой ключ и связку, отданную Алэном. Он предвкушал удовольствие от встречи со своим личным врагом в великолепно сшитой визитке. Какую физиономию он состроит, когда увидит их обоих и получит утерянную связку служебных ключей?
Увы! За конторкой стоял не он, а другой, высокий, светлый блондин, но визитка и белая гвоздика в петлице были совершенно те же самые. Он не знал Мегрэ.
— Я нашел эти ключи в коридоре.
— Благодарю вас, — сказал дежурный равнодушно.
Когда Мегрэ
— Прости, пожалуйста, — сказал Мегрэ Алэну и подошел к полицейскому инспектору.
— Вы его нашли? Это он?
— Да. Он.
— Дама только что вернулась.
— Она поднялась к себе?
— Нет. Она в баре.
— Одна?
— Она болтает с барменом. Что мне делать?
— У вас хватит сил покараулить ее еще час или два?
— Конечно.
— Если она соберется уходить, предупредите меня сейчас же. Я буду в grill-room.
Алэн не пытался сбежать. Он ждал в стороне от толпы, немного неловкий и смущенный. Мегрэ подошел к молодому человеку и повел его в grill-room, бормоча:
— Я голоден, как волк.
И неожиданно для самого себя добавил, пересекая широкий солнечный луч, который ворвался сквозь огромное окно и косо лежал на паркете:
— Чудесная погода сегодня!
ГЛАВА 8,
— Ты любишь омары?
Из-за огромного меню, которое подал Мегрэ метрдотель, виднелись только глаза комиссара, а Алэн, стесняясь, боялся даже заглянуть в лежащее около него меню.
— Да, мосье, — ответил он, как в школе.
— Тогда мы закажем омара по-американски. А до этого я хочу съесть целую кучу закусок. Метрдотель!
После того как все было заказано, Мегрэ сказал:
— В твоем возрасте я предпочитал омара в консервах, и когда мне говорили, что это ересь, я отвечал, что так вкуснее. Конечно, нам не приходилось их есть даже один раз в полгода, мы покупали банку только в самых торжественных случаях, потому что были бедны. — Он откинулся на спинку стула. — А ты страдал оттого, что у вас не было денег?
— Я не знаю, мосье. Я просто хотел, чтобы у отца было меньше хлопот и ему было легче меня воспитывать.
— Ты правда ничего не хочешь выпить?
— Только воды.
Тем не менее Мегрэ заказал для него бутылку рейнского вина, и перед ними поставили высокие бокалы цвета абсента с более темными ножками.
Grill был ярко освещен, но за окном еще было светло. Зал быстро наполнялся, официанты и метрдотели в черных фраках бесшумно двигались взад и вперед. Алэн был прямо зачарован маленькими тележками. К их столу подкатили тележку, заставленную закусками,
— До войны в этой тележке помещалась четверть говяжьей туши, — объяснил Мегрэ. — Я думаю, что именно здесь и ел самый лучший ростбиф в моей жизни. Во всяком случае, самый внушительный. А теперь они кладут туда индейку. Ты любишь индейку?
— Наверное, люблю.
— Если ты не потеряешь аппетит после омара, мы закажем тебе индейку.
— Я не хочу есть.
Наверное, сидя в углу за маленьким столиком, он походил на богатого провинциального дядюшку, который угощает племянника парадным обедом по случаю окончания учебного года.
— Моя мать тоже умерла, когда я был совсем маленьким. И меня тоже воспитывал отец.
— Он провожал вас в школу?
— Он не мог. Он должен был работать. Мы жили в деревне.
— А когда я был совсем маленьким, мой отец всегда провожал меня в школу, а потом приходил за мной. Среди всех ожидающих у школы он был единственным мужчиной. Когда мы возвращались, он сам готовил обед для всех нас.
— Но ведь иногда у вас была прислуга?
— Это он вам сказал? Вы с ним разговаривали?
— Да, я с ним разговаривал.
— Он беспокоится обо мне?
— Я сейчас позвоню в Париж, чтобы его успокоили.
Алэн не замечал, что он ест с аппетитом, и даже выпил, не поморщившись, несколько глотков вина, которое ему налил официант.
— Но она у нас никогда подолгу не жила.
— Кто?
— Прислуга. Отец так хотел, чтобы все изменилось, что очень часто принимал желаемое за действительность. «Теперь, дети мои, — заявлял он, — мы начнем жить, как все люди. Завтра мы переезжаем».
— И вы переезжали?
— Иногда. Мы въезжали в новую, совершенно пустую квартиру, мебели не было. Ее привозили позже, уже при нас. Появлялись новые люди, няни, горничные, которых отец находил в бюро по найму прислуги. Почти сразу начинали приходить поставщики, а за ними судебные исполнители, которые часами ждали, думая, что отца нет дома, а он пока прятался в одной из комнат. В конце концов выключали газ, электричество. Но он не виноват. Он очень умный. У него полно интересных идей. Вот послушайте.
Мегрэ, слегка наклонив голову, внимательно слушал, лицо его смягчилось, глаза тепло и дружески смотрели на юношу.
— Это было несколько лет тому назад. Я хорошо помню, что очень долго, кажется два года, он предлагал во все министерства проект расширения и модернизации одного из марокканских портов. Его кормили обещаниями. Если бы проект приняли, мы бы уехали туда жить и стали бы очень богатыми. Когда план дошел до высших начальников, они только пожали плечами. Они чуть ли не сочли отца сумасшедшим, потому что он предлагал создать большой порт в таком месте. А теперь это сделали американцы.