Искатель. 1965. Выпуск №6
Шрифт:
Володька объявил, что надо бы половить крабов у причала. Как всегда, отправились с ним младший брат его Евстигней и, конечно, верный Мыкола.
Волны занимались у берега обычной своей возней, копошились подле камней, пробуя, прочно ли те сидят, и что-то недовольно бормоча. Камни, наверное, сидели прочно.
Тайком от отца Володька отлил немного нефти в ведро и намотал на две палки асбестовый канат, закрепив его проволокой. Войдя по колени в воду, краболовы зажгли свои факелы. Приходилось
Пятна света взапуски поплыли по воде.
Крабы, потревоженные в своем сне под камнями, ослепленные светом, ничего не могли понять. Только огорченно и растерянно разводили клешнями, будто говоря: «Как же так? И как это нас угораздило?»
Евстигней стонал и приплясывал на берегу от нетерпения. Он не получил факела. Он был на подхвате.
В корзине уже ворочались семь красняков и одиннадцать каменщиков, как вдруг Володька выпрямился:
— Полундра!
От неожиданности Мыкола уронил в воду огромного красняка. Метрах в сорока от берега чернел шар. В звездном мерцании, разлитом над морем, тускло отсвечивала его поверхность. Вот он колыхнулся и набычился, показав свои рожки. Правильно, мина! Она почти неприметно двигалась на длинной зыби, словно бы укоризненно качая лысой головой: «Ах, дети, дети! Крабов ловите? А вам спать давно пора!»
Мина была, вероятно, из той же семейки, которую растормошил вчерашний шторм. Только эта подзадержалась, — быть может, заглядывала в какие-нибудь бухточки по пути.
Ночь и мина на фарватере! Мыкола достаточно времени провел среди рыбаков, чтобы понять, чем угрожает это судам, которые находятся сейчас в море.
Как всегда, Володька проявил решительность:
— Евстигней! Беги к бате: еще рогатик один! Пусть флотских вызывает.
— А ты?
— Следом за ней пойду.
— И я.
— Нет. Что стоишь? Как дам раза!
Громко рыдая от обиды и зависти, Евстигней припустился бежать.
— Мыкола, ведро сюда! Весла, весла тащи!
Спотыкаясь, отчаянно спеша, Володька и Мыкола ввалились в ялик.
— Сильно не греби! Табань! Снова греби! Табань! Ближе нельзя. Как флотские, понял?
Мина неторопливо плыла вдоль берега, не удаляясь от него, но и не приближаясь к нему. Конвой на ялике сопровождал ее, держась на почтительной дистанции.
В море стало меньше пахнуть водорослями, воздух, насыщенный солью, сделался словно бы плотнее.
Впереди сверкнул огонь.
Володька встал с банки, обмакнул в ведро зажженный факел и принялся им размахивать. Днем мог бы отличиться, просемафорить сигнал «Веди», что означает: «Ваш курс ведет к опасности». Ночью, за неимением фонаря, пришлось пустить в ход факел. Но это было даже интереснее, больше напоминало описание кораблекрушений.
Мальчикам
Но им повстречался не пароход, а какой-то катер-торопыга. На слух можно было угадать, что он не молод — слишком громко страдает одышкой и кашляет, — наверное, пора перебрать болиндер.
Сигнал Володьки был сразу отрепетован, то есть повторен, в знак того, что понят. На катере помахали фонарем, потом увалились мористее. Вскоре огонек без следа растворился в переливающемся искрами море.
Вот и все — как-то уж очень по-будничному, без приветственных речей и слез благодарности!
А за что благодарить? Выполнен моряцкий долг, товарищи предупреждены об опасности — так и положено на всех морях и океанах.
Но после этого сразу стало скучно и холодно. Время, наверное, повернуло уже на второй час, минеры не появлялись. А береговое течение продолжало уносить мину по направлению мыса Фиолент, все дальше и дальше от Балаклавы.
Море вокруг раскачивалось и фосфоресцировало. От беспрерывного мелькания искр клонило в сон, глаза слипались.
Вяло двигая веслами, Мыкола думал о том, как хорошо бы завалиться сейчас на койку, с головой накрыться одеялом. Вряд ли встретятся еще суда, а утром минеры и сами найдут мину. Но Володька не подавал команды. Мина, поддразнивая, все приплясывала и приплясывала, как дурочка, на широкой зыби.
Наверное, и Володька приустал, потому что сидел нахохлившись. Затем, чтобы отбить сон, громким голосом заговорил о дельфинах и «Черном принце».
Примерно в этих самых местах лет этак семьдесят назад затонул английский пароход, груженный золотыми монетами. Тогда была Крымская война, «Черный принц» вез жалованье английским солдатам и офицерам, которые осаждали Севастополь. Жалованье, однако, осталось невыплаченным. Налетел невиданной силы шторм, много английских и французских кораблей легло на дно. Среди них был и «Черный принц».
Вот когда были бы кстати дельфины-водолазы! Дело не шуточное, пахнет миллионами. Поднять бы их с помощью дельфинов, а? Сколько новых домов отдыха и санаториев можно построить в Крыму на эти деньги!
Мыкола мерно кивал головой. Все это было интересно, но искры продолжали мелькать перед глазами. На одном кивке голова опустилась к веслам и уже не поднялась.
Ему представилось, что он сидит на камнях, а из прибрежной пены один за другим выплывают его подручные — дельфины, держа во рту золотые монеты. На это было приятно смотреть. Рядом с Мыколой вырастала на гальке гора монет.