Искатель. 1971. Выпуск №6
Шрифт:
Я покачал головой:
— Но пойму, к чему вы ведете. Какое отношение то, что произошло в Уиллоу-Гроув, имеет к сигналам из космоса?
— Согласен, возможно, не такое уж большое, если не считать того, что, если контакт когда-либо и состоится, он должен иметь место с технологически развитой расой, подобной нашей. Существует немало социологов, которые утверждают, что технологическая фаза любого общества сама себя изживает или же создает такие условия, против которых восстают люди, или, наконец, приводит к тому, что интерес общества перемещается от технологии к другим вопросам, и…
— Минуточку, — прервал я. — Вы хотите сказать, что та куча разного добра, которую видел Джордж, — это результат того, что человеческая раса в далеком будущем отвергла технологическое общество, выбросив различные продукты техники? Но ведь так не может быть. Если даже это произойдет, то процесс отказа будет носить постепенный характер, постепенное отмирание техники и всех ее атрибутов. Люди просто не могут в один прекрасный день решить, что техника им больше не нужна, и начать выбрасывать всевозможные отличные и полезные вещи…
— И все же это возможно, — сумрачно произнес полковник. — Это могло быть в том случае, если отказ явился результатом религиозного движения. Незнакомец, видимо, как раз и был одним из их евангелистских проповедников. Посмотрите, что он натворил здесь за такое короткое время. Пишущие машинки, радиоприемники, телевизоры, пылесосы, сваленные в кучу у памятника, — это же все продукты технологии.
— А как быть с картиной и ведром алмазов? — возразил я. — Они-то не являются техническими изделиями.
Мы оба сразу же замолчали и уставились друг на друга в сгустившейся темноте. Нам одновременно пришла мысль, насколько глупо было стоять и спорить просто ради спора.
— Не знаю, — пожал плечами полковник Рейнольдс. — Я только высказал предположение. Машина, конечно, пропала навсегда, как и все, что Джордж сложил на ее заднем сиденье. Но кое-что все же у нас осталось…
Один из двух полицейских, оставленных сторожить машину, в течение всего нашего разговора находился рядом и внимательно прислушивался к нему.
— Простите, что позволяю себе вмешаться, — запинаясь, сказал он. — От всего этого добра ничего не осталось. Оно все пропало.
— Все пропало! — в отчаянии закричал я. — И картина и алмазы?! Но ведь я же специально сказал Чету, чтобы он принял…
— Шериф тут ни при чем, — возразил полицейский. — Он поставил двоих из нас здесь, а двоих в здании сторожить вещи. А позднее, когда на площади началась вся эта петрушка, ему понадобились люди и он…
— …Принес картину, алмазы и все остальное сюда и положил в машину! — с ужасом догадался я, зная Чета и его образ мышления.
— Он считал, что таким образом мы вдвоем сможем охранять все сразу, — оправдывающимся тоном заявил полицейский. — Мы бы прекрасно справились, если…
Я повернулся и пошел прочь. Я не желал больше ничего слышать. Попадись мне сейчас Чет, я бы задушил его. Я выбрался на тротуар и почувствовал, что за мной кто-то идет. Я обернулся — так и есть! — это опять был полковник. Он положительно не хотел оставить меня в покое. Я уже намеревался сказать ему пару достаточно резких слов, как вдруг меня осенило.
— Сегодня по телевизору будут передавать встречу «Янки» с «Близнецами»?
Полковник молча кивнул.
— Тогда, ради бога, нужно скорее достать где-нибудь пива.
Мы сделали это в рекордно короткое время, причем каждый притащил по целой дюжине. Кто знает, что взбредет Джорджу в голову?
Сам он сидел перед телевизором и с бутылкой пива в руке следил за перипетиями игры. Мы не промолвили ни слова. Просто поставили принесенные нами бутылки рядом с ним на пол, чтобы запас, не приведи боже, не кончился раньше времени, вышли в столовую и терпеливо принялись ожидать развития событий, тихо сидя в темноте.
В шестом периоде ситуация повторилась. «Янки» провели уже двоих, а Мэнтл вышел на удар. Но ничего не произошло. Джордж продолжал преспокойно потягивать пиво, чесать пятки и смотреть телевизор.
— Возможно, это случится в седьмом периоде, — сказал в утешение полковник.
— Возможно, — согласился я.
Мы упорно сидели в столовой, и наши надежды постепенно таяли. Ведь до конца сезона «Янки» всего еще лишь четыре раза встретятся с «Близнецами». А в следующем сезоне Мэнтл, как писали газеты, по всей вероятности, больше не выйдет на поле.