Искатель. 1976. Выпуск №6
Шрифт:
– Начальство еще здесь или укатило?
– спросил Сибирцев со спокойной усмешкой.
– А ты сам кто такой?
– в свою очередь, задал вопрос дежурный.
– Много будешь знать… Так где его найти?
Уверенный тон Сибирцева успокоил дежурного.
– Они все тут были, - сказал он, потирая по-детски глаз кулаком, - но скорей всего теперь уехали, как поезд ушел. Домой поехали, куда ж еще.
– Та-ак, - протянул Сибирцев.
– Ну-ка, давай, брат, покрути свою машину, - он показал рукой на телефонный аппарат, -
Названная фамилия окончательно убедила дежурного, что перед ним какое-то неизвестное ему начальство. Он послушно завертел ручкой аппарата, долго дул в рожок микрофона. Наконец станция отозвалась.
– Семнадцатый мне!
– потребовал дежурный.
– Семнадцатый, говорю!
– он уже почти кричал.
– Полегче, полегче.
– Сибирцев положил ему ладонь на плечо.
– Так, брат, ты весь вокзал всполошишь.
Он забрал рожок и услышал далекий хриплый голос.
– Нырков у аппарата. Кто это?
– Я это, Нырков. Гость с поезда. Что ж не дождался? Ищи тебя, видишь ли, по всему городу.
– Виноват, товарищ, - сразу сообразил, о чем идет речь, Нырков.
– Я велю дежурному проводить тебя. Чтоб дал охрану.
– Опять не прав ты, Нырков. Ну какой мне резон таскаться по городу? Поступим иначе. Ты давай-ка подходи сюда, обсудим ситуацию и решим, как жить дальше. А что не дождался - сам виноват. Спал бы уже себе спокойно.
Сибирцев услышал что-то неразборчивое, и станция дала отбой.
Разговор приезжего с Нырковым произвел благоприятное впечатление на дежурного. Он вышел в соседнюю комнату, где слышались голоса, и вернулся с закопченным чайником. Потом достал из тумбочки стола две кружки, дунул в них, сыпанул из кулька по щепотке мелкой розоватой стружки и залил ее кипятком.
– Морковь, - объяснил он, увидев вопросительный взгляд Сибирцева.
– А-а, не пробовал. Мы брусничный лист заваривали. Душистый чай получался… Охрана?
– Сибирцев кивнул на дверь.
– Она. Все у нас там. И арестованных держим.
– Устрой-ка ты для меня, брат, небольшую проверочку. Этак аккуратно пусть пройдут по залу, посмотрят документы у одного-другого и особо обратят внимание, но без навязчивости на мужика в рыжем малахае. Под малахаем еще бабий платок повязан. Яркий такой платок. И шинель не по росту. На подоконнике он сидел, неподалеку от кассы.
– Сейчас распоряжусь, - с готовностью отозвался дежурный и ушел в другую комнату. Через минуту оттуда появились двое солдат и протопали к выходу.
– Аккуратно и без навязчивости, - крикнул им вдогонку дежурный.
Сибирцев усмехнулся, взял протянутую кружку с морковным чаем и стал пить мелкими глотками новый для него напиток. Но вкуса он не ощущал, какая-то непонятная мысль тревожила. Нечеткая, расплывчатая, но беспокойная. Надо было понять ее, а поняв, успокоиться. В чем дело? Мужик этот, что ли? Платок дурацкий. Физиономия красная, сытая. Нет, не знаком. Взгляд его острый, заинтересованный. Может быть, не просто заинтересованный?… С Михеевым простились еще в купе. Присели на дорогу, помолчали. Молча вспомнили прошлое. Вдоль вагона прошла охрана, поглядела что и как, а за ней вышел и Сибирцев, но с обратной стороны поезда, перешел через пути и выбрался к вокзалу. Не новичок же. Понимает, что к чему. Здесь-то все чисто… Тогда что же?
Сибирцев выпил всю кружку, но так и не понял, что пил. Стуча подковками сапог, вернулась охрана. Старший склонился к дежурному и, исподлобья глядя на Сибирцева, вполголоса сказал:
– Нет там такого мужика.
Дежурный встрепенулся, но, встретившись с глазами Сибирцева, махнул рукой. Ладно, мол, нет так нет. На всякий случай спросил:
– Вы внимательно смотрели?
– А как же?
– обиделся было старший.
Дежурный снова махнул рукой.
– Отдыхайте.
«Вот она, загадка», - подумал Сибирцев. Заметив пристальный взгляд дежурного, он поплотнее запахнул полушубок и спросил, снова кивнув на дверь охраны:
– Что-нибудь интересное есть?
Дежурный понял вопрос.
– Нет, ничего особенного. Мешочники, спекулянты. Мелочь… Утром разберемся.
– Мелочь… Ну-ну… Далеко Ныркову добираться?
– С минуты на минуту будет… Да вот он сам.
Дежурный резво вскочил, вытянулся, услыхав быстрые шаги на перроне. Невольно усмехнувшись, поднялся и Сибирцев. В помещение не вошел, а скорее вкатился невысокий плотный человек в просторном пальто с вытертым бархатным воротником, какие носили еще недавно провинциальные чиновники, и солдатской папахе. Руки он держал в оттопыренных карманах.
Мельком взглянув на дежурного, вошедший тотчас перевел взгляд на Сибирцева. И, увидев его добродушное, круглое лицо, стремящиеся быть строгими глаза, Сибирцев почувствовал облегчение. Он шагнул навстречу и протянул руку.
– Здравствуй. Извини, что пришлось тревожить.
Нырков сжал его пальцы неожиданно жесткой и сильной своей ладонью, взял мандат, не садясь, прочитал его, сложил и вернул Сибирцеву.
– Здравствуй, - ответил наконец.
– Малышев, - не поворачиваясь, сказал дежурному, - ступай к ребятам. Я позову, когда будешь нужен.
Дежурный вышел. Нырков сел на его место, расстегнул пальто, снял папаху, обнажив лысую крупную голову.
– Ну, как прикажешь звать-величать?
– Михаилом, - ответил Сибирцев, тоже садясь.
– Ага, - подтвердил Нырков, - а я, значит, Ильей буду. Неувязка вышла, Миша.
– Ничего, оно, может, к лучшему. Зачем лишние встречи, разговоры.
– Что мне надо для тебя сделать?
Сибирцев вынул из кармана гимнастерки сложенный вчетверо исписанный листок бумаги и протянул.
– Ситуация мне, в общем и целом, ясна. Требуется уточнение по ряду пунктов. Я подчеркнул их. Видишь?