Искатель. 1977. Выпуск №5
Шрифт:
— Хранители. Ты — Хранитель?
— Да, я один из них. Остальные дэлоны не могут переносить безумное знание. Я покажу тебе песню — то, что помнят все остальные дэлоны. Это не страшно — тебе не надо перевоплощаться, Только смотреть, и слушать, и оставаться собой.
Морские звезды в бассейне плавно сдвинулись и поплыли музыкальными узорами цветовых пятен, и низкий мелодичный свист Уисса затрепетал под каменными сводами храма.
Уисс был прав — ее сознание не отключилось, она чувствовала под руками
Пронзительный тоскующий мотив плескался у ног, странные картины и слова сами собой рождались в аккордах цветомузыки.
Был день встречи и день прощания, и между ними прошла тысяча лет.
Было солнце рассвета и солнце заката, и обманчивый свет величья ослепил пращуров…
То, что видела Нина, не имело аналогий с человеческим опытом, и даже приблизительные образы не могли передать сути происходящего. Какие-то удивительные существа бродили по Земле — и ни одно из них не походило на другое. Больше того — сами существа беспрерывно изменялись: кентавры превращались в шестикрылых жуков, жуки — в раскидистые деревья, деревья — в грозовые облака… Раскручивалась карусель превращений, все плыло, все менялось на глазах — и вот уже то ли существа, то ли тени существ, полуматериальные, полубесплотные, распадаясь на подобия окружающих предметов, сливаясь в плотные смерчи голубого горения, проносятся на фоне текучих сюрреалистических пейзажей. Невозможно понять, что они делают, но их танец имеет какую-то непостижимую цель, А песня тосковала, переливаясь в слова:
— Они искали идеального приспособления — и все дальше уходили в лабиринты Изменчивости…
— Они все быстрее изменяли себя — и все ближе и ближе подходили к границам Бесформия, за которыми огонь и хаос.
— Они не могли, не хотели остановиться, хотя догадывались, что час близок.
— Играя с огнем, они надеялись победить природу.
— И свершилось…
Земля летела по орбите, медленно поворачиваясь к солнцу красновато-зеленой выпуклостью гигантского праматерика. Дымчато-желтые облака плыли над ним, скручиваясь кое-где в замысловатые спирали циклонов.
И вдруг в центре материка появилась слепящая белая точка. Она росла и скоро засверкала ярче солнца.
Материк лопнул, как лопается кожура перезревшего плода, и мутное зарево раскаленных недр осветило трещины.
Исчезло все — контуры суши, просинь дрогнувшего океана — пар, дым и пепел превратили планету в раздувшийся грязно-белый шар, который, как живое существо, затрепетал, пытаясь сохранить старую орбиту.
Раненой Земле удалось сохранить равновесие, хотя катастрофа изменила ось вращения.
Казалось, ничему живому не дано уцелеть в этом аду, в этом месиве огня и мрака, в этих наползающих серых тучах, среди медлительно неотвратимых ручьев лавы и рушащихся гор.
И тогда явилась та, которой суждено было явиться, и имя ей было Дэла. Из пены волн явилась она и позвала всех, кто остался.
И когда все, кто остался, собрались в одно место, она сказала им слово Истины.
— Позади смерть, впереди море, — сказала она. — Выбирайте!
Никто не хотел умирать, а все хотели жить, и поэтому выбрали море.
— Праматерь живого примет вас, — сказала Дэла, — и пусть идут века.
— Пусть идут века, и пусть покой придет в ваши души, и будет Четвертый Круг — Круг Благоразумия.
— Пусть покой придет в ваши души и сотрет память о Треть ем Круге, и только бессмертные будут помнить все.
— За Зеленой дверью запрета пусть спят до времени страшные силы и тайны, которые открылись слишком рано.
— Ибо нет большей ошибки, чем применить знание, которое не созрело, и освободить силу, которая не познана до конца.
— Ибо Равновесие — суть всего живого и жизнь — охранительница Равновесия Мира.
— И когда вы будете здоровы телом и духом, и сильны дети ваши, и беззаботны вновь дети детей ваших — тогда начнется Пятый Круг — Круг Поиска.
— Чтобы соединить вновь разрозненное в единое, разбитое в монолитное. И это будет Шестой Круг — Круг Соединенного Разума.
— А до той поры пусть нерушимо будет Слово Запрета, и пусть некоторые из вас будут бессмертны в поколениях, чтобы передать Соединенному Разуму знание Третьего Круга…
10. ПЕРЕКРЕСТОК
Нина устала, очень устала — она потеряла чувство времени и удивилась, взглянув на часы — там, в мире людей, уже занималось утро.
Она совершенно автоматически выключила «видеомаг» и продолжала сидеть на мраморном троне. И только когда Уисс во второй раз позвал ее, она покорно поднялась, спустилась по влажным ступенькам. Вода приняла тело, стало легче.
Убедившись, что Нина держится за плавник достаточно крепко, Уисс нырнул, и вновь полетел навстречу подземный тоннель — теперь уже вниз, к выходу.
Нина понимала, что времени остается все меньше и меньше, что надо, пока не поздно, задавать вопросы — как можно больше! — иначе не найти ключей ко всему виденному и слышанному. Она мучительно старалась поймать самое главное, но спросила то, о чем почти уже догадалась сама:
— Почему ты уходишь?
— Это воля бессмертных.
— Но ты же один из них?
— Да. И поэтому я должен подчиниться.
— Ты вернешься?
— Не знаю. Мне надо убедить остальных.
— Убедить? В чем?
Они пронеслись по каменной трубе добрую сотню метров, прежде чем Уисс ответил:
— В том, что люди разумны. В том, что начался Пятый Круг — Круг поиска Равных, поиска Друга.
Нина заговорила вслух, заговорила горячо, сбивчиво, и голос ее, зажатый маской акваланга, звучал в гидрофонах обиженным всхлипом:
— Уисс, катастрофа в Атлантике — ошибка. Страшная, трагическая. Ты должен понять. Люди не хотели зла дельфинам. Это вышло случайно, пойми… Я… я просто не знаю, как тебе объяснить…