Искатель. 1988. Выпуск №6
Шрифт:
— Да уж красиво, что говорить! — низким басом произнес высокий худой мужчина в припасенной для рыбалки ватной телогрейке. Лицо у него было длинное, скуластое и суровое. — Только звезд не видно, — вздохнул он.
— И от них отдохнуть не мешает, — отозвался первый.
— Дядя Крылов, — вступил в разговор третий, самый молодой. — Вы ведь позволили себя так называть.
— А как же! На рыбалке — как на рыбалке! Без звезд и чинов.
— Это верно, что дед ваш или прадед Крылов, кажется, Иван Кузьмич, в тайгу за тунгусским метеоритом вместе с самим Куликом ходил?
— Кое-что о прадеде своем знаю. Простой, но себе на уме был старичок. Желудем себя называл, дескать, от желудей дубы пойдут.
— Так и получилось.
— Эй, Галлей, меду командиру не лей! — вставил высокий.
— Нет здесь командиров, рыбаки одни, — добродушно произнес Крылов. — А с тунгусского метеорита для нас все и началось. Особенно после одной находки во время такой же вот рыбалки, даже вроде бы на этом самом месте, если хотите знать.
— Редкоземельный кусок инопланетной инженерной конструкции! — обрадованно воскликнул Галлей. — Найден обломок цилиндра в тысяча девятьсот семьдесят шестом году на реке Вашке, — и он показал рукой на лодку с уключинами и веслами, лежащими на ее дне. — За тысячу километров от Тунгусской тайги, но точно на продолжении траектории взорвавшегося над нею тела.
— И все-то он знает, наш Галлей! — пробасил высокий.
— На то он и физик. Однако похлебка, друзья, поспела. Помянем добрым словом погибший над Землей когда-то инопланетный звездолет неведомых героев!
— Звездолет — вряд ли, — возразил Галлей. — Скорее всего, они его оставили на околоземной орбите, а спускались на вспомогательном модуле. Он и взорвался.
— До чего же сказки живучи! — заметил высокий. — Сотни лет им нипочем.
— Я эти сказки, Федор Нилыч, еще дома по первоисточникам прове… — горячо начал Галлей, но замолк на полуслове.
Внезапно «на берегу» что-то произошло. Все трое сидевших у костра вместе с котелком взлетели на воздух, тщетно пытаясь обрести равновесие и вернуться назад.
Одновременно река, берег с лодкой, тускнеющая заря и речной туман исчезли, обнажив экраны, на которых только что с поразительной реальностью в объеме и цвете воспроизводилось голографическое изображение далекого земного пейзажа…
У звездолетчиков стало традицией уединяться в свободные часы в каком-нибудь земном местечке, с завораживающей достоверностью возникавшем с помощью голографии вокруг них в отсеке отдыха. И легко было воображать себя на прогулке, вспоминать родную Землю, вызывать к жизни воображением дорогие им памятники, знакомые улицы города или неизвестные дотоле земные чудеса: водопады, диких животных, бродящих в зарослях как будто совсем рядом, или, наоборот, такие уголки, желанные «земные» пристанища звездолетчиков во время полета.
Теперь все исчезло вместе с тяготением. Раньше оно создавалось тягой технического модуля через стокилометровый буксир. Летя впереди, технический модуль разгонялся с ускорением, равным ускорению земной тяжести, привычным для людей. Потому они и ощущали себя как бы в земных условиях. Теперь ускорение исчезло, и нарушилось энергоснабжение. С
Котелок плавал в воздухе между потерявшими вес людьми, а разлившаяся похлебка превращалась у них на глазах в большие и маленькие горячие шары, начинавшие жить самостоятельной жизнью внутри отсека отдыха.
— Что случилось, командир? — тревожно спросил Галлей.
— Ты физик корабля. Тебе первое слово, — отозвался Крылов.
— Видно, что-то с техническим модулем приключилось? — предположил штурман корабля Федоров.
— Едва ли, — возразил Галлей, отталкивая от себя все еще обжигающий котелок. — Скорее всего оборвался буксир.
Только сейчас физик со штурманом заметили, что командира звездолета не было рядом. Ловко перебирая руками по потолку, он двигался к пульту управления и уже оттуда крикнул:
— Обрыв, полный обрыв — и буксира, и кабеля управления.
— Но как это может быть? — поразился штурман. — Обрыв кабеля в пустоте? Что он, о звезды перетерся, что ли?
— Не о звезды, а о кванты вакуума, — заметил Галлей, не столько напуганный, сколько увлеченный необычностью происшедшего.
— Хватит удивляться! — прервал командир. — Надо перейти на аварийное радиоуправление.
— Есть перейти на радиоуправление, Я уже у аппаратов, командир. Но радиосвязи с техническим модулем тоже нет!
— Меняй частоту! Ищи! Надо во что бы то ни стало дать разгонным двигателям команду «стоп», не то улетит наш «передок» невесть куда. Что с обратной связью?
— Один шум и треск в ушах. Оглохнуть можно! У всех приборов обратной связи стрелки на нулях. И компьютер на аварийную ситуацию зря сработал. Его команда не была принята ведущим модулем.
— Очевидно, виной этому электромагнитная буря небывалой мощи в вакууме, — заметил Галлей.
— Думаешь, потому и радиосвязи у нас с Землей нет? — обернулся к нему командир.
— Не только. Обрыв буксира также из-за бури.
— Ну, Вася Галлей, это ты уже загнул, — заметил Федоров. — Пустота, она и есть пустота.
— Однако внутривакуумную энергию из этой «пустоты» наш беглый технический модуль извлекал и отталкивался от «пустоты».
— Вот-вот! — подхватил Федоров. — В том-то и дело, что «беглый»! Удирает он от нас! Командир, терять время нельзя! Пусть Вася все обмозгует, а мне позволь в скафандр влезть — и в открытый космос за беглецом. Дам двойное ускорение. Как-нибудь переживу, а сто километров при наших пройденных парсеках — ерунда! Рукой подать!
— Нельзя! Нельзя догонять модуль в скафандре! — запротестовал Галлей.
— Почему? — возмутился штурман.
— Да потому, что скорость любого тела, в том числе и модуля и скафандра, не может превзойти световую!
— Эк куда хватил! Старина-то какая! Ты бы еще древнегреческие мифы вспомнил.
— Это не миф! Командир, это… это моя тайна. Я потом открою ее вам. Только не отпускайте его. Он будет приближаться к улетевшему модулю и никогда, понимаете, никогда не приблизится к нему, как бы ни старался. Это закон природы.