Искатель. 2013. Выпуск №6
Шрифт:
А получается, что на смерть послал. Сдалась она, эта секретная командировка, о которой половина сотрудников агентства знала и которая по всем официальным бумагам проходила! Спрятал, называется! Не зря, видимо, нагрянула какая-то внеплановая налоговая проверка — сразу после исчезновения Степняка. Другого канала утечки информации Авасов представить не мог, он строго-настрого запретил всем сотрудникам давать какую-либо информацию о командировках кому бы то ни было.
А что теперь жене говорить? Как в глаза смотреть его шестнадцатилетней дочери? Конечно, он заплатит крупную компенсацию, похороны «Авакс» возьмет на себя, но разве это заменит жизнь человека — мужа и отца?.. Заноза-Зензубель должен исчезнуть! Уже ясно, что или-или — Авасов или Заноза, —
Вспоминая последний разговор с Дмитрием Ивановичем, Авасов сказал себе: ну вот и созрело решение. Занозу надо уничтожить, от этого все только выиграют. Да и для родины польза, в конце концов, если нельзя законными методами его нейтрализовать. Между прочим, Донской в этом заинтересован еще больше, чем я. Вот и пусть финансирует, остается только представить ситуацию как безвыходную для него.
За время службы тогда еще в милиции Авасов не раз применял оружие на поражение, в этом смысле страха не было. Но здесь и сейчас решение на лишение жизни Занозы и его ближайшего окружения им принималось самостоятельно, причем вне рамок закона. Но что делать, события засасывают, как водоворот. И делают нас такими.
Глава 26
Через запыленное окно, выходящее на закрытый хозяйственный дворик, виднелся замечательный пейзаж. В дальнем углу двора лежали доски. Рядом стояло несколько стеллажей с оконным стеклом, последний был наполовину разобран. Синицын задумчиво посматривал в окно на эту конструкцию, пытаясь вычислить, какую площадь пола можно застлать этими досками. Сосчитал, правда, уверен в правильности вычислений не был. Затем начал вычислять количество окон средних размеров, которые можно этими стеклами застеклить. Так Геннадий Васильевич пытался успокоить себе нервы, сидя лицом к окну на совещании у начальника. Июльская погодка шептала, чего никак нельзя было сказать про шефа.
Васнецов рычал, рвал и метал, что само по себе было редчайшим случаем: он, как правило, не орал, а только, когда считал нужным, давил морально. А сейчас начальника управления по борьбе с организованной преступностью словно подменили. Сидя в кресле своего кабинета, тучный, как сноп сена с глазами, свирепо поглядывая на подчиненных сквозь очки в золотой оправе, полковник Васнецов методично их уничтожал. Совещание, точнее монолог начальника, если опустить непечатные выражения, благо что женщины не присутствовали, и если не приводить, мягко выражаясь, точные формулировки нареканий в адрес конкретных подчиненных, особенно Синицына, имел примерно следующее содержание.
Заложница пострадала, наверное, умрет. Личность кавказца установлена, это Дагдаев Заур Шачимович, но толку от него, как от козла молока. Ни в чем не признается, говорит, мол, товарищ привел, сказал, что это его невеста. Попросил посидеть с ней, девушка плохо чувствует себя, наркоманка, бедненькая, а расстаться нельзя, любовь. А что голову девушке свернул — так это случайно, не хотел, сама напала, видимо, у нее крыша от наркотиков поехала. Прямо ангел, ни в чем не виноват. Сам Заноза исчез, Очкастый тоже исчез, хотя все силы и средства, в ущерб другим делам, сконцентрированы на этом. Никаких доказательств причастности Занозы как к вымогательству у предпринимателя Новоростова, так и к похищению гражданки Никитиной нет, одна только фраза проскочила в диалоге с Очкастым: «Возьмешь шмару этого фраера, держи, пока не скажу». И все, голяк. С этой фразой к прокурору не пойдешь. Что же теперь, самому Васнецову идти подкладывать Занозе наркоту? Чтобы, как говорится, вор сидел в тюрьме? Так ведь даже это теперь невозможно! Заноза-то исчез из-под бдительного ока целого УБОПа! Некому подкладывать! Одни только сплошные ви-сяки! Всех нужно понизить в звании, лишить ежемесячной надбавки и годового единовременного вознаграждения!
— Что известно о связях Никитиной? Или вы хотите сказать, что ее тащили через весь город для решения сексуальных вопросов? — продолжал Васнецов. — Когда работа будет, а, подполковник Синицын? Сколько можно сопли жевать? Что, совсем уже обленились? Или, может, квалификацию потеряли от безделья? Синицын, доложите, каковы мотивы захвата гражданки Никитиной!
— Пока мы точно ничего не можем сказать о мотивах. Связей никаких, кроме того, что живет, точнее, жила она у Донского, гендиректора ФГУПа «Медприборстрой». Возможно, пытались вымогать за счет заложницы деньги у Донского.
— Гениально! Донской же сам пришел с заявлением об исчезновении Никитиной! — саркастически заметил Васнецов. — Ну, а что общего между госпредприятием и крупным криминальным авторитетом?
— Это мы не выяснили, мы же еще контактами Занозы занимались…
— Так где, где они, эти контакты? Ни хрена никаких контактов не видно! Где, я спрашиваю, конкретная информация? Ни улик, ни свидетельских показаний, ни сведений от информаторов, как будто у вас их и нет, ни какой бы то ни было непроверенной оперативной информации! Притоны, между прочим, мне ваши уже плешь проели! Думаете, не поступает информация? Проститутки — как стаи сучек недорезанных в скверике возле кафе «Мечта», каждый раз мимо проезжаю. А что, на дискотеках колеса уже не толкают? Кто их всех доит, спрашивается? Уж не Занозы ли вашего быки? Что, неужели нельзя зацепить контакты хотя бы через них?
— Товарищ полковник, я же вам докладывал! — оправдывался Синицын. — Не можем же мы позволить себе так разбрасываться ресурсами, а я ведь предлагал план, в том числе и это. Людей же не хватает, вы ж сами все в плане и порезали…
— Начинается нытье! Слышал я эти доклады. Синицын, иногда я начинаю жалеть, что вас выдвинул. Какую-то вы инертность иногда проявляете в самые неподходящие моменты! В общем, так: я жду результатов, ре-зуль-та-тов! Больше я краснеть перед шефом не намерен! Задача следующая. Найти Занозу и Очкастого. Подготовить материалы для задержания Очкастого, их более чем достаточно. И как хотите, но чтобы Занозу нашли! Вопросы?.. Вопросов нет. Свободны!
Со стороны стороннего наблюдателя могло показаться, что Васнецов общается с подчиненными, особенно с Синицыным, крайне некорректно, допуская выражения, которые мало кто будет терпеть. Но Геннадий Васильевич знал, что начальник симпатизирует ему, а выражения допускает для острастки остальных подчиненных. Тем не менее он был в мрачном настроении. В данном случае, казалось бы, все делалось правильно, как учили. Занозу прочно держали на поводке. Тот ехал себе спокойненько на своем джипе, вышел у метро вроде бы купить что-то — и растворился, будто его и не было. Потом просматривали пленку метрополитена: вошел в метро — и все, до сих пор никаких следов. Смотрели и другие записи метрополитена, но так его и не нашли, не за что зацепиться. Затем с другого конца Москвы был звонок Занозы своему начальнику охраны Мушкину, Мухобою, чтобы тот отогнал машину и действовал по личному плану. Что это означает, по личному плану, ляд его знает.
Глава 27
На Рижском взморье стояла прекрасная погода. Элитная дача на этот раз не пустовала. Как правило, большую часть года на ней никто не жил. В остальное время она сдавалась нескольким постоянным клиентам, приезжающим на недельку-другую, но этот клиент был новый. Хозяин, респектабельный чиновник из Министерства промышленности, устроил его по рекомендации своего приятеля, довольно успешного бизнесмена.
По правде говоря, несмотря на то что вид у нового постояльца, точнее отдыхающего, был вполне респектабельный, наколки на пальцах в виде перстней и слишком уж уверенное, хотя и достаточно вежливое поведение выдавали принадлежность к определенной касте. Но что делать, уже обещал помочь, тем более приятель сделал для него кое-что важное, поэтому чувство долга не позволяло отказать. Впрочем, новый клиент заплатил вполне приличные деньги, да еще вперед. Пусть живет, ничего с этой дачей не будет.