Искатели прошлого
Шрифт:
— Спасибо, не надо! Чтобы какая-то тварь сидела у меня под кожей и дожидалась своего часа…
— Дурак несчастный. Никто, кроме тебя, не отказался бы от такого подарка. Мои магические создания сильнее и надежней, чем чьи бы то ни было.
— Они такие же, как личинки-паразиты. И тоже питаются клетками человека, в котором живут, а захотят — могут сожрать тебя изнутри. Знаете, я в Танхале смотрел очень старое кино с Земли Изначальной, называется то ли "Странные", то ли "Чужие", там были существа вроде одичавших Защитников,
Я хотел пересказать ему сюжет, чтобы он все понял, но он оборвал меня и сказал, что видел этот фильм, и что Защитник, созданный из моей собственной плоти и жизненной энергии, не может причинить мне вреда или подвести меня, так что фобия у меня глупая.
С галереи из черного мрамора, в которой мы стояли, было видно, как Эфра идет через зал к арке, выводящей на лестницу. Сердце у меня сжалось — может, это было предчувствие, что у нас с ней все закончится плохо? — и полезли в голову всякие мысли насчет того, что развод Властителя — это скандал, и вдруг он решит отправить Эфру в ссылку или что-нибудь похуже…
— Не беспокойся. Буду играть роль безутешного благородного покинутого супруга, который тщетно надеется на возвращение любимой жены и всех поражает своим великодушием по отношению к счастливому сопернику. Если преподнести это, как надо, это поднимет мою популярность, а вам обоим придется мне подыгрывать.
Возле арки Эфра остановилась, посмотрела на нас и исчезла из поля зрения. Какая она была волшебно красивая в тот момент, когда стояла, запрокинув лицо, и ее платиновые волосы светились на фоне зеркально-черного мрамора! А Мерсмон видит в ней всего лишь полезную помощницу…
— Не понимаю я вас, Властитель, — это у меня само собой вырвалось. — Я имею в виду Эфру.
— Я тебя, Залман, тоже не понимаю, — он усмехнулся. — Я имею в виду Дэниса.
Что ж, каждому свое.
Он советовал мне хорошенько подумать, потому что маловероятно, что мы благополучно доберемся до Кордеи. Я сказал, что Эфра так решила, а мое дело сейчас — защищать ее и ребенка.
— Ты рассуждаешь, как дикарь. Даже не рассуждаешь, а слепо следуешь инстинкту.
— Лес меня сделал наполовину зверем, и я, наверное, действую, как зверь, который должен позаботиться о своей подруге и потомстве. Только, знаете, в некоторых ситуациях примитивная звериная логика правильнее изощренной человеческой.
Он не согласился.
Вообще, за это время мы с ним несколько раз по-крупному спорили и никогда не приходили к согласию. Мерсмон говорил, что поскольку он — воплощение зла, а я — воплощение добра, так и должно быть. Но это неверный подход, мы ведь не персонажи какого-нибудь фильма про добро и зло, а живые люди.
Он издевался над моей аргументацией, зато не швырялся в меня всем, что под руку подвернется, как это делала, распалившись, Вир во время наших с ней споров, таких
Наши диспуты с Темным Властителем протекали цивилизованно, обычно за чашкой кофе, и чашки при этом по комнате не летали. Дэнис два-три раза присутствовал, но молчал, это были вроде как поединки, когда третий участник не должен вмешиваться.
На следующее утро после того разговора мы отправились в путь. Нам дали двух верховых грыбелей и двух вьючных с припасами. На глиссере быстрее, но там тряска, вибрация и риск искупаться в ледяной воде, Эфре все это было противопоказано.
Когда мы уезжали, видел во дворе замка Хэтэсси. Я помахал ей на прощание, и она отсалютовала мне кинжалом.
В течение трех дней мы ехали с отрядом кесу, патрулировавшим окрестности. Потом они повернули в сторону, а мы двинулись по прямой на север.
В Лесу зеленеют только хвойные деревья, у лиственных почки еще не раскрылись, зато вовсю цветут весенние лианы и подснежники всех разновидностей. Мы ехали сквозь массу цветов всех оттенков радуги, они были и справа, и слева, и под копытами грыбелей, и у нас над головами. Эфра каждый день плела себе венок, и кто бы, глядя на нее, усомнился в том, что она Весенняя Королева! А мне приходилось среди всей этой зачаровывающей красоты постоянно напоминать себе, что это все тот же Лес, и вокруг полно опасностей, так что я должен глядеть в оба.
Нам попался овраг, в котором среди бледно-желтых и бледно-розовых цветов с длинными загнутыми лепестками лежали приплюснутые студенистые шары величиной с бочку. Внутри каждого виднелись чьи-то полупереваренные потроха и в придачу существо, напоминающее головастика-переростка.
Еще мы наткнулись на паутину швакров — полотнища, натянутые меж деревьев. Кое-где висели белесые коконы с добычей, по большей части маленькие, но были и большие, в человеческий рост.
— Каким же должен быть этот паук? — пробормотала, озираясь, Эфра.
— Вот таким, — я показал, разведя большой и указательный пальцы. — С полтинник размером. Швакры маленькие, но их очень много, и действуют они всем роем. Не бойся, днем они спят в дуплах деревьев. Поворачиваем!
Мы сделали большой крюк, объезжая это место.
— Надо экономить еду, — заметила она во время одной из наших последних трапез. — Я посадила себя на диету, чтобы не начался токсикоз, но хватит ли этого до Кордеи…
— Насчет еды не беспокойся. Ты вышла замуж за первобытного охотника! Дичи у нас будет — завались, но мясо придется подолгу варить или нарезать тонкими ломтями и хорошенько прожаривать. Я умею по-всякому готовить, тебе понравится.