Искатели странного
Шрифт:
Грег жил в старой, относительно мало благоустроенной части Станции. Ему предложили было перебраться в один из вновь отстроенных коттеджей в нижнем уровне, но он отказался: привык уже, да к тому же здесь все было под рукой. Удобств ему тоже хватало.
С работой у него в конце концов тоже все утряслось. Людей катастрофически не хватало, поэтому ему без труда удалось перейти в мастерскую по ремонту бытовой техники — компьютеров, плейеров, ток-драйверов и прочего. Он вел такой образ жизни вот уже два месяца, и со стороны казалось, что все его устраивает — нормальный образ жизни двадцатипятилетнего молодого человека, не дурака выпить и поразвлечься с девушками.
Никто и не подозревал, что с момента, когда активизировалась память Беккера, то есть фактически со дня прибытия Грега на Венеру, ему крайне сложно было
Грег закрыл кожух кликнера и прогнал тест-программу. Все оказалось о'кей, он убрал прибор на полку, чтобы его нашли кибердоставщики, и взглянул на блок-универсал. Шел седьмой час вечера, в мастерской давно никого не было. Грег решил позвонить Дженни. Та оказалась в душе. На маленьком, со старинную почтовую марку, экранчике вырисовалось ее лицо, обрамленное мокрыми волосами. Слышался плеск и шелест водяных струй.
— Отодвинь блок-универсал, — предложил Грег.
— Ослепнешь, — засмеялась Дженни.
— Я же должен себя приучать к твоему виду постепенно. Сначала на экране, потом — на озере…
— А я голову вымыла! — простонала она.
— Ну и будешь, как дура, ходить с чистой головой.
— Сегодня у Смирнова вечеринка. Лика приглашала.
— Устал я, работы много было. Давай лучше на пляж…
— У тебя всегда работы много… — надулась Дженни.
— Я зайду за тобой часа через полтора.
Грег отключил связь и посидел немного, разглядывая ожидавшие ремонта плейеры, симкеры и ток-драйверы. Количество их, сколько ни работай, не уменьшалось. Менее уравновешенного человека это вогнало бы в уныние. Он потянулся, разминая затекшее от долгой неподвижности тело, и встал. Из открытых лючков в стене за ним наблюдали киберуборщики — выжидали, пока он уйдет. Им давно пора было приниматься за уборку, но они стеснялись, пока в помещении кто-то есть.
В коридоре было пусто, но в отдалении слышались голоса, полязгивание металла, шипение плазмы. Служба Главного Механика, в которую входила и мастерская по ремонту бытовой техники, работала круглосуточно. Кроме мастерской. Пустота не вводила Грега в заблуждение. Коридор — это было для людей. Все коммуникации шли в служебных туннелях. Грузы и материалы перемещались по транспортным связкам, куда даже роботы старались не заходить — считали, что это ниже их достоинства. Они пользовались только пассажирскими лифтами и транспортными магистралями — вот такой вот был у них бзик. Грег был лишен этого комплекса, и хотя, как и все, ни разу не заглядывал в служебные туннели, держал их в памяти, зная, что при случае ими можно воспользоваться.
Спустившись на три уровня, Грег попал в жилую зону. Он не стал пользоваться транспортной магистралью, и до секции «Ф» прошел пешком. Он любил это время суток и ту атмосферу провинциального городка, которая пронизывала оживленные сейчас коридоры, Переходы и холлы. Грег, вернее, Беккер, вырос в таком городке в средней полосе России, и, хотя на Земле все давно уже изменилось, детские воспоминания все еще жили в его памяти. Секцию «Ф» облюбовали семейные пары, и Грег, пока дошел до своей комнаты, успел отклонить с десяток приглашений на вечеринки, семейные ужины и просто посиделки — самим фактом своего холостяцкого существования он пробуждал в душе каждой замужней женщины глубоко упрятанный инстинкт свахи. Каждая дочь Евы воспринимала его свободу как личное оскорбление. Им немедленно надо было познакомить его с какой-либо невестой, и по возможности женить на ней.
Отделавшись от них и войдя к себе, Грег обвел
Сторожевой блок оставался единственной вещью, которая могла свидетельствовать, что Грег не совсем тот, за кого себя выдает. Больше ничего компрометирующего в его комнате не было — все хранилось в тайниках, устроенных в рабочей зоне.
Линию доставки так и не смонтировали. Подобно остальным жильцам этой секции, Грег поставил в комнате холодильник. Сейчас, вместо того, чтобы идти в кафе или столовую, Грег сделал бутерброды с ветчиной. Часть съел тут же, часть завернул с собой. Поколебавшись, вновь открыл холодильник, достал початую бутылку бренди и щедро налил в бокал. Грег явно был против, но Беккер, смакуя, выпил. Затем он выкурил сигарету — наибольшее удовольствие от нее получил Грег — и отправился к Дженни.
Путь до озера занял более двадцати минут — пешком до лифтов, затем движущимся тротуаром сквозь новые жилые районы, оттуда вагончиком подземки и вновь пешком. Сумка с продуктами и купальными принадлежностями оттягивала руку. Дорога проходила сквозь вырубленные в скале и наскоро облицованные охлаждающими панелями коридоры. Под ноги поверх панелей были брошены литые каменные плиты. По сторонам змеились кабели, световоды, какие-то трубы. Временные светильники бросали по галерее резкий, холодный свет. Минут через двадцать в конце прямой стрелы туннеля появился желтоватый, отличный от мертвого освещения стен, свет. По мере приближения к нему он казался плотнее, даже здесь на предметах стали заметны его отблики. Что там за ним крылось, оставалось неясным — глаза, привыкшие к слабому освещению, слепило. Постепенно стало понятно, что там находится большое, ярко освещенное пространство. И вот они остановились на краю гигантской, залитой светом пещеры, словно на выходе из дома, в котором царит полумрак. В спину дуло — работала система жизнеобеспечения. Они прошли прямо к озеру, сойдя с Каменных плит на щебень и песок планеты. Что-то внутри откликнулось на величие момента, хотя в глубине души Грег понимал, что для таких чувств нет никаких оснований, что почва здесь, собственно, уже не истинно венерианская, а специально обработанный насыпной грунт, что под ним скрывается облицовка охладительной системы, выстилающей и стены, и потолок, и ложе озера, достигающего в глубину — сегодня в столовой хвастался кто-то из строителей — восьми метров.
Они прошли вперед еще около десяти метров. Грег отстал. Дженни шла впереди. Туфли она сняла и проваливалась босыми ногами в теплый песок. На этот раз она не надела балахонистую одежду, в которой Грег увидел ее в первый раз и которую по непонятной причине носила большую часть времени. Грег несколько раз пытался дознаться, в чем тут дело, но Дженни ловко увиливала от расспросов. Теперь на ней было легкое платьице, как раз по местному сезону, — на Станции, как и в других поселениях, температура никогда не опускалась ниже двадцати трех градусов, а сейчас так и вовсе приближалась к тридцати. В этом платьице она выглядела лет на пятнадцать моложе, чем обычно, — выглядела как раз на свой собственный возраст. Грег, сумевший уже добраться до файлов учета личного состава Станции, не удержался и просмотрел ее персональный файл, уверяя себя, что руководствуется чисто профессиональными интересами. Собственно, так оно и было. Почему она стремится выглядеть старше и некрасивее (а ясно было, что так оно и есть), он не узнал.
Когда их окликнули, Дженни подскочила от неожиданности. Грег ожидал этого, но тоже обернулся. Устье туннеля находилось на выступающем участке стены пещеры, а чуть поодаль, на одном с ним уровне или даже немного отступя, на обломке скалы развалился Элмер Пэтчен. Он весело помахал им рукой и гибко поднялся с камня. Сумка у него, похоже, была еще тяжелее, чем у Грега. Взрывая ногами песок, он подошел к ним. Он тоже был босиком, и Грег, ни слова не говоря, уселся наземь и стащил с ног сандалии. Вскочив, он кинулся догонять Дженни и Пэтчена. Ногам было щекотно.