Искатели злоключений. Книга 1
Шрифт:
– Да, я исполнял роль Золушки! – повторил Лангет гордо. – Все зрители рыдали, глядя на меня! Я так жалостливо говорил о своей трудной жизни, о том, что не имею красивого платья и туфелек, чтобы поехать на королевский бал!.. Впрочем, я, кажется, отвлекся. Я только хотел сказать, что мне приходилось исполнять разные роли. В том числе и монстров. Я был отличным скелетом в спектакле «Остров сокровищ»!
– Я читал эту книжку, – вспомнил Пип. – Но там скелет лежал и не разговаривал.
– А мы с мадам Брюле поговорим! – усмехнулся снова Лангет. – Мы представимся ей замученными жертвами пансиона «Незабудка» и спросим
– У нас есть могила? – изумился Ростбиф. – Впервые о ней слышу!
– Выкопать яму в дальнем углу сада не долго. Впрочем, как и сшить костюмы скелетов. Кусок черной ткани, баночка белой краски – больше ничего и не потребуется! – Лангет закончил свою речь и посмотрел на всех нас, ожидая, видимо, аплодисментов.
Но он их не дождался. Его очередную «сногсшибательную идею» мы восприняли как-то вяло и без особого энтузиазма. Мы догадывались, что если она провалится, то нам не сдобровать. Однако попробовать мы, все-таки, решили. А вдруг нам повезет? Кому-то ведь иногда улыбается фортуна…
Глава семнадцатая
На подготовку к спектаклю под названием «Ожившие скелеты» у нас ушло около двух недель. Белую краску мы отыскали довольно быстро, зато на поиски солидного куска черной материи было потрачено немало сил и времени. Оказалось, что такой пустяковой вещи в «Незабудке» никто не хранил, все предпочитали ткани ярких расцветок.
– Придется кого-нибудь попросить нам ее купить, – предложил в конце концов Лангет. – Иначе наш план так и не будет воплощен.
– Твой план, – поправил его дотошный Ростбиф. И смущенно потупив карие глазки, тихо проговорил: – Может быть, потерпим до каникул? Или вовсе отменим эту затею?
– Ты что! – взвился Лангет. – Останавливаться на полпути это не по-пуппетролльски!
– Разве мы уже на полпути? – удивился Пип. – Тогда и правда не нужно останавливаться!
Мне самому казалось подозрительной идея пройдохи Лангета, но мадам Брюле и господин Апфель так меня достали своими придирками, что я решил поддержать нашего хитрюгу-толстячка.
– С просьбой купить ткань можно обратиться к садовнику Блюму, – сказал я и ткнул пальцем в окошко, за которым как раз в этот момент суетился у клумбы сгорбленный старичок-пуппетролль. – Он часто ездит в город, и мог бы привезти нужную нам вещь. Только, увы, – развел я руками, – у меня нет ни одного гнэльфдинга!
– Зато у нас есть. – Лангет залез в карман пиджака и достал из него горстку серебристых монеток.
Пип и Ростбиф добавили еще по несколько гнэльфдингов, и необходимая сумма вскоре была собрана.
Вручив деньги Блюму и объяснив ему, что от него требуется, мы помчались в класс на урок. Звонок прозвенел уже с минуту назад, и не хватало нам только схлопотать еще какое-нибудь наказание. На этот раз от господина Логфила – преподавателя пуппетролльского языка и изысканной речи.
Глава восемнадцатая
Если бы не господин Логфил, не было бы, наверное, и этих мемуаров. Именно его я должен благодарить за то, что он превратил меня из косноязычного и безграмотного пуппетролля в настоящего златоуста и автора заметок,
Учиться у Логфила было одно удовольствие! Правда, некоторые из нас так и не освоили всю грамоту и златоустами не стали. Зато я имел у Логфила огромный успех: и по пуппетролльскому языку, и по основам изящной речи у меня были всегда только отличные оценки.
– Тупси, – обращался ко мне в трудную минуту наш милейший преподаватель, – помоги, пожалуйста, исправить ошибки Ростбифу.
И я охотно бежал вприпрыжку к доске, у которой «плавал» бедняга Ростбиф.
– Сколько ошибок допустил твой дружок в слове «еще»? – спрашивал меня, а заодно и весь класс, господин Логфил.
– Три! – выкрикивал с места Пип, не поднимая руки.
– Две! – убавлял счет закадычный приятель Ростбифа Лангет.
И только мне было суждено говорить им всем горькую правду прямо в лицо:
– Четыре!
И решительным жестом я зачеркивал дикую абракадабру, намалеванную Ростбифом, а сверху писал нужное слово. Вот так:
еще
ИСЧО
Также быстро, как и пуппетролльскую грамоту мне удалось освоить и пуппефельдское произношение: все-таки я был пуппетролль, а не гнэльф! Читая глазами слово «булочная», вслух я говорил «булошная», вместо «конечно» говорил «конешно», а вместо «Гнэльфбург» – «Гнэльфбурх». Моим друзьям это умение давалось труднее, и они искренне недоумевали: почему написанное грамотно слово нужно обязательно произносить по-другому. Тогда господин Логфил начинал углубляться в дебри пуппетролльского языкознания, принимался что-то бубнить про орфографию и орфоэпию, и тут даже я сам переставал понимать что-либо.
Но, прошу прощения, кажется, я расхвастался (хотя признание в непонимании глубинных основ родного языка вряд ли можно считать хвастовством!). Я только хотел сказать, что господину Логфилу я обязан очень многим. И если я наговорил в этой главе лишнего – простите: я больше не буду!
Глава девятнадцатая
Отдохнув на уроке господина Логфила, наш класс перебрался в кабинет мадам Брюле. Нам предстояло узнать, как следует вести себя за столом в приличной компании, если нас туда вдруг позовут.
К уроку мадам Брюле подготовилась наславу: накрытые красивой скатертью столы были сдвинуты в один ряд и просто ломились от угощений.
– Прошу садиться! – сказала щедрая гнэльфина и села сама во главе стола. – Надеюсь, вы все помыли руки?
Пуппетролль по имени Мумрик поспешил ей ответить за всех нас, тихо пискнув: «Да! конечно!» И стал что-то записывать в своей тетради. Он числился в отличниках и всегда все записывал за учителями, каждую их умную мысль.
– Что ты делаешь, Мумрик? – спросила его слегка озадаченная мадам Брюле. – Кажется, я не продиктовала вам еще ни одного правила?