Искажение[СИ, роман в двух книгах]
Шрифт:
"…Цельсь! Пли!"
Залп оглушил, заставил многих гражданских присесть в испуге. А сизый пороховой дымок, окутавший строй, на долю секунды скрыл, размазал в чужих глазах серые шинели. И тут же — без команды, зазвучал лязг затворов и звон вылетевших стреляных гильз.
Паша замер возле стены с приоткрытым ртом, даже не успев прикрыть Аньку. На его глазах тяжелые старые пули, выпущенные с расстояния в полторы сотни метров, для винтовки — в упор, просто смели шеренгу "ликвидаторов" с асфальта. Ни усиленные бронежилеты, ни специальной формы шлемы не могли спасти от устаревшего, но оказавшегося таким могучим, оружия.
"Цельсь! Пли!"
Второй
— Охереть… — сказал ошеломленный Паша, но его перебил голос старшего среди серых стрелков:
— Рота! К ноге! Вольно!
И он, невысокий, худой и жилистый, усталый мужчина с землистым цветом лица, подошел к Аньке, слегка переваливаясь при ходьбе, подобно сошедшим на берег морякам.
— Ну, и как тебе, сестренка? — подмигнул он девушке, откидывая полу шинели и доставая из кармана брюк странный металлический предмет, в котором Паша не узнал, но домыслил виденный раньше только в старинных кинокартинах портсигар.
Открыв его, старший стрелков вытащил папироску, старательно, но быстро обстучал мундштук о металлическую поверхность и прикурил, ловко спрятав огонек спички в ладонях.
— Колоссально! — не скрывая восторга, едва не подпрыгнула на месте Анька. — Это… это… ну, нечто… вот, что это…
Она не находила слов, а довольный, как кот наевшийся сметаны, старший, выпустив изо рта клуб дыма, сказал:
— А ты вот судила, да рядила, что наши винтовочки против ваших автоматиков…
Толпа, первоначально оглушенная и перепуганная дружными залпами серых стрелков, чуток оживилась, и сначала по одиночке, а потом и небольшими группками начала просачиваться к разбросанным по асфальту телам "ликвидаторов". Уловившему это краем глаза старшему такое движение не понравилось, и он резко, внятно и негромко выкрикнул:
— Взводный! Старшина! Организовать сбор трофеев, выставить боевое охранение! Бегом, бегом, братцы!
Старший тут же повернулся вновь к Аньке, оставив за спиной легкую суету, гулкий стук сапогов по асфальту и шуршание шинелей. Часть его стрелков по указке старшины резво бросилась к поверженным "ликвидаторам" и принялась активно отгонять от тел желающих поживиться оружием и снаряжением горожан. Впрочем, этим дело не ограничилось, стрелки принялись сами собирать пистолеты-пулеметы, обшаривать карманы бронежилетов, стаскивая трофеи к декоративному крыльцу ресторанного входа. В этой суете то здесь, то там взлетали в воздух приклады винтовок, обращенных штыками к земле. Это стрелки привычно и старательно добивали раненых, экономя боезапас.
Пару раз, исключительно для проформы, старший бросил взгляд через плечо на работающих стрелков, а потом спросил Аньку, вежливо кивнув на оцепеневшего у стены Пашу:
— Это твой, что ли? или как у вас тут водится?
— Да у нас по-всякому водится, — улыбнулась Анька и почти прильнула к старшему. — А это мой… ну, друг и даже больше немножко… просто не ожидал он от вас такого, да и я, честно говоря…
— А что тут от нас? — польщенный похвалой засмущался старший. — Ну, стрельнули пару раз, разве это дело? вот бывали дела, когда неделю, да по пять патронов на ствол, да штыковая пару раз на день… и из кормёжки — одни сухари с водой…
— Ох, я тут балаболю, как маленькая, — спохватилась Анька, — вас же покормить надо, да и на ночлег устроить…
Она рванулась было куда-то, зачем-то… но тут Паша остановил девушку твердой рукой.
— Вот, — кивнул он на крылечко ресторана, возле которого уже возвышалась приличная горка оружия и снаряжения погибших "ликвидаторов". — Тут и покушать найдется, да и на ночь вполне устроиться можно…
— Точно! — обрадовалась Анька. — Паштет, ты гений!
Прислушивающийся к их разговору старший спросил:
— А чего это у вас тут будет? Дом-то здоровенный…
— Здесь, на первом этаже, ресторан, — пояснила Анька, — только сейчас закрыт, сам понимаешь, такие дела творятся, с перепугу многие позакрывались до лучших времен, но там продукты наверняка есть… Сумеем сами себе ужин приготовить?
— Было б из чего, — оживился старший. — Эй, Семен и Волька! Давайте-ка, вскройте дверку…
То, что старший назвал "дверкой" представляло из себя хорошую стальную дверь, усиленную металлическим каркасом, и взломать её было не так-то просто даже с помощью автогена, но оказалось, что два приклада старинных винтовок, четыре руки стрелков, легкое поминание ядреной матери и какое-то странное приспособление, извлеченное стрелком Волькой откуда-то из-под шинели, справляются не хуже.
Изнутри помещения на грохот вскрываемой двери сунулся было затянутый в черный комбинезон охранник, похожий больше на сбежавшую из зоопарка гориллу, чем на человека. Привыкший пугать низким лбом, перебитым носом и глубоко сидящими черными глазами перебравших посетителей и случайно сунувшихся к входу люмпенов, он попробовал было рыкнуть на входящих… Худенький и невысокий, но энергичный и какой-то необычайно быстрый Волька неуловимым, привычным движением перехватил винтовку и, не задумываясь, въехал прикладом в живот охраннику. Тот успел открыть рот и послушно сложиться пополам от удара, как Волька отпихнул его ногой с дороги и прошел в вестибюль ресторана, окликая товарищей:
— Это ж гляньте, как тут буржуины-то обустроились…
Стрелки, переглядываясь и пересмеиваясь, хлынули в помещение ресторана, толкаясь и беззлобно поругивая друг друга.
— Устали ребятки, стосковались по нормальной-то жизни, что б и за столом, и с вилками-ножами… — пояснил старший для Паши, потому что Анька, и это было очень заметно, в таких вот пояснениях не нуждалась.
Впрочем, дружное нашествие воинских порядков в роте не отменило; пока одни стрелки хозяйничали на кухне и в баре, занимали места за столиками, покрытыми чистыми, белоснежными скатертями, и распаковывали свои заплечные мешки, которые они смешно называли "сидорами", другие отправились за перекресток в боевое охранение, еще кто-то прошел к черному, служебному входу, а двое заняли места в вестибюле, присматривая за улицей.
Паша, скромно облокотившийся на стойку бара, только глазами водил по сторонам, удивляясь, как ловко и слаженно действовали неизвестно откуда появившиеся в городе удивительные стрелки. А Анька, уже устроившаяся за столом вместе со старшим и его помощником по хозяйственной части, старшиной, скалилась в улыбке и подмигивала Паше, учись, мол, как надо… это тебе не наша партизанщина с красными повязками…
День забот
Уже при входе в здание Управления Велемору показалось, что он попал в растревоженный улей. Конечно, дознаватель в жизни своей никогда не был на пасеке, мёд видел только расфасованным в магазинах, но почему-то именно такое сравнение почудилось ему уже при стандартной проверке документов у входа.