Искажение[СИ, роман в двух книгах]

Леж Юрий

Запив выполненную работу еще половинкой из вновь налитой чашки, Анька почувствовала, как стремительно хмелеет. Еще бы, за день она успела съесть пару бутербродов с очень сомнительной колбасой, да еще и набегалась по городу, сначала по службе, а потом уж и по домашнему обеспечению. Но теперь, под сайру с лимоном и черным хлебом после очередных пятидесяти граммов, это было уже неважно. Оторвавшись от закуски, девушка вытащила из-под стола большую банку консервированной в томате фасоли и вывалила ее содержимое в ту же кастрюлю, где продолжала вариться картошка с мясом.

— Саня, — попросила Анька, — ты ближе сидишь, как закипит, через пару минут можно и гасить, готово все будет…

— Ладно, — кивнул

мальчишка, автоматически глянув на висящие в кухне дешевенькие электронные часы с зелеными тусклыми цифрами.

Тем временем тоже опьяневший Сёма рассказывал, обращаясь в основном к девушке, как умело и нагло Варлам присвоил сначала одну, а потом и вторую бутылку водки в магазине соседнего квартала. Судя по описанию, подвиг этот достоин был стоять на одном уровне с деяниями Багдадского вора, Робин Гуда и Ваньки Каина. Посмеиваясь над рассказом и перебивающими его репликами, Анька снова закурила, уже не обращая внимания на то, что мальчишки курят вместе с ней. Теперь, после выпитого, дым не мешал никому из них. Вот только утром в кухне будет висеть табачный перегар, смешанный с уже неаппетитными запахами сайры и лимона.

— Саня, давай-ка всем тарелки, — скомандовала Анька, заметив, что разговор между парнишками начал залезать в какие-то дебри социальной справедливости, а огонь под кастрюлей погас уже минут пятнадцать назад. Пора было нормально поужинать, ну, или пообедать, если исходить из старинного аристократического распорядка дня.

К сожалению, суповых тарелок в кухне нашлось всего две, да еще одна была занята под сайру, но тут уж ничего не поделаешь, пришлось Саньке прилагать природную смекалку и искать среди посуды другие емкости, изначально под суп не предназначенные.

При открытой крышке кастрюли аромат томатной приправы к фасоли и копченых телячьих ребрышек забивал все остальные запахи в кухне. Под суп еще раз выпили и принялись дружно хлебать получившееся варево, заедая суп хлебом, иногда чавкая и тихонечко срыгивая, то и дело отваливаясь от тарелок к спинкам стульев со словами: "Вот это дело! Вещь! Прет от такого супчика!" Разнокалиберная посуда, чайные чашки, употребляемые под водку, отсутствие салфеток не смущали компанию.

Не то, что бы ребята голодали, или редким блюдом на их столе бывали супчики, чаще на них, супчиках, и выезжали в периоды голимого безденежья, но вот что бы так сразу — и водка, и супчик, и сигарет в достатке — было у них не то, что не каждый день, но и не каждую неделю. Просто совпало удачно, карта легла, или звезды сошлись, говорили об этом всяк по-своему, но, отхлебав большую часть налитого из своих тарелок, ребята вновь освежили содержимое чашек и стакана.

Тут у Аньки мелькнула мысль, не перебарщивают ли? мальчишкам-то что, отоспятся, а ей завтра опять с утра пораньше на работу бежать, но потом девушка махнула рукой. Водка хорошая, под закуску, да еще и дома — это тебе не дешевейший портвейн в подворотне стаканами под ядреный дымок дрянных сигарет, выспаться успеет, все нормально будет.

Уже дохлебав супчик, доев сайру из суповой тарелки и буханку хлеба, окончательно размякнув от спиртного, всей компанией отправились было в спальню, покурить там, потому, как в кухоньке даже при настежь открытой форточке топор вешать было уже можно. Но Анька притормозила мальчишек, заставив по очереди Варлама и Сёму вымыть сковородку, тарелки и ложки с вилками. Только после этого, выставив кастрюлю с супчиком на подоконник охлаждаться, она и сама пошла в главную комнату квартиры. Во всяком случае, мужская часть проживающих так именно и считала, стараясь бывать в спальне только по необходимости, ночью, или в честь праздничка, как сейчас.

Центральное место в большой спальной комнате занимала, как и положено, кровать. Фантастическое лежбище вместимостью человек

на десять, а при Анькиной комплекции так и на пятнадцать, было нагло, прямо на глазах у продавцов и покупателей украдено в популярном и дорогом мебельном салоне. Варлам и Сёма, прикинувшись грузчиками, отволокли кровать, якобы для показа покупателю, со склада во внутренний дворик магазина, а там просто погрузили на такую же ворованную машину, за рулем которой сидел Санька, и увезли через пост охраны, решившей, что поденщики, которых фирма нанимала десятками в день, просто перебрасывают товар, не сошедшийся по комплектации, со склада на склад. Потом в магазине всем причастным и непричастным к пропаже намылили холки, лишили премиальных, кого-то, говорят, даже уволили, а вот кровать осталась в полном распоряжении друзей. Конечно, это был просто роскошный матрас без деревянного каркаса, но ребятам, после сна по углам на грудах собственной старой одежды, он казался райским местечком, сбывшейся наяву мечтой.

Вокруг кровати были расставлены в творческом беспорядке с десяток разнообразных пепельниц, начиная от хрустальной с отбитым краем, притащенной ребятами с какой-то фешенебельной помойки, заканчивая недавно использованными банками из-под консервов, которые и отмыть-то толком не удосужились, утаптывая окурки в остатках растительного масла. Вот только за такие фокусы, сопряженные с порчей атмосферы, Анька всегда страшно ругалась, а иной раз могла и от души дать по затылку. При всей её миниатюрности, рука у девушки была тяжелая. Мальчишки соглашались с девушкой, что это не порядок, и замоченные в масле бычки категорически портят экологию спальни, на её глазах выбрасывали без пощады "вредные" банки, но уже через сутки-двое на смену им приходили новые.

Еще в спальне наличествовал телевизор, который почти никогда не работал, но внушительной черной доской висел в простенке между двумя окнами. И Анька, и парни иной раз с удовольствием забылись бы под какую-нибудь незатейливую музычку, но… давным-давно утерянный пульт управления, если он и прилагался когда-то к телевизору, не позволял пользоваться аппаратом лежа и даже сидя. А еще — потом, после просмотра, его же приходилось выключать, что б не бубнил всю ночь над ухом чумовым голосом, нагоняя тоску. А для выключения — вставать. Короче говоря, телевизор чаще всего просто висел на стене, как декоративная панель, для интерьера. И это пока всех устраивало.

В спальню Анька вошла едва ли не последней, по пути подумав, что надо бы еще и в ванну заскочить, что бы завтра утром не торопясь, с чувством, с толком, с расстановкой собраться на работу, а не бегать, как оглашенной по квартирке в поисках того, что наверняка забыла или не успела. Но при взгляде на лежбище разморенная выпитым и съеденным девушка решила, что "успеется, поваляюсь минут пятнадцать и…"

Она шагнула за порог и буквально упала на мягкое и упругое ложе, подальше от Варлама и Семы, уже успевших устроиться на противоположном краешке и закурить, с видимым удовольствием затягивающихся и сосредоточенно пускающих дым в потолок. "Все, я обожралась, — томно простонала Анька, — не беспокоить, не будить, при пожаре выносить первой". Мальчишки вежливо усмехнулись привычной шутке.

Оправив задравшуюся едва ли не до пупка футболку, Анька поудобнее устроилась на правом боку, но едва только прикрыла глаза, как за спиной у нее "упал" Саня и принялся копошиться и гнездиться, будто строя себе берлогу на зиму. "О, боже! ни сна, ни отдыха измученной душе, — про себя простонала Анька, а вслух добавила:

— Если кто-то снова начнет тыкать в меня среди ночи писькой, то получит в лоб и вылетит спать на кухню…

— Опять эти грязные намеки? — удивился Саня, наконец-то устроившись, как ему нравится, и щелкая зажигалкой. — И было-то раз, да и во сне, я ж рефлекторно…