Исключение из правил
Шрифт:
Прикрыв глаза, собираюсь с силами. Этот чувак единственный, кому я могу довериться, не опасаясь осуждения. Он поймет меня и примет, а если надо, даст пинка.
– Вчера к нам в дом пришел Натан. Избитый. Случилась перепалка, ты ведь знаешь, как я реагирую на семейство Аракчеевых, - начинаю издалека.
– Дай угадаю, из-за этого расстроилась Лейла, - Артем устало трет лицо, посматривая на циферблат часов. Тоже мне, друг детства. Хоть бы видимость заинтересованности сделал. Все только о своей Аристовой думает.
– Именно, - киваю, запивая горечь мыслей.
–
– Так помоги им. Ты ведь можешь…
– Отстань, я посплю еще, - переворачиваюсь набок, зажмуриваюсь.
– Давай, двигай домой. Я уже на вечер опаздываю, - рычит Серебряков.
Точно. У него важная встреча. Киваю, тянусь к ручке.
– Назар, - останавливает меня. Оборачиваюсь.
– Ты все правильно сделал, слышишь? По-другому никак. И твоей вины нет.
Вздыхаю.
– Прокурорше привет, - выхожу из машины, направляясь пьяной поступью к дому. Артем стартует с места, а я решаю перекурить, перед тем как зайти. Опираюсь о кирпичную стену, вытягиваю пачку из кармана. Два года не курил, а за сегодня практически восполнил нехватку никотина. Прикуриваю, делаю затяг. Голова начинает кружиться, когда поднимаю ее.
На часах девять. Бобер купает Морковку. Хочу войти. Соскучился по ним до безумия. Но боюсь увидеть в ее глазах боль и разочарование.
Не знаю, сколько простоял там. Очнулся, когда услышал чьи-то шаги. Обернувшись, встретился с ней взглядом. Закутавшись в махровый халат, в домашних тапочках, она стояла передо мной, зябко обнимая свои плечи.
Отвел взгляд. Не знаю, что и сказать ей. Я виноват. Знаю. Я постоянно виноват. Почувствовал прикосновения ее пальцев. Кожу щеки обдало теплом, а легкие заполнились ароматом ее парфюма.
– Пойдем домой, холодно, - вот так, просто. И никаких тебе упреков. Переплела пальцы наших рук и повела в дом. А я шел и понимал, что только с ней можно вот так. Не напрягая языка, без лишних объяснений. И хорошо так стало, почувствовал, что я не один.
Первым делом спросил, где Морковка. Малышка уже спала. Не стал тревожить. Не хочу дышать на нее алкоголем. Лейла пыталась затащить меня в душ, но я отказался. Сначала разговор, потом все остальное. Я должен это сделать.
– Ты новости знаешь? – ее взгляд такой усталый и печальный. Устроившись напротив меня в кресло, складывает руки на коленях. Она всегда так делает, когда чем-то опечалена. Случилось. Все-таки сделал это.
– Откуда знаешь?
Пожимает плечами.
– Интернет пестрит новостями.
Достаю телефон. Набираю Олега.
– Готов. Они свободны, Назар, - без предисловий. Сразу к теме.
– Как? – не голос, а скрежет по металлу.
– В туалете. Наточил дужку от очков, перерезал вены. Увидели спустя пару часов. Думали, он уснул, а он кровью истек, - ровным
Как она так умеет? Парой предложений подарить покой измаявшейся душе. Поднять тебя с самого дна и вознести на пьедестал героя.
Вдруг напор воды стихает. Пули теперь не ранят – проходят по касательной. А потом накрывает шелком ее касаний. Не заметил, как Лейла забралась ко мне. Она прижимается грудью, обвивая руками мой торс. Тело реагирует на ее близость, вмиг покрываясь мелкими мурашками.
Меня вдруг начинает знобить. И это несмотря на пропитанный горячим паром воздух вокруг. Она нужна мне, прямо сейчас, здесь. Разворачиваюсь. Убираю с лица мокрые пряди. Глажу ее скулы, касаюсь пальцами губ, бровей. Сколько тайн в ней, сколько красоты и силы. Моя богиня маленькая, ради которой и жизнь отдать не жалко. Смотрит на меня сквозь слипшиеся от воды ресницы. Читаю в ее глазах тоску. Переживает за меня, жалеет. Чувствую себя слабаком никчемным. Я радовать ее должен, оберегать. А получается совсем наоборот.
Притянув к себе, касаюсь нежной кожи губ. Провожу языком по очертаниям, вырывая из ее груди тихий стон. И этот звук служит спусковым механизмом в моем безумии. Сжав полушария ее попки, рывком поднимаю наверх. Лейла разводит ноги, обвивая ими мою талию. Припечатав ее к стене, углубляю поцелуй, врываясь в глубины ее рта все своей одержимостью.
Наркотик мой. Она стала им, как только я попробовал ее впервые. Еще там, в клубе, когда украл ее первый поцелуй. С тех пор она не отпускает меня. Ее запах, ее ласки – все это дурманит покруче алкоголя или травки. Накрываю ладонью полушарие ее груди, сжимаю слегка, заставляя Лейлу выгибаться навстречу. Она вонзается тонкими пальчиками в кожу спины, царапает ее. Подается ко мне бедрами, желая большего. И разве я могу отказать ей, тигрице?
– Наз-а-ар, - стонет плаксиво, когда я выпускаю ее из рук, тянется за мной, опасаясь, что я передумал. Улыбаюсь мысленно, играя с ней. Мы стоим друг напротив друга под струями воды. Глаза в глаза. Я вижу, как капля по капле в ней разжигается злость. И мне это дико нравится. Люблю, когда она показывает свой характер. Резким движением поворачиваю ее спиной. Слегка надавив на поясницу, заставляю выгнуться. Она оттопыривает попку, предоставляя моему взору все прелести. Наслаждаюсь моментом, оттягиваю удовольствие, решая еще немного позлить.
Пальцы касаются ее лона. Сначала вскользь – она дрожит. А потом накрываю круговыми движениями ее клитор. Чувствую, как она напрягается. Ее руки, бедра. Резче и резче подается ко мне, ищет мой член. Но еще слишком рано. Я люблю ей любоваться, может, где-то даже больше, чем тр*хать.
Она все ближе и ближе к грани. Проникаю в нее пальцем. Потом двумя. Двигаюсь в ней, чувствуя, как от напряженных мышц ее лона скоро разорвет самого. Лейла жадно цепляется пальцами за подставку душевой, боясь, что я не смогу ее удержать. Так и не научилась доверять до конца. Накрываю второй рукой ее грудь, сжимаю меж пальцев сосок, и тут ее накрывает. Я чувствую, как она улетает. В этот момент врываюсь в нее. На полную мощность, отпуская себя, двигаясь рваными движениями.