Исключительно моя
Шрифт:
Рассказываю о том, что произошло в его загородном доме, девчонки притихают, а к концу рассказа наступает полная тишина.
— Охренеть… — первой нарушает ее Корнева. — Он к нему, как к сыну относится, представляю, как непросто ему в этой ситуации.
— Да я все понимаю, но молчание — не выход.
— А почему ты сама ему не позвонишь? — Маша отставляет свой пустой бокал.
— Не хочу навязываться, ты же знаешь, что это не в моих правилах.
— Позвонить первой — это не обязательно навязываться, можно придумать веский повод.
—
— Нет, Яна определенно права. Никольский не так прост, он сразу все поймет, — вставляет Ксения, — вам нужно встретиться, невзначай.
— Как ты себе это представляешь? Я не сильна в интригах, — улыбаюсь ей.
— Маша! Нужно выяснить, где будет Никольский в ближайшие дни, — обращается она к подруге.
— Эм, я постараюсь, конечно. Но Мирон мне не докладывает о его передвижениях.
— Ну заведи разговор издалека, спроси о работе, то-се. Тебя учить, что ли, нужно?
— Девочки, мне не очень это все импонирует, конечно. Заговоры за спиной Вадима плохо заканчиваются, — еще пытаюсь соскользнуть, но уже понимаю, что идею подхватила.
— Да ладно тебе, — говорит Корнева, — я пойду с тобой, если понадобится.
Глава 21
Яна
Синее вечернее платье струится по моим ногам, открывая левую, сквозь высокий разрез на бедре. Прическу, по моему настоянию, сделали в салоне легкую, не хотелось ничего вычурного.
Сдаю верхнюю одежду в гардероб и захожу в зал ресторана. Ноги, будто свинцом налиты, муторно.
Вчера, после посиделок, Маша обещала набрать, как только раздобудет какую-то информацию, а уже сегодня утром позвонила, что у Никольского вечером встреча в ресторане «Бристоль». Услышала, как Мирон с ним это обсуждал по телефону.
И вот я здесь. Подруга не знала времени, и мы с Корневой решили, что на девятнадцать будет самое то. Мое такси попало в пробку, все-таки, далековато от меня заведение, и я приехала немного с опозданием.
Ксюша машет мне из-за столика неподалеку от рояля, за который как раз усаживается пианистка, а рядом устраивается саксофонист с инструментом.
Ресторан шикарен, мне в компании девушек, даже как-то не по себе. В такое место нужно приходить с солидным мужчиной. По крайней мере, на мой взгляд.
Подхожу к столику. Ксюша пришла со своей сестрой, сказала пригласит ее для массовки. Ну и, поскольку банкет оплачиваю я, почему бы не притащить и родственников. Ксюша такая Ксюша. Машу, конечно, мы тащить в эту авантюру не стали, потому что Мирон точно поймет, откуда вышла информация.
— Привет, я Яна, — представляюсь девушке ориентировочно моего возраста, в ярком красном платье.
— Полина, очень приятно. Буду знать соседей в лицо, — говорит она, поднимая бокал с белым вином. — За знакомство!
Мне тоже налито, поднимаю свой.
— За знакомство!
Надпиваю и смотрю на Корневу.
— Он здесь.
Понимала, что здесь, но сердце, все равно, пропускает удар. Я уже очень сомневаюсь в нашей затее.
Осторожно обвожу глазами зал, стараясь не крутить головой, но Вадима не вижу.
— Вон там, — кивает головой Ксю, — за перегородкой.
Боковым зрением вижу за большим круглым столом компанию из пяти человек. Их скрывает легкая перегородка, вверху которой установлен ряд горшков с декоративными цветами. Отсюда, впрочем, как и с других точек зала, просматриваются только головы сидящих.
Среди них две женщины, одна из них сидит возле Никольского и, то и дело, наклоняется к нему поближе, я бы даже сказала, слишком близко для постороннего человека, и они о чем-то разговаривают.
Меня это не просто расстраивает, во мне зарождается чувство раздражения. Значит, мне нельзя даже кофе выпить с представителем противоположного пола, а он себе может позволить, даже вот так. Ее бы воля, она бы его лизнула невзначай. Черт! Я ревную. Нездоровые ощущения, чуждые мне. Отвожу глаза, нужно взять себя в руки и подумать, как быть. С женщиной я точно не ожидала его увидеть.
— Яна, это просто рабочая встреча. Не надумывай, — напоминает о себе Ксюша.
— Ты ее знаешь?
— Кто ж ее не знает. Светлана Мухина, дочка местного чиновника. Тоже в администрации работает, уже какой-то зам. При таком папе карьера растет невиданными темпами. Мы в одну школу ходили, она года на три меня старше. Вечно ходила, задрав нос — типа верхушка общества, но как человек — дерьмо.
— А помнишь, у нас был случай на физкультуре, в раздевалке…
Полина вспоминает неприглядную школьную историю, где одна из участников Мухина, и для меня она тухнет окончательно.
Вино сначала немного расслабляет, а потом с каждым глотком, придает уверенности.
Минут через сорок мужчины с их столика поднимаются, поднимается и Мухина. Они идут через зал, Вадим достает сигареты, видимо на перекур. Наблюдаю Мухину в полный рост — черный брючный костюм, туфли на высокой шпильке, высокий хвост из копны темных волос, правильные черты лица. Она так и не отлипает от Никольского, идет рядом, улыбается, заискивает и флиртует. И он улыбается ей. Меня прибивает эта картина, я так и застываю взглядом на них, пока не происходит зрительный контакт с Вадимом.
Прострел током по позвоночнику. Жар в грудной клетке и стук, бешенный стук сердца.
Карие глаза оторопело впиваются в меня. Эффект неожиданности сработал, но теперь его недоумение сменяется чем-то еще, и я не могу понять, что это.
Он что-то говорит своей спутнице, она уходит, оборачиваясь на наш стол, а Вадим идет к нам.
— Лед тронулся, — комментирует Корнева.
— Добрый вечер, — он смотрит исключительно на меня. Девчонки здороваются.
— Привет, Вадим, — очень стараюсь выглядеть естественно, — вот так встреча, да?