Искра
Шрифт:
Лампы на потолке загудели, сверкая электричеством. Габриэль сделал глубокий вдох. Электричество успокоилось.
И в этот момент кто-то вошел в дверь. Ни предупреждения, ни стука. Просто ручка двери повернулась, и в комнату медленно вошел мужчина с металлической кружкой и какими-то бумагами. Это был какой-то новый человек, ему было хорошо за сорок, хотя седина только начала пробиваться на висках в его светлой шевелюре. На нем не было формы, он был в джинсах и свитере, хотя значок болтался у него
Было какое-то ощущение власти в этом человеке, Габриэль отметил это по его манере держаться.
— Габриэль Меррик? — Он не ожидал ответа, просто сел за стол напротив и бросил несколько папок и блокнот перед собой. — Я Джек Фолкнер, окружной маршал пожарной охраны.
Фолкнер. Отец Ханны.
Габриэль не знал, что ему сказать.
Маршал Фолкнер откинулся назад на своем стуле и сделал глоток кофе.
— Долго пришлось ждать?
То, как он произнес это, подразумевало, что он точно знает, как долго пришлось ждать Габриэлю.
Может быть, поэтому его оставили в наручниках. Чтобы, когда кто-то вел себя как мудак, он не смог двинуть этому парню по морде.
— Мой брат придет? — спросил он. Во рту пересохло, и его голос был грубым.
— Твой брат?
— Вы же не можете меня допрашивать без официального представителя или кого-то такого, правильно?
Маршал Фолкнер наклонился вперед и приподнял обложку папки из плотной бумаги.
— Тебе семнадцать?
— Да.
Обложка упала назад, закрыв папку.
— Тебя обвиняют в поджоге первой степени. Прямо сейчас это один случай, но скорее всего их больше, учитывая события последней недели. Это преступление, которое автоматически означает твою ответственность как совершеннолетнего. Именно поэтому ты здесь, а не в центре для несовершеннолетних
Габриэль не двигался. Комната внезапно стала меньше.
— Тебе разрешается привлечь адвоката. — Маршал Фолкнер щелкнул ручкой. — У тебя есть адвокат?
Габриэль покачал головой. Один из тех полицейских, что зачитывал ему права, говорил что-то о том, что адвоката ему предоставят, но он не представлял, как это работает. Если он потребует адвоката, это будет выглядеть, как будто он виноват.
— Я не устраивал эти пожары, — сказал он.
Маршал поднял брови.
— Хочешь поговорить об этом?
— Тут не о чем разговаривать. Я их не устраивал.
За исключением, может быть, одного. Пожара в лесу. Но если он признается, что он соврал про это, то все остальное тоже будет звучать, как вранье. Габриэль отвел взгляд.
После недолгого молчания маршал наклонился вперед на своем стуле.
— Позволь мне снять с тебя наручники.
Габриэль резко поднял взгляд.
— Да.
Когда он расстегнул их, Габриэль размял
Ему было противно, что он должен этому человеку сказать спасибо или типа того.
Особенно, когда маршал Фолкнер замешкался, прежде чем сесть и спросил:
— Как насчет перекусить?
Габриэль готов был убить за еду, но покачал головой.
— Ты уверен? Если ты застрянешь тут на всю ночь, мы должны будем покормить тебя. Может быть прямо здесь, где никто у тебя не отнимет еду.
Слишком много всего было в этой фразе, чтобы понять все и сразу. На всю ночь. Габриэль вспомнил о том бледном ненормальном из камеры и окончательно потерял весь аппетит, который у него был.
Он снова покачал головой.
— Сколько времени?
— Чуть больше шести.
Шести! Почему-то одновременно это было и раньше и позже, чем он предполагал.
Габриэль слышал свое сбившееся дыхание, прежде чем смог задержать его. Его братья определенно в курсе, что он пропал.
Маршал Фолкнер засунул руку в свой задний карман и вытащил пачку сигарет. Он протянул их Габриэлю.
— Куришь? Без обид, парень, но ты выглядишь, как будто тебе надо это.
— Я не курю.
Маршал швырнул пачку на стол и снова схватился за свою ручку.
— Тогда почему ты таскаешь с собой в школу две зажигалки?
Ох, блин.
Габриэль нахмурился.
— И, — сказал маршал, — я так понимаю, что у тебя и дома есть еще. Хочешь рассказать мне об этом?
Габриэль замер.
— У меня дома?
— Офицеры проводят обыск прямо сейчас.
Ну, по крайней мере, он ответил на вопрос, в курсе ли Майкл, что происходит.
Слава богу, что пожарная куртка и шлем были у Хантера.
— Я не поджигал эти дома, — произнес он снова.
— Кто-то еще замешан в этом?
Новые нотки проснулись в голосе маршала. Знают ли они про Хантера? Габриэль был осторожным после того, как попался с вопросом о зажигалке.
Он посмотрел на стол и провел пальцем по пластиковой кромке стола.
— Я ничего не знаю об этом.
Его голос был равнодушным, но он ощущал опасность, его сердце колотилось как бешеное.
— Ты уверен?
Габриэль поднял взгляд и встретился глазами с маршалом.
— Абсолютно уверен.
— Позволь мне объяснить кое-что. — Маршал Фолкнер бросил ручку на свою папку и наклонился вперед. Он повысил голос. — Ты можешь дурить меня всю ночь, но этим ты не сделаешь себе ни капельки лучше. Один поджог первой степени тянет на срок до тридцати лет. Это все. У нас, как минимум, четыре. Не важно, что ты говоришь мне, у нас есть достаточно доказательств, чтобы отправить тебя в окружной центр предварительного заключения.