Искра
Шрифт:
Я подняля взгляд, его серо-голубые глаза стали грозово-темными. Его губы слегка приоткрыты, а грудь быстро поднимается при каждом вдохе. Мой желудок сжимается от осознания того, что я не единственная, кого мучало расстояние. Я не единственная, кто страдал от давно подавленных потребностей.
— Нам надо уложить ребенка спать, — заговорил Уокер грубым голосом. — Чтобы она могла хорошенько выспаться.
— Она в порядке, — ответила я, покачав головой.
— Эйвери, — предупредил мужчина.
Но впервые в жизни я не прислушиваюсь к предупреждениям. Не следую правилам.
В моей груди зародился бутон надежды, когда его губы раскрылись передо мной, а его язык ласкал мой. Руки на моих бедрах сжались почти до боли, но мне все равно. Все, чего я хотела — это утонуть в нем еще хоть ненадолго. Уокер отступил, но только для того, чтобы провести своими губами по моим, дразня и искушая. Я приподнялась выше, раздираемая нуждой, что вызывало у него смех.
— Не смейся, — возмутилась я. — Просто поцелуй меня.
— Такая нетерпеливая, — поддразнивает он, доставляя удовольствие нам обоим, возвращая свой рот к моему.
Этот поцелуй глубже и продолжительнее. Он напоминает о спутанных простынях и скользкой коже. Если поцелуй с ним был ошибкой, я хочу повторять ее снова и снова.
Не знаю, кто сделал первый шаг, но в следующее мгновение я уже лежала под ним на потрепанном диване. Он так хорошо чувствовал себя на мне, что мне почти хотелось вылезти из собственной кожи, потому что желание его было так сильно. Его руки повсюду на мне, нетерпеливые от собственной настойчивости. Мои бедра раздвинулись, чтобы придвинуть его ближе, и я сразу зашипела от удовольствия. Все, о чем я могла думать — это то, что я желала большего.
Но малышка выбрала именно этот момент, чтобы начать плакать.
Уокер застыл надо мной, недоверчиво вскинув голову. Мое тело обмякло от разочарования, и я прижала руки к лицу, пытаясь сохранить хоть какое-то подобие самоконтроля. Осторожными движениями он поднялся на ноги.
— Я позабочусь о ней.
Я была благодарна самой себе за этот момент, за то, что смогла собрать воедино те части себя, которые в этом нуждались. Я была близка, так близка к краю, а он едва прикоснулся ко мне. Если я думала, что будет легко заниматься этим совместным воспитанием, не усложняя его, то теперь поняла, как сильно ошибалась.
Глава 11
Уокер
— Нам нужно поговорить.
Никто не любит слышать эти слова, но я ожидал их с тех пор, как мы поцеловались той ночью перед Рождеством. Мы смогли преодолевать напряжение между нами, пока заботились о Грейси, но ее поцелуй со мной изменил все.
— Знаю. Грейси успокоилась? — спросил я.
— На какое-то время, — Эйвери плюхнулась на диван рядом со мной.
Прошло два дня с Рождества, но я не мог заставить себя уйти. Открывать подарки с Грейси, Рози и Эйвери было таким праздником, какого я никогда не получал в детстве после смерти брата. Возможно, я хотел впитать в себя как можно больше, да и Эйвери не была против.
До сих пор.
Она не возражала, когда я предложил остаться на ночь — на диване — чтобы помочь с бабушкой Рози, когда та сильно простудилась после праздника. На самом деле, часть ее, казалось, почувствовала облегчение. Возможно, Эйвери думала, что я убегу при первой возможности. Может быть, она хотела, чтобы я остался рядом. На тот момент я не знал, какой вариант мне больше нравился. Оба в равной степени пугали меня до чертиков.
— О чем ты хочешь поговорить?
— Ты избегаешь меня, — прямо заявила Эйвери.
С тех пор, как мы встретились, я осознал, что ее сдерживание чувств на самом деле ошибка. Она наверняка была до ужаса напугана, скрывая правду о Грейси так долго — хотя это и не оправдывывало ее.
В повседневной жизни Эйвери с головой ныряла в свои обязанности, включающие любые конфронтации. Я никогда не забуду о ее лжи и бездействии, но теперь могу понять ее причины немного лучше. Ну или по крайней мере ее душевное состояние, когда она сделала то, что сделала.
— Я был менее чем в двадцати футах от тебя почти неделю.
Эйвери закатила глаза.
— Не прикидывайся дураком. Это ведь из-за поцелуя, не так ли? Разве это было слишком странно? Слушай, извини, что накинулась на тебя, если ты не желал этого. Меньше всего я хочу, чтобы кому-то было тяжело. Грейси — единственная, кто имеет здесь значение, и если ты имел в виду, что наши родительские отношения стоят на первом месте, то с этого момента так и будет. Знаю, что ты, возможно, не простил меня за то, что я сделала, то есть понимаю…
Я прижал пальцы к ее губам и едва сдержал улыбку. Боже, она любит поболтать, когда нервничает. Я не знал этого о ней. Есть так много вещей, которых я о ней не знаю. Так много вещей, которые хотел бы узнать.
— Я простил тебя.
Эйвери сразу же как-то сдулась.
— Правда? — уточнила она.
Кивнув, я опустил пальцы и заговорил.
— Я видел, как тебе тяжело работать, ухаживать за бабушкой и заботиться о Грейси. Ты хорошая мама, Эйв, и я могу принять, что ты боялась моей реакции. Мы никогда по-настоящему не знали друг друга, и это была безумная ситуация, в которую оба попали. Я не могу сказать, как бы я отреагировал, случись со мной нечто подобное, поэтому не имею права тебя осуждать. Не буду врать и говорить, что мне не больно от того, что я все пропустил, но я готов работать с тобой, чтобы двигаться вперед.
— Ух ты, это не то, что я ожидала от тебя услышать, — протянула она со смехом. — Спасибо. Надеюсь, ты понимаешь, что я имела в виду. Ты уже так много сделал для нас и…
— Перестань, тебе не обязательно продолжать благодарить меня. Я делаю все это, потому что хочу.
Она провела пальцем по губам, словно застегивая молнию.
— Мне тоже нужно с тобой кое о чем поговорить.
Я не был уверен, как собирался поднять эту тему. Я потратил последние несколько дней с тех пор, как узнал об этом, чтобы решить, что хочу делать. И думаю, что мне лучше покончить с этим, пока у меня не сдали нервы.