Искупить кровью!
Шрифт:
Как только стрелковый полк вступил в бой, штрафные роты отвели за реку, но дальнейшего развитие наступление не получило из-за упорного сопротивления противника. Там батальон срочно погрузился на поданные грузовики и убыл в район восточнее города Быхов.
Предполагалось его участие в расширении плацдарма и на этом направлении, но официальной информации на этот счет не имелось.
Начался март и природа разразилась таким мощным снегопадом, которых не было зимой. Он валил, не переставая несколько дней, и когда колонна с трудом пробилась в заданный район, все пути и дороги оказались непроходимыми, а не то, что непроезжими.
В
Поскольку подвоза продовольствия не было, суточный трехразовый рацион горячего питания состоял из растопленного в походных кухнях снега и приготовленного на нем «бульона». Из расчета одна банка американской тушенки на роту, плюс ржаной сухарь на едока.
Когда же снегопад, наконец, закончился, а дороги расчистили, в том числе танками, намечавшееся наступление видимо отменили. Батальон снова погрузили на машины и доставили в село Городец Кобринского района.
Уже завершался период его пребывания в составе 3-ей Армии генерала Горбатова. Личный состав составил приятное впечатление о командарме, отличавшимся душевным отношением к штрафникам. Поговаривали даже о том, что он, как и Рокоссовский, в свое время тоже был лишен свободы, чем все и объяснялось.
В Армии о Горбатовке ходила то ли быль, то ли легенда.
Якобы после взятия Рогачева через уже разбитый и непрочный днепровский лед саперы срочно навели для переправы войск временный деревянный мост. По своей ширине он допускал движение техники лишь в одном направлении и поэтому коменданту переправы был передан приказ командующего пропускать в первую очередь автомобили с боеприпасами, продовольствием и артиллерию только в сторону фронта.
Вскоре у переправы скопилось много машин идущих к передовой, а на другом берегу оказались встречные. Среди них несколько «виллисов».
Комендант переправы, крепкий рослый майор, выполняя свои обязанности, не пускал их на мост. Из одного «виллиса» вышел Горбатов, потребовав срочно пропустить его автомобиль. Майор, ссылаясь на приказ, отказался это сделать. Разозлившись на непослушного коменданта, генерал в сердцах огрел его своей всем известной палкой.
Реакция майора не заставила ждать: он резко оттолкнул Горбатова и тот, перевалившись через низкие перила моста, загремел на лед. Что тут началось!
Из машины командующего и других «виллисов» выскочили несколько офицеров. Одни бросились поднимать генерала, другие, выхватив пистолеты, скрутили майору руки.
Горбатов же, отряхиваясь от снега, подошел к коменданту, приказал отпустить его и велел принести свою флягу. Вся армия знала, что их командующий не при каких обстоятельствах не пьет и даже не курит.
Он лично отвинтил с фляги колпачок – стаканчик, наполнил водкой и поднес ошеломленному офицеру со словами «Молодец, майор! Выпей, считай это моим извинением и личной наградой. Сколько дураков учил и воспитывал этой палкой, первого умного встретил. Продолжай службу, а за настоящей наградой дело не станет».
Прибыв в Городец, батальон занялся приемом пополнения, формированием, вооружением и сколачиванием подразделений. Была налажена боевая подготовка, основной целью которой являлось обучение бывших летчиков, артиллеристов, интендантов и прочих специалистов воевать по – пехотному. А это значит, совершать напряженные марши, переползать, окапываться, преодолевать окопы и рвы. Вести
Но, пожалуй, самым трудным, особенно в психологическом плане, было преодоление страха у некоторых обучаемых перед метанием боевых гранат, особенно Ф-1. Убойная сила ее осколков составляла до двухсот метров, а бросить этот ручной снаряд даже тренированному бойцу под силу лишь метров на пятьдесят.
Обучение проходило на боевых гранатах, которые взрывались по – настоящему. Правда, метали их из окопов. Тем не менее, перебороть боязнь удавалось не каждому и не сразу.
На одном из таких занятий обучаемый, в прошлом финансист, выдернув чеку, уронил «лимонку» наземь и инструктор – сержант в последнюю секунду успел ее выбросить из окопа.
Этот период формирования и обучения продлился до середины мая.
Естественно завязались более тесные отношения и связи с местным населением. Оказалось, что неподалеку, за лесом, располагался военный аэродром, а около него базировался батальон аэродромного обслуживания, где главным солдатским составом были девчата.
Как-то теплым весенним днем на дороге, почти в центре села, прогремел взрыв.
Оттаявшая земля обнажила давно установленную там немецкую противотанковую мину. И на нее наступила копытом лошадь, везущая целую повозку артиллерийских снарядов. К счастью они не сдетонировали, повозочного ранило, а вот лошадь убило, и она пошла в батальонный котел.
За время пребывания в Городце у личного состава бывали свидания и даже танцы с местными и военными девчатами. Частенько, когда надвигались сумерки, а боевая подготовка прекращалась, по чьей – либо инициативе в одной их хат попросторнее, устраивали хоровое пение.
Песня на фронте, если ей находилось время и место, да еще не по команде, как-то особенно проникала в души и очищала их. А как самозабвенно пели в такие минуты штрафники! Ведь не было ни дирижеров, ни хормейстеров, но откуда-то появлялись и тенора и басы, первые и вторые голоса. И так слаженно они звучали, так мощно и многоголосо, что внутри хаты и около нее собирались местные жители, слушая эти импровизированные концерты со слезами благодарности.
Белорусских песен не пели, знали только плясовые «Левониха» да «Бульба буйна». Зато русские и украинские в репертуаре были всегда. Особенно любили раздумчивые песни про Ермака, «Черный ворон», «Бежал бродяга с Сахалина» и «Славное море священный Байкал». Не иначе они отвечали состоянию души, штрафников.
Глава 5. Оборона севернее Ковеля
Оперативный план Белорусской операции начал разрабатываться Генштабом в апреле 1944 года. Общий замысел состоял в сокрушении флангов немецкой группы армий «Центр», окружении основных её сил восточнее Минска и полном освобождении Белоруссии. Это был чрезвычайно амбициозный и масштабный план, одномоментное сокрушение целой группы армий планировалось в ходе войны очень редко. Более того, сражение в Белоруссии по замыслу советского Верховного Главнокомандования, должно было стать «ключом» к успеху всей летней кампании 1944 года: победа в Белоруссии кратчайшим путём выводила советские войска к границе с Германией и создавала выгодные условия для нанесения мощных ударов по группировкам противника на Украине и в Прибалтике.