Искупление Габриеля
Шрифт:
Джулия немного расслабилась. Пальцы Габриеля это сразу почувствовали.
– Спасибо за помощь.
– Ты же знаешь: я сделаю для тебя что угодно, – напомнил Габриель, прижимаясь губами к шее жены.
– Знаю, – ответила Джулия и подкрепила ответ искренним поцелуем. Затем она улыбнулась и сказала: – В твой день рождения мы будем в Италии. Как бы ты хотел его отпраздновать?
– С тобой. В постели. И чтобы пару дней нам никто не мешал. – Габриель обнял ее за талию и стал
– А ты хотел бы пригласить кого-нибудь к нам в Умбрию? Потом мы все вместе отправились бы на флорентийскую выставку.
– Нет. Мне достаточно тебя одной. Гостей можем пригласить в Кембридж, на твой день рождения.
Джулия задержала его руку:
– Я не хочу превращать свой день рождения в шумное торжество.
– А я думал, ты преодолела свою застенчивость.
– В сентябре мы будем заняты.
– Двадцать пять не просто очередной день рождения. Это веха.
– Тридцать пять тоже веха.
– Мои вехи важны только благодаря тебе. Без тебя это обычные пустые дни.
Джулия спрятала лицо у него на груди:
– Неужели ты не устаешь быть таким внимательным? Это все равно что постоянно есть сладкое.
– Не успел устать, поскольку в жизни мне куда чаще доставалось кислое. – Губы Габриеля скользили по ее шее и мокрым, ароматно пахнущим плечам.
– Тогда давай устроим праздник в сентябре. День труда, удлиненный уик-энд. – Джулия снова поцеловала его в грудь. – Кстати, что тебе сказал Ричард?
– Он не прочь вернуться, но не хочет покупать дом. Это понятно. Он рассчитывал жить на свои сбережения. Покупка дома – слишком большая трата.
– Ричард может просто жить здесь, не покупая дом. Тебя ведь это не волнует?
– Ничуть. Я был бы только рад, если бы он сюда вернулся. Но Ричарда грызет совесть. Мы обновили дом, а он этим будет пользоваться.
– Ну и пусть пользуется на здоровье. Вот только что делать с мебелью? В Кембридже для нее просто нет места.
– Можно отдать мебель Тому. Та, что у него сейчас… Сама понимаешь, это уже не мебель. – В голосе Габриеля звучали прежние профессорские интонации.
– И ты готов отдать ему мебель?
– Джулианна, я не собираюсь тебе врать. Я не испытываю горячей симпатии к твоему отцу. Но раз ты… – Он не договорил и поцеловал ее.
– У Ричарда есть вещи, которые они покупали вместе с Грейс. Ему трудно с ними расстаться. Он хотел бы вернуть часть старой мебели, которую мы отправили на склад. Но прежде нужно вывезти отсюда новую мебель. Если ты не против, мы могли бы предложить ее Рейчел.
– А давай предложим эту мебель моему отцу. Они с Дайаной собираются пожениться.
– И как ты относишься к их решению? –
– Мне нравится эта женщина. Она любит моего отца. Очень хорошо, что ему будет с кем стариться.
– Прости за резкие слова, дорогая, но твой отец уже старится. Да и мы все.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
Габриель повернул Джулию лицом к себе и обвил ее ноги вокруг своей талии.
– Тебе повезло. Я пока не настолько стар, и меня хватит на всю ночь. По-моему, эту ванну мы еще не успели осчастливить.
Глава шестая
Где-то после полуночи Ричард почувствовал, как матрас кровати прогнулся, словно кто-то нырнул под одеяло. Перевернувшись, он нежно обнял тело своей жены. Оно было знакомым и мягким. Ричард прижался к ней и громко вздохнул.
Она тоже вздохнула, совсем как раньше, и свернулась калачиком, упершись в тело мужа.
– Я скучал по тебе.
Ричард гладил и целовал ее волосы. Его не удивляло, что волосы у нее длинные и прямые. Такими они были до химиотерапии.
– И я скучала по тебе, дорогой.
Грейс потянулась к его руке. Их пальцы сплелись. Кольцо, которое он подарил ей в день помолвки, и обручальное кольцо соприкоснулись с его обручальным кольцом. Ричард был рад, что не снимал его.
– Я мечтаю о тебе.
– Знаю, – ответила Грейс, поцеловав то место, где встретились их кольца.
– Ты была такой молодой. Впереди у нас была целая жизнь. А как много нам хотелось сделать. – На последнем слове его голос дрогнул.
– Да.
– Я скучаю по тем временам, – прошептал Ричард. – Мне хочется обнимать тебя в темноте. Слышать твой голос. Не могу поверить, что я потерял тебя.
Грейс высвободила его левую руку и прижала к своей груди.
Ричард собрал всю силу воли, зная, какое ощущение его ждет. Две впадины на месте былых выпуклостей. Помнится, он горевал о появившихся шрамах, но никогда не отваживался взглянуть на места ампутации и дотронуться до них. Впрочем, Грейс и не позволила бы.
Она собиралась сделать маммопластику, однако вернувшийся рак заставил забыть обо всем. Но Грейс всегда оставалась для мужа красивой и очаровательной. Даже в самом конце ее жизни.
Ладонь ощутила знакомую мягкую округлость. Ричард замер. Грейс положила поверх его ладони свою и прижала.
– Я вылечилась, – прошептала она. – Ты даже не представляешь, как это было удивительно. И совсем не больно.
У Ричарда защипало в глазах.
– Вылечилась?
– Никакой боли. Никаких слез. И красиво, непередаваемо красиво.