Искупление
Шрифт:
— Надеюсь, ты помнишь, что я твой брат, — настороженно произнес Кристофер, перешагивая канаты ринга.
— Тебе повезло иметь мое лицо, — бросил я ему, вставая в стойку.
— Я старше тебя на семь минут, так что это тебе повезло иметь мое лицо, — парировал он, делая быстрый удар правой рукой. Я отшатнулся в сторону и выбросил левую руку в стойку, блокируя его следующий удар.
— Впрочем, я всегда могу это исправить, — Кристофер прорвал мой блок и одним ударом рассек мне левую бровь. Я почувствовал, как теплая кровь заливает мое лицо, а ее металлический
— Эй, — голос Кристофера возник в моей голове. Мой брат обеспокоенно смотрел на меня, чуть встряхивая мои плечи.
— Я в порядке, — буркнул я, скидывая его руки со своего тела.
— Отлично, — мрачно кивнул он и снова встал в стойку. Я заставил себя очистить сознание, чтобы не дать панической атаке взять вверх. Методично работая руками и ногами, я наносил удары, блокировал связки Кристофера, вытирал кровь с разбитого лица и сплевывал ее сквозь окровавленные зубы.
— Откуда ты знал, где меня искать? — спросил я брата между ударами.
— Видел, как вы уходили, — увернувшись в сторону, ответил Кристофер.
— Ты следил за нами? — мои брови слегка приподнялись.
— Нет, — поморщился он, — просто я предпочитаю знать, где находится мой ебаный близнец.
— Тогда почему ты не остановил нас? Почему позволил уйти? — слова вырвались прежде, чем я сумел их затолкать обратно себе в глотку.
— А ты бы послушал? — Кристофер шумно дышал, остановившись посередине ринга, — ты не там ищешь виновного.
Я смотрел на свое отражение, и мне казалось, что мир перестал вращаться. Кристофер винил меня в случившемся так же, как я винил сам себя. Несмотря на все его слова, где-то в глубине он тоже считал, что это моя гребаная ошибка. Я сделал шаг назад, сдирая бинты со своих рук.
— Нет, Пол, постой, — Кристофер с сожалением шагнул вперед, но я покачал головой, — блять!
Его крик эхом отозвался от высоких стен тренировочного зала. Я выскочил из центра в тех же тренировочных шортах, в котором проводил спарринги. Мне было похеру на то, как я сейчас выглядел. Я не знал, куда я собираюсь идти, но мне буквально не хватало воздуха. Если я задержусь внутри еще на минуту, я не могу ручаться за свои действия. В одно мгновение мне хотело разнести весь чертов мир до последней песчинки, а в другое — просто выпустить свое горе наружу. Оно было настолько осязаемым, что я мог пробовать его металлический привкус у себя на языке.
Я шел и шел, не обращая внимания на любопытные взгляды. Моя голая грудь уже частично была покрыта татуировками, как и мои руки, а из рассеченной брови продолжала капать кровь, оставляя кровавые полосы на моей, испачканной чернилами и потом, коже. Я не заметил, как ввалился в дом и быстро взбежал по ступеням, направляясь в ванную комнату. Плеснув себе на лицо холодной воды, я уставился на отражение в зеркале и пытался рассмотреть себя прежнего, но ничего не видел.
Я больше не узнавал себя.
Мне
Наши отношения с Китти набирали обороты с каждым днем, который она провела на границе. Я с первого взгляда понял, что хочу ее рядом с собой. И мне было плевать, хочет она того же или нет. Мне повезло, потому что она хотела меня так же сильно, как я хотел ее. Мне нравилось ее тело, нравился ее мягкий смех, я был без ума от ее энергии, которая фактически перетекала из ее тела в мои вены, делая ее присутствие наркотиком для моего организма.
И теперь мое тело ломало от того, что ее нет рядом.
Если бы я мог засунуть руку в свою грудь, я бы вырвал остатки своего сердца, чтобы больше не чувствовать эту чертову агонию вины и опустошения. Мой разум онемел, мое тело двигалось автоматически, подстегиваемое нескончаемой яростью ко всем, кто меня окружает, но мое гребаное сердце отказывалось отключаться, как бы я не старался.
Мне было больно. И мне придется с этим жить.
Я впечатал руку в зеркало и теперь наблюдал, как осколки засыпали раковину, окрашивая ее в алый цвет моей крови. Я молча смотрел, как она стекает по моим костяшкам, брызгая на пол. Дверь за моей спиной распахнулась, и Гектор ввалился внутрь, лихорадочно осматривая помещение. Его глаза остановились на разбитом зеркале и осколках, которые теперь валялись в раковине и на полу.
— Что за херня, сынок?
Я видел его ошеломленное лицо через уцелевший осколок на стене, и не решался повернуться, оставаясь стоять на месте.
— Пол, — Гектор шагнул ближе, и стекло под его ботинками захрустело, — тебе стоит прекратить крушить наш дом.
— Я так не могу, — прошептал я едва слышно.
— Это из-за девушки? Из-за Китти?
Я зажмурил глаза и тяжело задышал, борясь со своими эмоциями. Ее имя царапало кожу, заставляя кровоточить мое сердце.
— Я знаю, что ты винишь себя, сынок, но тебе пора прекратить это. Граница — не место, чтобы предаваться безумию.
— Я не могу так, отец. Мне больно дышать от того, что ее нет рядом. Я не могу спать, зная, что ее нет рядом. Я просто не могу.
— Посмотри на меня, — Гектор потянул меня за плечо, и я отлепился от раковины, развернувшись к нему лицом. Его волосы были взъерошены, а темная щетина на подбородке уже успела изрядно отрасти, — я знаю, как тебе больно. Поверь, я знаю, сынок.
Я смотрел в глаза своего отца и искал утешения, как когда-то, когда был ребенком. Его взгляд был мягким и сочувствующим.
— Я убил ее, я убил их обоих, — хрипло выдохнул я и стукнул себя по голове кулаками, пытаясь избавиться от образа мертвого тела Китти.
— Это сделал не ты, Пол, — голос Гектора стал жестким, — это сделали твари, и если ты хочешь получить искупление, направь свой гнев на них. Сделай эту планету чище, чтобы никто больше не испытывал того, что сейчас чувствуешь ты. Ты облажался, сынок, и я этого не отрицаю. Но не ты убил их. Не ты.
Он несколько раз тряхнул меня за плечи, вынуждая посмотреть в свои глаза.