Искушение для принцессы

Эйтс Мейси

– Сантина уже долгое время не является моим домом. У меня вопрос. Как к этому отнесется ваш народ?

– К чему?

– Вы женитесь на женщине с ребенком. По большому счету я не стандартная принцесса-девственница.

– Вряд ли мой народ питает какие-то иллюзии по поводу моего желания иметь принцессу-девственницу. Я тоже далеко не девственник и не скрываю этого.

Как бы странно это ни показалось, но его правдивость вызывала в ней чувство удовлетворения.

– То, что вы желаете, и то, что

от вас ожидают, – разные вещи.

– А вы эксперт?

– Я имею кое-какой опыт в этой области, – ответила Карлотта. Ей не хотелось продолжать этот разговор. Может быть, в другой раз, но не сейчас. Даже ее братья не знали всех обстоятельств рождения Луки, и у нее не было желания распространяться на эту тему. – Я просто не уверена, как воспримут здесь меня – мать-одиночку.

– Я их не спрашивал, – ответил он, пробуя креветку.

– У вас все так просто?

– Я – будущий король, – пожал он плечами.

– Но существуют определенные светские правила и манеры, которыми нельзя пренебрегать.

Поведение ее родителей соответствовало правилам аристократии Старого Света. И они требовали того же от своего народа. Пока своей непоправимой ошибкой Карлотта не пошатнула их добропорядочность.

– Неужели вы всерьез полагаете, будто для меня имеет значение, что обо мне пишет пресса, как относятся ко мне люди? Я немало сделал для них, и, пока мой отец угасает, я уже приступил к обязанностям короля. Я сделаю все для своего народа и процветания своей страны. Я женюсь и продолжу свой род. Что можно еще ждать от меня?

– Просто потому что вы… так сказали?

– Да, просто потому, что я так сказал.

– И вы усыновите Луку?

– Как я уже сказал, я дам ему свою фамилию. И сдержу свое слово, принцесса.

– У меня нет большого доверия к мужчинам, – произнесла она, тут же пожалев о своих словах.

– В этом вы можете мне доверять, Карлотта. Я не играю с людьми. Власть дает чувство абсолютного превосходства, и иногда может показаться, будто ты наделен правом манипулировать теми, кто ниже тебя. Я такой, как меня изображает пресса. Все напечатанные обо мне истории – правда. Да, я не святой. Но не приношу людям боль, и я не лгу.

Карлотта посмотрела ему в глаза:

– Я вам верю.

Глава 3

– Ювелир прибудет позже. – В комнату вошел Родригес.

Карлотта перевела взгляд с рисунка, который ей протянул Лука.

В детской все уже было готово: здесь поставили новую кровать, детский столик и стулья, где мальчик мог рисовать, а также коробку с игрушками. Его любимых сов поместили на почетное место – на полку рядом с его кроватью.

– Какой ювелир? Зачем? – недоуменно спросила Карлотта.

– Для твоего кольца.

Она перевела взгляд обратно на рисунок:

– Понятно.

– Привет! – сказал Лука.

Родригес, чувствуя, как напряглись его скулы, выдавил улыбку:

– Привет, Лука.

– А зачем мне видеться с ювелиром? – снова спросила Карлотта.

Родригес поднял брови:

– Чтобы выбрать кольцо.

– Не понимаю, зачем мне выбирать кольцо?

– А у тебя есть корона? – поинтересовался Лука у Родригеса.

Их глаза встретились, и принц внезапно ощутил уже знакомое ему чувство дискомфорта.

– Корона есть. Она уже долгое время находится в семье Ангвиано. Но я ее не ношу.

– Я бы носил. – И Лука вернулся к своему рисунку.

Родригес нахмурился:

– Что ты сказал?

– Не понимаю, зачем мне выбирать кольцо, – повторила Карлотта. – Это же просто кольцо.

– Твое обручальное кольцо!

– Да, но… – Она обратилась к сыну: – Лука, я хочу поговорить с Родригесом.

Лука поднял на нее глаза:

– Но я рисую.

– Все в порядке, оставайся здесь. Рисуй.

Она вышла в коридор, и Родригес последовал за ней, закрыв за собой дверь.

– Ты, кажется, не обращаешь внимания на высказывания Луки! – раздраженно произнес он.

– Лука ребенок.

– Мне бы в его возрасте не разрешили так разговаривать.

Скрестив руки на груди, Карлотта спросила:

– И ты тоже хочешь не разрешать?

– Я мало что одобряю из того, как воспитывали меня в детстве. И вряд ли воспользовался бы такой же моделью воспитания сына. Я не против его комментария. Просто не привык к такому.

– О! – с облегчением воскликнула Карлотта. – Делай то, что считаешь нужным.

Родригес перебил ее:

– Почему ты не довольна? Надо всего лишь посмотреть на бриллианты и выбрать понравившееся кольцо. Женщины это любят.

Карлотта пожала плечами:

– У меня и так много бриллиантов.

Драгоценности для принцессы не играли большой роли. Их ей присылали на дни рождения и другие праздники, тогда как ее семья оставалась далеко, и поэтому эти подарки не приносили Карлотте особой радости.

– И разве тебе не хочется иметь больше? Я думал, это доставит тебе удовольствие.

– Я не говорила о недовольстве. Я только… Приглашать ювелира ко мне? Это так неожиданно.

– Позволь сделать тебе подарок, – произнес он.

– Я выберу кольцо. Но ты уже и так немало делаешь для меня. Ты даешь Луке свою фамилию. Это… для меня много значит. Фамилия Сантина ничего ему не давала, кроме проклятия, – прошептала она с болью в сердце.

Ее сын заслуживал мать, которая способна на более разумные решения. А родители заслуживали дочь, которая не запятнала бы ни свое, ни их имя. По крайней мере, брак с Родригесом хоть как-то окупит ее вину перед всеми ними…