Искушение силой
Шрифт:
Шипение в противоположном углу подвала сменилось на членораздельные звуки. Сосед по подвалу яростно ругался, плевался и хрипел, но уже встал и, поигрывая ножом, приближался к придавленному и промороженному Сержанту. На Истиглала, похоже, ни тяжесть, ни холод, не оказывали никакого действия.
— Не стоило так реагировать на небольшую угрозу! Не стань ты стрелять, никто бы не пострадал, — по-прежнему не своим голосом прохрипел снайпер, — зря ты схватился за оружие! Теперь я буду вынужден тебя убить! От этого мне никакой пользы, но оставлять тебя живым нельзя! Ты ранил меня! А значит, я буду слушать твои ответы, и резать тебя! Медленно! Вопросов у меня много. Ты долго будешь
Хрипя свои угрозы Истиглал подошёл к Сержанту, бессильно завалившемуся набок. Грубо наступил на локоть руки, ещё сжимающей автомат, услышал хруст ломающихся костей, удовлетворённо рыкнул, выбил оружие из бессильно разжавшейся руки и, шипя от боли в простреленной ноге, отпихнул его подальше в сторону.
Сержант ждал. Стиснув зубы, не давал ни звуку вырваться наружу. Второй рукой, подвёрнутой под тело, до судорог сжимал в кулаке два металлических кольца, за секунду до этого на остатках сил разжав усики предохранительной чеки лишь одной из гранат. Сил на вторую не оставалось. Две оборонительные гранаты Ф-1 были закреплены на поясе и скрыты в подсумке, но спусковые скобы были расположены так, чтобы им ничего не мешало, в случае извлечения предохранительной чеки, быть вытолкнутыми пружиной бойка.
Чудовищный опыт многих застенников, бессильно смотрящих как их товарищей ещё заживо пожирает мозгоед.
Снайпер, похоже, такого опыта был лишён, так как без какой-либо мысли и опаски пинком ноги перевернул лежащего неподвижно и не издающего ни звука Сержанта.
Тихий скрип, тихий же хлопок и в потолок уже видевшего не одну смерть подвала взлетает, вращаясь, металлическая скоба.
Примерно три секунды из четырёх, отведённых на горение замедляющего фитиля гранаты, снайпер пытался осознать то, что видели его глаза. По тому, как нахмурились его брови, как опустилась голова, делая взгляд на упавшую на бетон скобу как бы «исподлобья», было понятно, что какие-то мысли в его голове двигаются. Но вот скорости их движения оказалось недостаточно. Резкое осознание происходящего пришло к Истиглалу слишком поздно.
— Сдохни, крыса, — только и успел прохрипеть Сержант ещё сильнее тяжелеющими губами, стремительно промораживающимися до глубоко отрицательных температур.
Вспышка ослепила Сержанта, и мягкая Тьма распахнула для него свои объятья.
Раз за разом, прокручивая в памяти последние минуты жизни Сержанта, я самым внимательным образом пытался выжать из этих скупых тёмных предрассветных минут максимум возможного.
При этом утекали секунды объективного времени. Бесценные секунды.
Истиглал — скорее всего, тот самый снайпер, что стрелял в меня во время боя с кошкой и огромным искажённым. Я помню, что пуля, направленная мне в голову, была калибром четырнадцать с половиной миллиметров, и выстрел был произведён с дистанции более километра. Снайперская винтовка такого калибра, способная точно стрелять с такой дистанции не может быть мелкой. Свёрток этого гостя соответствовал этим параметрам.
Но! По словам и Семёна и Сержанта, спецов такого уровня, да ещё и с таким оружием, ни одно убежище не отпустит бродить по городу в одиночку. Логично, в общем-то. Такие специалисты не в состоянии выжить в одиночку. Монструозная винтовка весит немало и в ближнем бою совершенно бесполезна, а жруны сразу стараются клинчевать. Снайпер всегда является частью группы. Группы, обычно, сильной, многочисленной и редко выбирающейся за пределы стен. Такие сидят на стенах и с предельной дистанции отстреливают всё, что выводят под их выстрелы другие парни. Семён сам не раз выводил жрунов под выстрелы этих ребят. Да и в группе Коня был свой снайпер, послабее, конечно, но был. Потому Сержант так и напрягся в подвале, увидел экипировку гостя. Ни воды, ни жратвы, никакой дополнительной маскировки, кроме уже одетой. Никакой запасной одежды. Любая случайность, кровь на тряпках или ты попадаешь в осаду, и всё — ты труп. Тебе не выжить, не отсидеться, не спрятаться. Это закон!
Опровержение этого закона выживания сидело перед Сержантом и трепалось за жизнь, игнорируя творящееся вокруг. Было понятно, что Истиглал не заморачивается вопросами выживания. Кто-то или что-то его защищает, и снайпер задумывается только о своей прямой задаче: охоте на очередного урода.
Кто или что его защищает? Кто или что настолько силён, что в состоянии обеспечить выживание снайпера-одиночки в течение долгого времени в развалинах города в окружении искажённых? Кто или что при этом не попадает в поле зрения дара Сержанта, оставаясь за границами чувствительности, но, влияя на поведение искажённых, заставляя их не замечать слишком многое.
На эти вопросы ответа пока не было. Просматривая память Сержанта, я не видел подсказок и зацепок.
Трансформацию гостя мы все просматривали чуть ли не покадрово. Вот гость спит. Голова опущена на грудь, дыхание спокойное. Сердцебиение ровное, редкое. Сон глубокий.
Что-то отвлекает Сержанта и он концентрируется на посторонних звуках, еле слышимых на границе чувствительности и, когда внимание возвращается на соседа по подвалу, тот уже не спит. Его взгляд направлен на сержанта, в глазах ровное холодное внимание, с капелькой удивления и брезгливости. Изменение уже произошло.
— Это точно не раздвоение личности? Он же стопроцентный псих! — уточнил я у Сержанта, внимательно рассматривая преображение Истиглала.
«Точно нет! То, с чем я сцепился утром, было совсем не то, что спустилось в подвал вечером» — пришла из Бездны мысль Сержанта, — «Слепок сознания был совсем другим. Я даже не знаю, обратима ли эта чертовщина и, если бы он порвал меня чисто, что бы с ним было дальше!»
Это да. Порвать Сержанта чисто — не получив в ответ ни единой царапины — этот парень мог запросто, если бы просто вдарил со всей дури с самого начала, а не устраивал танцев с ножом.
Какая-то дичь с управлением гравитацией и криокинезом!
С другой стороны, ударь этот Истиглал сразу со всей дури, ответы на свои вопросы он бы точно не получил. А они его сильно интересовали!
Выговариваясь же, он сам по себе рассказал очень много важного, подтверждая при этом всё, о чём я уже догадывался и, проговариваясь о том, о чём я даже не подозревал.
Надо же! Одурманенные клочки бордового тумана и логово в зелёном тумане.
Я как наяву вспомнил то, что видел на Айне. Бордовый туман шургов и лазурные искры аватаров. Потом бордовый туман на Земле. И вот теперь выясняется, что появился ещё и зелёный туман, представителем которого являюсь я сам.
Какая-то странная цветовая дифференциация.
Как интересно! Но не срочно. Сейчас есть более срочные вопросы.
Истиглала, или того, кто стоял в этот момент за ним, очень интересовало, как именно Сержант перестал быть человеком и, главное, ему было интересно всё о том, кто его изменил. Эта скотина интересовалась лично мной, так как успела меня засечь во время того боя с кошкой и здоровяком!
По всем канонам выходило, что я должен получить тело этого снайпера! Мне нужно внимательно «обнюхать» и сам труп и местность на предмет присутствия Королевы.