Искушённый
Шрифт:
– Помнится, у тебя на столе всегда стояли букеты.
– Так это же… ну, для украшения приемной.
– Кто тебе сказал эту чушь?
Лейла растерялась. Села на кровати повыше, откинула за спину влажные пряди.
– В смысле? Там каждый раз стояли цветы!
– Разве не об этом же я тебе говорю?
– Постой-постой… Но если это не за средства конторы…
Сергей вскинул бровь, наблюдая за тем, как осознание и неверие постепенно наполняли ее изумительные глаза.
– Это был… ты?
Бровь взмыла еще чуть выше. Ваза опустилась
– Знаешь что, Сафарова?
– Ммм?
– Ты меня не только в сексе обламываешь.
– А в чем еще?
Сергей улегся в кровать рядом с Лейлой, и теперь она, чуть сместившись, положила голову ему на живот. Слава богу, плоский и не обрюзгший. Он кожей чувствовал, что он улыбается.
– Только собрался возобновить тренировки, как ты слегла.
– Я не слегла. Это обычная простуда. И тренировки мы сможем возобновить когда угодно. Хоть завтра.
– Ага. Как же. Завтра мы поедем к врачу.
– Ты опять за свое?
– А ничего с тобой не будет. Сдашь анализы, обследуешься. Температура не повышается просто так. Лучше перебдеть. Так что даже не спорь.
Она и не спорила. Знала, что если Сергей что-то вбил себе в голову, то переубедить его будет абсолютно невозможно. Ну, и что тратить силы понапрасну? Незачем. Она о другом думала. О тысячах букетов, которые украшали ее стол все эти годы. Сердце замирало от счастья и робкой… такой робкой надежды. С каждым проведенным рядом с Сергеем днем Лейла убеждалась, что не одна она на нем помешалась. Что он тоже… сходил с ума. По ней.
– Хочешь, глянем кино?
– Давай…
Лейла потянулась к пульту. Выбрала кино и забралась чуть повыше по его груди. Так, что ее макушка очутилась прямо под его подбородком. Сергей вдохнул острый, пряный аромат, ставший еще более насыщенным на ее раскаленной коже. Член дернулся, и она ощутила это ногой, которую закинула ему на бедра уже ставшим привычным движением.
– Форрест Гамп? – делая вид, что ничего не случилось, прокомментировал он.
– Люблю этот фильм. А ты что, против?
– Да нет, смотри уже, не вертись!
И правда! Сколько можно? Он и без этого уже был в полной боевой. И ведь понимал, что ему ни черта не обломится, и все туда же. На моменте, когда мать маленького Форреста отдается директору школы, чтобы тот смог учиться в школе, горячая ладошка Лейлы начала поглаживать генерала по груди, к моменту поступления Форреста в Алабамский университет ладошка спустилась ниже, и теперь сухие горячие пальцы царапали кубики пресса. Когда Форреста призвали в армию, ладонь Лейлы пробралась под резинку его домашних брюк и обхватила плоть. Пальцы на ногах поджались.
– Что ты творишь?
– Ласкаюсь…
– Петтинг. Это называется петтинг, старлей. Этим делом обычно занимаются подростки.
– Когда я была подростком… то и не помышляла об этом, – прошептала Лейла, чуть сильнее сжимая пальцы. Сергей дернул бедрами. Мягкий трикотаж брюк оцарапал головку так, словно прошелся наждачкой. Он зашипел.
– Да уж. Подростком ты была скромной, приличной девушкой.
– Хорошо, что это в прошлом, правда? – развеселилась когда-то скромная и приличная, сдвигая его крайнюю плоть вверх и тут же возвращая обратно. Лейла была изумительной ученицей. Она была лучшей…
– Так! Все, прекрати. Ты болеешь, Лейла!
– Мы просто немного поласкаемся… Кому от этого будет хуже? – искушала она, прижимаясь отяжелевшей грудью к его боку.
Сергей фыркнул. Принимая вызов, провел по шикарному телу соблазнительницы. Движения руки на его члене замерли, но тут же возобновились, став более плавными и тягучими. Искушающими. Генерал поднял руку выше, чуть сжал полную грудь, сквозь ткань очертил сосок пальцами, ощущая, каким частым становится ее дыхание. Губы коснулись губ. Мягко. Так, как она учила. Их языки сплелись. Мужская ладонь скользнула вниз по груди, плоскому животу, бедру и замерла на подоле. Пальцы Лейлы разжались. Она откинула голову, в предвкушении. А Сергей не спешил. Он поглаживал ее ноги, то сдвигая ткань, то снова возвращая на место, пока любовница не взмолилась:
– Ну, сделай же это!
– Так? – твердые пальцы раскрыли мягкие влажные лепестки, придавили те, смяли.
– Нежнее… - рука Лейлы вновь обхватила его член, нежно, будто давая понять, что и от него она хочет того же. И он понял… Понял. Их ласки синхронизировались. Он ритмично поглаживал ее напряженный клитор, и сам постепенно приближаясь к финалу. Они кончили практически одновременно, разукрашивая наступающий вечер яркими красками стонов.
Некоторое время спустя Лейла лениво отвела ладонь от его плоти и, глядя ему прямо в глаза, облизала блестящие от влаги пальцы.
– Сумасшедшая!
– Почему? Это вкусно. Попробуй.
Она протянула испачканную его спермой ладонь. Бросая вызов, который генерал не мог не принять. Завороженный, он медленно покачал головой. Чуть приподнялся, опираясь на предплечье, и снова шевельнул пальцами у нее между ног, вынуждая разжаться бедра. А когда это случилось – жестко толкнулся внутрь сразу тремя сложенными вместе пальцами.
– Ахх…
– Вот это – вкусно, - просипел он, облизав те самые пальцы.
Огонь легкими всполохами прошелся, казалось бы, по полностью удовлетворенному телу. Каждый раз Лейла думала – все. Лучше уже не будет. Но он делал что-то такое, и она снова заводилась с неистовой силой. Несмотря ни на что.