Искушённый
Шрифт:
Лейла кончила с громким криком. Дрожа всем телом от острого, запредельного удовольствия. Долго не отпуская его из крепкого захвата ног. Подаваясь ему навстречу.
– Развратница, - шепнул Сергей, потираясь лицом о ее ножку.
– Это плохо? – задыхаясь спросила она.
Генерал замер на ней взглядом. Медленно покачал головой. Снова въехал двумя пальцами внутрь – хотя после полученного сумасшедшего удовольствия это было не очень приятно.
– Нет. Это хорошо… Очень хорошо. Мне подходит.
=13=
Лейла даже не успела отдышаться, когда у нее зазвонил телефон. Оглянулась, окинув комнату ничего не соображающим взглядом, осторожно села на постели. Сергей с досадой хмыкнул, но все же извлек трубку из маленькой сумочки. Содержимое бабских сумок – извечная тема для анекдотов, а вот у Лейлы и там царил идеальный порядок.
– Алло… Дмитрий Александрович? Ах, да… Да, конечно, помню.
Взгляд Сеничкина заледенел. Он резко встал и отошел к занавешенному легким тюлем окну.
– Нет-нет, резюме я выслала, но мне не перезванивали. Ах, до вас оно не сразу дошло? Вот как…
Генерал хмыкнул, заталкивая вглубь рвущуюся из-под кожи ярость. Он ведь сказал ей! Он ведь объяснил!
– Да-да, я понимаю. Но и вы поймите…
Лейла еще о чем-то говорила, но Сергей её уже не слышал. Рев в ушах заглушал слова. От напряжения ломило в висках. И только одного хотелось – спрятать ее ото всех. Заставить пожалеть о том, что вообще посмела пусть даже просто разговор с другим. К черту, что с потенциальным работодателем. Сеничкин не верил в то, что тот рано или поздно не захочет трахнуть ее прямо в своем кабинете. Лично он постоянно хотел.
– Сереж…
– Выходит, ты срать хотела на все, что я говорил? – прорычал он.
– Это ведь просто работа. К тому же резюме я разослала еще до того, как… - Лейла запнулась, - еще до нашего разговора.
Сеничкин резко обернулся:
– Отлично. Значит, завтра ты обзвонишь всех и скажешь, что твое резюме утратило актуальность.
– Ты шутишь?
– А что, похоже?
– Да это же просто… дурость! Ну, сам посуди!
– Или ты сделаешь это, или…
– Что? Ну, что?!
Он замер напротив нее, хватая рваными клочьями воздух. Не понимая, почему вообще должен по второму разу ей все объяснять. Не понимая, почему она не слушается! Впервые в жизни не слушается.
– Я тебе ясно дал понять, что ты не будешь работать с другим!
– Отлично. Не буду! Тогда давай работать вместе. Как раньше! Заниматься хоть чем-то, чтобы не сойти с ума от безделья!
– Прекрасно! Мне подходит твой план! – рыкнул Сеничкин, но Лейла сразу уловила в его словах какой-то подвох.
– Раздевайся!
– Секс – это не выход! – закричала она, отшатываясь. – Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, ты сбит с толку и не видишь себя вне системы…
– Отставить! Мне не нужен психоаналитик, Лейла!
– А кто? Кто тебе нужен, любовница?!
– Для начала!
– Хорошо, но что потом?! Ты думал о том, что будет потом?!
Да твою же мать! Он только об этом и думал! Когда вообще появлялась такая возможность – думать о чем-то, кроме нее! Но это не означает, что Сергей был готов это обсуждать! Тем более с ней. Той, перед которой он не мог… физически не мог предстать слабым и сбитым с толку. Кризис среднего возраста? Да, чтоб его! У него не бывало кризисов!
Проведя ладонью по колючей макушке, Сеничкин отступил. Его подрывало. Он не мог сейчас находиться рядом с ней. Ни с кем не мог. Он подхватил ключи с полки и вышел из комнаты.
– Ты куда собрался? – встревожилась Лейла. Вот знала, что не стоит на него давить, но почему-то не смогла остановиться. Она столько лет провела в неопределенности, что запас ее терпения просто-напросто исчерпался.
– Пройдусь!
Улица встречала генерала жаркими навязчивыми объятиями. Раскаленный асфальт вонял, заглушая тонкий аромат цветущих у подъезда лилий. На детской площадке у подъезда возилась малышня. Вдалеке лениво сигналили машины, напоминая о том, что, несмотря ни на что, жизнь катится своим чередом. Что в этой жизни абсолютно ничего не поменялось, и только он… А, к черту! Сергей огляделся. Чуть поодаль раскинулся небольшой парк. Недолго думая, мужчина направился туда, в надежде укрыться от жары в тени старых раскидистых акаций. Он сел на лавочку, вытянул ноги и запрокинул голову к небу.
Так уж получалось, что раньше у него не было времени рефлексировать. А сейчас… черт. Его накрывало. Да. Все одно к одному. Вдруг пришло осознание того, что он стареет, что все лучшее осталось позади, и ничего уже не вернуть! Какого-то дьявола генерал взялся подводить итоги, и его совсем не радовало то, что выходило! Да, сделал неплохую карьеру, удовлетворил собственные амбиции, всех победил и переиграл, но… В итоге остался не у дел. Теперь, когда ему больше всего хотелось наград и пьедестала, бурных аплодисментов и восхищенных взглядов от нее… единственной, той, которую так долго ждал, оказалось, что ему совершенно нечем бравировать. Ведь Лейла видела не только его становление, взлет, но и падение! И это было в той же мере хорошо, как и плохо. Потому что… ну, не хотел он, чтобы она видела его слабость! Не хотел… Уж точно осознание этого факта никоим образом не тешило его самолюбия.
Сбитый летчик. Да-да! Что бы ни было в прошлом, в настоящий момент он был чертовым сбитым летчиком. Пенсионером, чья молодость утекала, как вода сквозь пальцы. Нет, годами тренированное тело пока не подводило. Его сердце, мозг, легкие и желудок исправно функционировали, но все равно голову не покидала мысль о том, что старость не за горами. Смешно! Но он стал бояться даже того, чего буквально жаждал еще недавно! Сергей боялся потерять силу. Всю жизнь он бежал от своих противоестественных, как ему казалось, желаний! Душил их на корню, а теперь вдруг – смешно – озаботился своим потенциалом в плане интимных достижений. В отсутствие достижений иных, член вдруг стал для него символом успеха и победы, благополучия и силы… Дурдом!
Но, как бы это ни было смешно, он спасался, глядя в ее затуманенные страстью глаза. Страхи отпускали, лишь когда Лейла забывалась под ним, крича, сжимая член… или пальцы в прочных тисках оргазма. Царапая его спину, сводя его с ума своей дикостью. Он ведь впервые в жизни нашел равную себе по темпераменту партнершу. Но теперь, вот так смех! мучился от мысли, что не сможет удовлетворить ее страсть.
Сеничкин думал о том, как много времени потерял впустую. И сомневался, что эта жертва была нужна. Да, Лейла стала более сильной, более цельной, самостоятельной. В какой-то момент она перестала бояться… всего на свете бояться! Вот только что изменилось по факту? Ничего… Ничего ровным счетом. Она все так же настойчиво шла к своей цели! И он все чаще стал задумываться о том, что она могла вырасти и находясь с ним рядом. Или… ту Лейлу он бы задавил своей авторитарностью? Что, если бы собственник в нем не оставил ей шанса стать той женщиной, которую он видит сейчас? Той, которая каким-то образом так прочно ухватила его за яйца? Если раньше его отношение к Лейле было замешано на похоти, на бесконтрольном желании защищать и контролировать, то теперь на первый план вышло совсем другое. Желание быть с равной себе по духу. С человеком, которого ощущаешь, как собственное продолжение. Идеально ощущаешь рядом с собой.