Искусство составления витражей

Богданова Людмила

– Орнавит!

Сглотнув, Йохани с трудом разжала зубы. Безмолвие было настолько полным, что она потрясла головой, убеждаясь, что не оглохла. Как всегда после орнавита, мир стал удивительно четким. Она видела малейшие неровности стен, цветные линии энергетических каналов внутри них. Видела ряды выходящих из ниш боевых роботов. Перед ней образовалась

в воздухе начерченная красным объемная схема станции с зеленой искрой Управляющего Центра посередине, и синие точки охранников, сползающиеся со всех сторон туда, где были они сами - желтые зловещие сполохи, подлежащие уничтожению. И теперь все зависело от того, кто окажется быстрее и как долго продержится это второе зрение, позволяющее видеть не только то, чего обычно не видно, но и то, чего не случилось.

– Сюда!

Коул прижал ладонь к запирающему устройству, и двери с тихим щелчком убрались в стену. По транспортному коридору они взвились на другой уровень. Это была жилая зона, и люди, боевой тревогой вырванные из сна, выскакивали в коридор, но двое остались для них лишь порывом обжигающего ветра.

– Что вы з-здесь делаете?

В тусклом мире качался и размахивал руками человек. Вместе с ним раскачивалась мебиус-лента, нашитая на балахон на груди. Лента была раздражающе-багровой. Йохани сглотнула и потрясла головой. Коул отпустил ведьму и осторожно вынул из руки Брата магнитный пистолет.

– Думаю, он тебе больше не понадобится. Как войти в систему?

– Это невозможно.

– А при аварии?

Совершенно ошеломленно Брат кивнул на зеркальный квадрат в центре зала.

– А собственно, по ка...

Король выстрелил. Хозяин станции свалился на бок и сладостно захрапел. Коул брезгливо пнул бутылку из-под водки, с которой Брат беседовал до их появления.

– И заряд тратить не стоило. Отойди от двери, - жестко велел он Йохани.

Пучок лучей, брошенных верхней сферой, превратил середину зала в сверкающий колодец. Коул вздохнул и открыл мозг. Ничего не

произошло. Машина словно прислушивалась к нему и ждали. Тогда он мысленно подтолкнул ее, бросил пробный камешек в ее защиту. Последствия были несоизмеримы с ударом. Мозг Коула словно взорвался изнутри, и чужая сила хотела только одного: уничтожить. Осколками промелькнула играющая с хон ти принцесса, Йохани, босиком идущая по льду, синий разлет ее плаща и знамени с лебедиными цветами... И он стал птицей в небе, лучом, падучей звездой. Никто и ничто не смогло бы его сейчас остановить. И вдруг он понял, что все, прошел. Было такое чувство, будто его двадцать лет держали в заточении, и вдруг стены темницы рухнули, и он увидел бескрайнюю степь.

– Где заключенные?
– спросил Коул хрипло, не узнавая собственного голоса.

Получив ответ, Коул повернулся к ведьме:

– Выведешь их к флиттеру. Открой ей дорогу!
– велел он машине.
– И запри персонал станции там, где они находятся.

Коул опустил голову на руки. Спать - это единственное, чего он сейчас действительно хотел.

Огненная роза планеты падала на звезду. Экран вспыхнул и подернулся "снегом". А на остальных разлетались и сталкивались, образуя праздничные гроздья, воздушные шарики чужих кораблей. Йохани устало откинулась в кресле. Коул, легкомысленно развалясь в воздухе, насвистывал что-то веселое. Ведьма раздраженно фыркнула:

– Чего ты радуешься? Того гляди нам сядет на хвост твой возлюбленный флот.

Король ухмыльнулся:

– Если захочет испечься заживо, тогда конечно. Но он не захочет.

– "Пророки, пророчьте, где те батоги растут, коими вас бити будут".

– Ведьма моя родная, - он наклонился над Йохани, упираясь в подлокотники ее кресла, - неужели ты не поняла до сих пор, что мы живы? Ад у нас за плечами, мы прошли его - и живы. И никто теперь не сможет нас остановить.