Искусство управлять людьми
Шрифт:
— Это всё хорошо, сложность одна: нет у меня пока того, что ты хочешь автоматизировать. Даже в теории. Но как раз в этом направлении я буду кропать свой курсовик. Если тебя устраивает то, что я пока сам плаваю в теме — поплыли вместе. Если нет — ничем помочь не могу.
Егоров довольно расплылся в улыбке.
Андрей же внутренне подобрался. Приятель заодно решил еще одну актуальную проблему. Почти две недели прошло с того вечера, когда спортсмен пил капучино в компании Черной Герцогини. Его ломило от желания увидеть ее снова, но достойного повода всё находилось. Теперь осталось только запастись бутербродами и найти в расписании день, когда у Горской есть заочники,
Удача улыбается тем, кто ее ищет. Электронное расписание — великая вещь, и спустя пару дней Андрей обнаружил идеальное время для вылазки: у Горской было «окно» между пятой и седьмой парой. Распечатав контейнер слабоосоленой красной икры, недавно привезенной приятелем с Дальнего Востока, Вереин соорудил несколько бутербродов. Неся заветный пакетик, он подходил к кафедре, от дверей которой неслись знакомые ритмы фольк-рока.
Горская, вновь вся в черном, сидела возле чайного столика и держала в руках кружку.
— Какими судьбами, Андрей Александрович? — На ее лице отобразилось искреннее удивление.
— Чаю захотелось. Не пригласите?
Преподавательница оторопела.
— А в остальном городе заварка закончилась? — хмыкнула она, сделав пригашающий жест в направлении соседнего кресла.
— Заварка есть, такой компании нет, — возразил Вереин, вынимая из пакета бутерброды.
— Это вы про заморенных зародышей лососевых?
— Могли бы просто сказать «спасибо».
— Спасибо. Вы, оказывается, обучаемы, — отметила Черная Герцогиня. В словах сквозила ирония, но Андрей решил на таких мелочах на зацикливаться. — М-м-м, вкусно! — произнесла она, дожевав первый кусочек.
Горская слизнула с губы приставшую икринку, и спортсмен сглотнул. То ли от голода, то ли по другой причине. Он налил кипяток в кружку с пакетиком Хэйлиса. Кафедра экономики должна быть экономной. Молчание затягивалось. Непрошенный гость вслушался в слова незнакомого, бодрого марша.
— Ищете знакомые буквы? — с легкой усмешкой поинтересовалась хозяйка.
— На этот раз вы всё же слушаете непатриотическую музыку, — поставил диагноз Вереин.
— Я бы не была столь категорична. Это группа Turisas, «To Holmgard and Beyond». Так сказать, песенка варягов: «На Новгород и дальше», финская версия истории, откуда есть пошла земля русская. Ну, знаете, Рюрики всякие…
— Рюриков знаю, — кивнул Андрей. — Их пригласили княжить в Россию.
— Да уж, пригласили… — Красивые губы Черной Герцогини скривились. — Так и вижу, как долго их упрашивают. Пришла дружина викингов — огромных, вонючих мужиков с топорами, — и решила, что местечко подходящее. А наши, чтобы потом перед потомками и соседями не позориться, сказали, что мы-де их сами попросили. И для правдоподобия добавили: «Вещуны велели». Россия не меняется.
Вереину было непривычно вести с женщинами разговоры про политику. К слову сказать, он вообще с женщинами разговоры вести был не приучен, поскольку, с его точки зрения, они были рождены для кухни, спальни и детской. Андрей разглядывал диковинную зверюшку в соседнем кресле, но взгляд его и мысли неизменно скатывались к изящной груди, плотно облегаемой черным джемпером. Природа придумала млечные железы специально, чтобы посмеяться над мужчинами, чьи честолюбивые помыслы веками разбиваются об эти холмы. Усилием воли он поднял взгляд на лицо собеседницы.
— Я хотел обсудить некоторые вопросы курсовой.
— Обсуждайте. Хотя это неожиданно.
— В смысле?
— Обычно студенты предпочитают не думать о курсовике до момента сдачи. Очники вспоминают о нем за месяц до этого волнующего события. Заочники — за неделю, чтобы успеть заказать ее в ближайшей конторе, если не удается скачать из Интернета на халяву.
— То есть вы не думали, что я буду писать курсовик сам?
Горская глубоко вздохнула и поставила кружку на стол.
— Боюсь повториться, но я вообще о вас не думала.
Ай-ай-ай, Мария Петровна, а вы, оказывается, врушка… Андрей почему-то был уверен, что Горская о нем думала. Хотя, возможно, в нем говорили гены предков, те самые, что заставили заменить в летописи слово «захватили» на более приятное для самолюбия «были призваны».
Маша возвращалась домой в приподнятом настроении. Если вдуматься, причин для этого не было: подумаешь, сегодня на кафедру снова заглянул Вереин. Так он уже месяц как периодически заглядывает. Чаще по вечерам, если у нее случались заочники, а иногда мог заехать и днем, подловив на переменке или в «окне». Официально Андрей приезжал «работать над курсовой», но продвинулись он незначительно. Хотя про организационную культуру они всё же говорили. Иногда. Однако не профессиональное мастерство педагога было причиной эйфории. Маша всё чаще ловила себя на мысли, что, несмотря на превосходство в знаниях и профессиональном опыте, по сравнению с Вереиным она была лопоухим щенком. Интуиция вопила о том, что он позволяет Горской играть в «главную», ловко маневрируя среди ее выпадов. Он выбирал из ее слов суть, но периодически Маша чувствовала себя первоклашкой-отличницей, которая с выражением рассказывает вызубренный стих перед одобрительно улыбающимся взрослым. Это должно было раздражать. Если бы так себя повел Валера, она бы быстро поставила его на место. А Андрей…
Андрея она ждала. Горская поняла, что тот вычисляет ее по расписанию, и, если между парами образовывался перерыв, сидела на кафедре, боясь его пропустить. Маша говорила себе, что с этим нужно бороться. И находила повод, чтобы уйти по делам. Но только когда понимала, что он точно не придет. Раньше сексуальный интерес Андрея льстил, теперь — вызывал страх. Маша не знала, как вести себя, если он вдруг решит перейти от разговоров к делу… А еще сильнее она боялась того, что будет потом, после того, как это случится. Если, — не дай бог, конечно! — это всё-таки случится.
Настроение от подобных мыслей упало. Оно бы, может, и поднялось. Если бы не устроенный Валериком в ее квартире «приятный сюрприз». В очередной раз Маша убеждалась, что сюрпризы приятными не бывают. Запах свежеприготовленной еды аппетит пробудил, однако энтузиазма не вызвал. Вяло отвечая на вопросы, она поковырялась в тарелке, поблагодарила Залесского за вкусный ужин и направилась в ванную. Теплая вода и фруктово-ванильный аромат пены немного успокоили, более того — усыпили. Укутавшись в полотенце, Горская поплелась в спальню. Приторно-сладкие фиазмы ароматизированных свечей в коридоре подсказали ей, что сюрприз еще не закончился.
В спальне обнаженный до пояса Валерик валялся на ее кровати с ее ноутбуком! Мужчина поднял глаза:
— Ну что опять не так?! — возмутился Залесский.
— Это мой ноут!
— И что? Мы в детском саду? «Это моя машинка! Мариванна, он взял мою игрушку! Ы-ы-ы-ы.»
— Черт подери, Валера, я же не копаюсь у тебя в телефоне и не лезу в записную книжку!!!
— Так и я не копался у тебя в компьютере. Нужно же мне было чем-то заняться? Тебя целый час не было! — Залесский тоже повысил голос. — У тебя за это время жабры не выросли? — он закрыл объект ссоры, положил на прикроватную тумбу и сложил руки на груди.