Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии
Шрифт:
Гарольд двинулся на юг навстречу Вильгельму; и, хотя его армия сильно уступала по численности (была такой же, но хуже по качеству. – Ред.) войску Вильгельма, а его флот (громко сказано – несколько небольших судов) мог серьезно угрожать коммуникациям Вильгельма с Нормандией, он совершил стратегическую ошибку, поспешив вступить в сражение, тогда как гораздо лучшей стратегией было бы опустошить окрестности, держаться подальше от армии Вильгельма и заставить ее голодать. Два войска в конце концов сразились у Гастингса (где и высадился Вильгельм). Гарольд выбрал очень хорошую позицию на холме Сенлак, на котором оба его фланга и тыл были хорошо защищены, и возвел перед своим войском преграду из щитов и деревянных кольев, соединенных друг с другом таким образом, чтобы они образовали стену.
Нормандцы (в основном французы. – Ред.) бросились на саксов, но на протяжении нескольких часов все
По мнению историков, завоевание Англии нормандцами было одним из самых удачных событий в истории. Потомки норманнов превосходили саксов не только способностями и характером; сочетание, которое в итоге дало слияние саксов с нормандцами, создало английский народ. Если бы вторжение не состоялось, нет оснований предполагать, что нескончаемые мелкие раздоры между племенами и провинциями прекратились бы раньше, чем какой-нибудь другой случай создал бы для Англии угрозу извне и сплотил бы англичан воедино в один народ.
Когда Вильгельм вторгся в Англию, свет обновления цивилизации в Европе был виден смутно, и народы начали формироваться приблизительно в том виде, в каком они существуют сейчас, путем объединения племен и кланов. Особенно «чистыми» были народы Англии, Франции, Германии и Испании. Крестовые походы, которые проводились против турок, главным образом в XII веке, способствовали этому движению; тогда как институт рыцарства, который возник в Крестовых походах, существовал во всех странах, особенно во Франции, с целью смягчить нравы людей и ослабить ужасы войны. Целая эпоха получила название Столетней войны; это был период с 1338 (1337. – Ред.) по 1453 г., в течение которого шли войны между Францией и Англией за владение короной Франции. Финальный итог этой войны – изгнание англичан из Франции в 1453 г. – имел меньшее воздействие на историю, чем тот факт, что война объединила каждый народ, заставив его воевать с внешним врагом. Война вызвала к жизни сильное чувство принадлежности к своему народу в каждой стране.
Нет никаких причин сомневаться в том, что это воздействие было благотворным, так как история говорит нам на безошибочном языке, повторяя много раз, что всякий прогресс цивилизации обязан вкладу какой-нибудь страны, народ которой был объединен естественным образом, так как был сплочен сильным чувством принадлежности к своему народу.
Народы, обладавшие чувством патриотизма, всегда приносили самую большую пользу миру.
В том же 1453 г., который ознаменовал изгнание из Франции англичан, Константинополь был в конце концов взят турками-османами под предводительством Мехмеда II, прозванного Великим. Вероятно, он был замечательным стратегом, так как трудности, которые ему приходилось преодолевать, были многочисленны и серьезны. У него появилась пушка – огромная по тем временам, – которая стреляла ядрами из твердого черного камня весом сто фунтов. (У Мехмеда II Фатиха были две бомбарды калибром 122 см, стрелявшие ядрами чудовищного веса, очевидно ок. 1 т. – Ред.) Он был не только энергичен, храбр и решителен, но и очень изобретателен и находчив. Одним из его хитроумных и успешных достижений была переброска восьмидесяти галер на расстояние восемьдесят миль (130 км) по суше до гавани, потому что он не имел возможности добраться до нее обычным путем. Затем он захватил или затопил все корабли в гавани и построил через нее мост, который открыл город для нападения. Оттоманские турки в то время были великими воинами; среди них были янычары – специальный военный корпус, в который набор шел сначала из отнятых у родителей детей-христиан, которые затем обучались военному ремеслу.
Чрезвычайным событием стали походы Чингисхана, который начались в 1206 г. и длились двадцать один год. Чингисхан был всего лишь вождем одного монгольского племени по имени Тэмуджин (Темучин) в восточной части Азии, но он (объединив в 1206 г. монголов и приняв имя Чингисхан) собрал огромное полчище варваров и прошел по всей Азии во главе него, опустошая все на своем пути. Он завоевал Северный Китай, захватил Туркестан и Иран и создал варварскую империю. Его преемником стал его сын Октай, который продолжил дело своего отца и за период 1238–1241 гг. разграбил почти пол-Европы. (Преемником Чингисхана, умершего в 1227 г., стал избранный в 1229 г. третий сын Чингисхана Угэдей. А «пол-Европы» (по выражению американского автора) разграбил внук Чингисхана (сын его старшего сына Джучи) Батый. А умершего в 1241 г. Угэдея на троне великого хана сменил его сын Гуюк (до 1251 г.), Гуюка – Мункэ (до 1259 г.). – Ред.) Одним из его преемников (после Мункэ. – Ред.) стал Хубилай (с 1260 г.), который сделал современный Пекин своей столицей. После его смерти эта необычная империя распалась. Ее частично восстановил Тимур (Тамерлан). Через сто с лишним лет после его смерти потомок Тимура Бабур вторгся в Индию и создал там государство Великих Моголов, которое просуществовало двести лет. Этих людей нельзя с полным основанием назвать стратегами, и все же следует признать, что они обладали многими качествами великих стратегов и добились некоторых стратегических успехов. Первые два, по-видимому, были только разрушителями и донесли свою жажду разрушения дальше, чем кто-либо еще. Говорят, что в некоторых городах, которые они уничтожали, они убивали всех живых существ, будь то люди или животные!
В этой книге они упомянуты для того, чтобы подчеркнуть, что их успехи были почти полностью результатом отсутствия реального сопротивления. (Сопротивление было, и очень серьезное – и в империи чжурчжэней Цзинь в Северном Китае, и в государстве тангутов, и в Средней Азии, и на Руси, и в Польше, Чехии, Венгрии, Хорватии и др. Но монгольское войско XIII в. и тактика его действий позволяли побеждать почти любого противника. Монголы были остановлены также Египтом мамлюков и Делийским султанатом. – Ред.) Земли, по которым они проносились, были заселены в основном мирными людьми, у которых было ровно столько умения и находчивости, сколько нужно, чтобы защитить себя. У варваров же была та ненависть к цивилизации, которая есть и всегда будет у всех варваров. И они добились успеха, которого всегда добивались и будут добиваться варвары, воюя с людьми, которые настолько уверились в прочности мира и испытывали такое отвращение к войне, что утратили способность защищать себя.
Защита самого себя – первый закон природы; любой человек и любой народ, ставший настолько цивилизованным, что утратил этот инстинкт, неизбежно будет побежден, подвергшись серьезному нападению.
Судьба, уготованная Чингисханом пацифистам тех времен, должна привлечь к себе внимание пацифистов наших дней, потому что варварство не кануло в Лету, а лишь находится в частичном подчинении.
После падения Константинополя мусульмане стали более агрессивными и начали угрожать распространением на запад по Европе. В 1571 г. их остановил дон Хуан Австрийский, который во главе испанского флота при поддержке венецианской и папской эскадр разгромил турецкий флот в сражении при Лепанто. И снова цивилизация была спасена от ярости варваров силой оружия.
Следующее событие стратегической важности – экспедиция испанской Непобедимой армады, посланной королем Испании Филиппом II в 1588 г. для захвата Англии. Экспедиция была оснащена и организована с необычайной энергией до самых мелочей; и изначальный план был хорош. Он состоял в том, что превосходящие силы Армады должны были войти в Ла-Манш и обеспечить господство на море, чтобы дать возможность принцу Пармскому выйти из Кале во Франции (Александр Фарнезе, герцог Пармский, готовился выйти из Дюнкерка. – Ред.) с большой армией, состоявшей из пехоты и конницы, с пушками, осадными орудиями и всем необходимым для постройки мостов и разбивки лагерей. Однако король совершил с самого начала стратегическую ошибку, отвергнув совет адмирала Санта-Круса сделать какую-нибудь гавань на побережье Фландрии опорной базой и убежищем. А после смерти этого адмирала он совершил еще большую ошибку, назначив командующим флотом совершенно не подходящего для этого человека, хоть тот и был герцогом и высокопоставленным сановником (герцога Мессина-Сидония). После ряда неудач испанский флот вступил в сражение с английским флотом, обладая превосходством – не численным, а по совокупному тоннажу, количеству и весу пушек. Итог сражения был таков, какого мог бы ожидать всякий, кто знал о более высоком мастерстве англичан (и поддержавших их голландцев. – Ред.). Армада потерпела катастрофическое поражение (основные потери Армада понесла из-за штормов. – Ред.), армия герцога Пармского не смогла переправиться через Ла-Манш, и вся экспедиция провалилась.
Исход этой битвы решил, что Англия, а не Испания должна править на морях, что главенствовать должны свободные общественные институты, а не деспотические режимы, что цивилизация должна двигаться вперед, а не отступать. Это было решено благодаря не более высокому мужеству, а лучшей стратегии. Как в долгой борьбе между цивилизацией и варварством или между более и менее развитыми цивилизациями, результат был предопределен более высоким интеллектом, воплощенным в лучшей стратегии, лучшем командовании во время боя.