Исламская интеллектуальная инициатива в ХХ веке

Градировский С.

АНТОН ШМАКОВ. Значит, исламское государство — это инструмент уничтожения языческого государства.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Мы возвращаемся к типичной ошибке, которую сделали большевики, декларировав государство как «диктатуру пролетариата». Но такая «диктатура» не требует государства. Я не мог объяснить этого многим мусульманским братьям. Допустим, есть некий джамаат, есть эмир — носитель власти, есть кази — шариатский судья, есть силовое принуждение к исполнению между собой шариатских законов, но государства — нет. Почему? Потому что государство — это бюрократический аппарат, действующий не согласно шариату, который описывает отношения между людьми и взаимоотношения между человеком и Богом, но это аппарат, являющийся отчужденным от человека механизмом. Он не позволяет людям осуществлять политический самоконтроль, самоуправление общины, он противоположен «советам». Это отчужденная от людей, от их политических

решений процедура, базирующаяся на системе функциональных постов, занимаемых чиновниками. При этом нижние слои чиновничества ротируют гораздо реже — потому что если их поменять, то кто будет знать процедуру? Совет можно поменять целиком, это политические фигуры, конкретные матросы и солдаты, которые принимают какие-то решения. Приходят белые и всех мочат. Потом возникает другой совет. А вот в государстве невозможно поменять низового чиновника, потому что значение государства — не в политической надстройке, а именно в чиновнике, который обладает know-how, как бумажки ходят по кругу. Это главное. И напрасно думать, что это существует только сегодня. Это же существовало при фараонах.

Государство-фараон — это не фараон, это писец. А фараон и жрецы составляют суперэлиту. Задача аппарата — отчуждать людей от их политической и человеческой судьбы. Если бы этот предохранительный механизм не работал, то тогда фараон и народ были бы в прямом взаимодействии. А такая обратная связь привела бы к разрушению Пирамиды, ведь смысл фараона именно в том, что, будучи человеком, он должен быть трансцендентен человеческой плоскости, он не может находиться в системе обратной связи. Почему избираемый политик — это «подстава»? Потому что Государство не может находиться в обратной связи с населением. Политики — не более чем специальный пиаровский ход.

Вот есть королевская семья Великобритании — и ее ничто не затрагивает. Ситуация, когда расстреляли царскую семью в России, — уникальна. Это чудесный прорыв в одной исторической точке. Почему Бжезинский Россию называет «черной дырой»? Потому что здесь уничтожена грибница суперэлиты в лице династии Романовых. Того, что убежало, недостаточно для реставрации. Это «перст Божий», подобный затоплению Атлантиды. А вообще это практически невозможно сделать. Британская монархия не находится в обратной связи с английским обществом, это некий бренд. А кто взаимодействует с населением? Да абсолютно бессмысленные попки, вроде Блэра. Но под ними есть аппарат, связанный масонской лояльностью Системе, персонифицированной Короной. Элита стоит над переделом собственности. Можно купить лавку, закончить престижный университет, занять хорошее место в «Бритиш Петролеум», а потом твой внук станет наркоманом и опустится. Но элиты это «броуновское движение» не касается, там не бывает лузеров, как верно заметил тот же Сиддыки. Элита просто не позволит «своему» стать лузером, даже если это выродок. Ему дадут управлять каким-нибудь национальным парком, но в любом случае, его судьба — это не судьба обычного человека.

Когда Поппер [181] пишет об «открытом обществе», он совершенно не понимает, что «открытое общество» в действительности состоит из единобожников. Это они своей инструментальной ролью «открыты» по отношению к трансцендентному Богу. Они знают, что люди — глиняные куклы, которых Бог создал, чтобы они Ему поклонялись. Что значит «поклонялись»? На арабском «ибада» — не «поклонение», а «служение». Таким образом, в «поклонение» входит и война, и политические решения, и выстраивание приоритетов, и семейная жизнь. Сам принцип антропоцентризма изначально предполагает элитарность и отрыв от рода человеческого в некоей замкнутой теофании. Если считать человечество высшей ценностью, то невозможно полагать участниками этой высшей ценности всех людей. Человечество как теофания реализуется только в вершине треугольника, все остальное — это отбросы, недоделка, ступени. Это онтологическое представление о микрокосме, который отражает макрокосм. Отражение тем полнее, чем меньше. Логика в данном случае такова: вот есть тысяча человек, и они-то и есть отражение Бога в Истории, богочеловечество, «последняя правда» онтоса, который в нас дошел до самораскрытия и самопознания. А остальные шесть миллиардов — поддерживающий гумус, почва. Антропоцентризм всегда по своей сущности будет предельно антидемократичным и человекофобским. Культ человека ведет в пределе к людоедству.

181

Поппер, Карл (1902–1994) —

английский философ, методолог науки, создатель теории фальсификационизма, либеральный критик марксизма и тоталитаризма, теоретик «открытого общества» («Открытое общество и его враги»).

Для монотеистов же, наоборот, человек является человеком только при его инструментальной ангажированности, при соблюдении Завета. Представьте рубанок без лезвия или топор, с которого соскакивает топорище — это ерунда, куски дерева, хлам, — и без всякого фанатизма или расизма. Но принявшие Завет — они все братья. Это и есть на самом деле «открытое общество», максимально демократичное. Важно понять, что монотеизм не может воплощаться в государственных формах.

АРТУР ЯСТРЕБОВ. Это — ипостась тагута.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Да, это Кесарь. Отчужденная от человека процедура сродни року в глазах простых людей, неумолимому вращению неба. Государство есть социальный космос, действующий по таким же неизменным законам, как тяготение, движение электронов. Страшная сакральная сила здесь-присутствия. И фараон как бог — стоит, конечно, выше этого. И у него не может быть обратной связи с человечеством. Пророки ведь приходят именно против этого, а ничего со времен фараонов не изменилось. Мы все равно живем при фараонах и голосуем только за тех — или против тех, кого предлагают. Вот тебе Путин или Блэр: да или нет, двоичная система. А если я хочу трехногого с Арктура? — сразу в дурку. И эти «да — нет» еще и урежут как надо. Понятно, что это наглая разводка.

При фараонах управление было силовым и прямым. Но дело в том, что с раба мало что можно «снять». А голосующие люди зарабатывают деньги, они гонят своими усилиями огромные финансовые потоки, у них есть потребности — ездить на работу на машинах, иметь офисы. Каждый из них платит Сатане намного больше, чем раб. Но для этого нужно иметь Блэра, чтобы заменить хлыст электоральным процессом. Так что не может быть «исламского государства». Ленин сделал колоссальную ошибку, признав «переходный период». Да не может быть никакого «переходного периода». Как только создается государство, появляется аппарат и берет инициативу на себя. Это может быть только в одном случае — если «совет депутатов» является одновременно ячейкой партии и обладает вооруженной силой для того, чтобы это государство строить, как было в 1918 году — приходят матросы с маузерами и говорят: «Ну-ка покажите документики, как там у вас банк работает... народный контроль пришел с маузерами». Это единственный случай, когда «переходный период», оставляя спецов, может менять саму процедуру. Но это неустойчивая ситуация, потому что аппарат-то хитрее. Он скажет: ну не получается так, ребята, принято иначе. И ему ответят: ну раз принято, делай, но смотри, контра... И через год этого матросика шлепнут за перерасход средств. Аппарат — это враг.

Кстати, другая ошибка Ленина — это перенос столицы в Москву, а не куда-нибудь в Смоленск. Косвенным образом это оказалось связанным с тем, что Сталин не позволил Тухачевскому и Буденному взять Варшаву, давая им заведомо неправильные приказания. Ведь если бы «посыпались» европейские столицы, Сталин не смог бы навязать стране свое понимание будущего.

МАКСИМ ТРЕФАН. А были ли у Гиммлера какие-то мысли в связи с бюрократией? Ведь понятно было, что в случае военной победы Германию ждала бы участь современного Ирана.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Бюрократия в глазах национал-социалистов была выражением германского духа.

АРТУР ЯСТРЕБОВ. В этом и был конфликт со Штрассером.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Штрассер не имел шансов на успех, так как ему надо было бы тогда отказываться от национализма. Для немцев Закон был порождением «крови и почвы». Саксонская Правда, Готтская Правда, Русская Правда... Это языческое установление, регламентирующее воспроизведение биоса. А кому оно нужно? Почему на все эти Саксонские и Франкские Правды приходит Римская империя? Или на национал-социализм приходит Америка с Советским Союзом? Потому что почвенная правда ничего не может против Фараона. А Фараон — это теофания. Если бы национал-социалисты сакрализовали человеческий фактор, они бы тоже пришли к интернационализму с другого конца.

АРТУР ЯСТРЕБОВ. У Гиммлера ведь были проекты наднационального ордена...

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Это все голая эклектика. Это стряпалось на коленке между двумя войнами. Мы говорим о системных идеологиях, а национал-социализм в качестве идеологии не сложился. Один профессор — расист, другой — интернационалист, третий вообще какой-нибудь Юнгер... Вот марксизм — это мировоззрение, у него есть предшествующая база, германский протестантизм, уходящий корнями в тот же монотеизм. Или же — исламский случай, где сейчас болезненно рождается новый дискурс, который мог бы стать эквивалентным марксизму или превзойти его.