Испанские грезы
Шрифт:
– Какое смешное имя! – засмеялась Мирабелла.
– Я давала все моим куклам смешные имена.
– Я покажу вам моих кукол, – сказала Мирабелла.
Взяв Вильду за руку, она повела ее туда, где рядом с кукольным домом сидели на полке больше дюжины кукол, каждая изысканно одетая и с настоящими волосами.
К тому времени, как Вильда всех их осмотрела, экономка незаметно удалилась из детской.
– Ты покажешь мне, где мне спать? – спросила Вильда. – Это только на одну ночь, так как завтра мы едем в Испанию.
– Так сказала мама, – отвечала Мирабелла. – Но я не хочу ехать в Испанию. Бетти говорила, что они там дерутся с быками, а пища там вся масленая.
Вильда догадалась, что Бетти – это горничная при детской.
– Я не хочу видеть бой быков, но я уверена, что Испания очень красива и будет интересно посмотреть, как они танцуют там с кастаньетами.
Ей пришлось объяснить девочке, что такое кастаньеты, и когда она закончила, Мирабелла уже желала увидеть Испанию и говорила об этом все время, пока Вильда укладывала ее спать.
– Твоя мама приходит наверх пожелать тебе спокойной ночи? – спросила Вильда. – Или ты спускаешься вниз?
– Иногда спускаюсь, – отвечала Мирабелла, – но только тогда, когда внизу не бывает много людей.
Вильда молчала, и девочка продолжала:
– Бетти говорит, что все джентльмены любят маму, потому что она такая красивая. Они целуют меня, и их усы щекочут мне щеки.
– Согласна, это не очень приятно, – засмеялась Вильда. – Но я надеюсь, что сегодня твоя мама поднимется наверх проститься с тобой перед сном.
Мирабелла пожала плечами, без слов давая понять, что такое маловероятно.
– Спокойной ночи, дорогая, – сказала Вильда ласково. – Завтра я расскажу тебе много других историй об Испании, чтобы ты знала о ней побольше, прежде чем мы туда приедем.
– Мне бы хотелось послушать, – сказала Мирабелла. – Вы знаете много-много историй?
– Очень много, – отвечала Вильда.
Она вспоминала истории, которые ей рассказывали отец и мать, и думала, как приспособить их к пониманию этой маленькой, но очень смышленой девочки.
– Это будет интересно, – сказала Мирабелла. – Я рада, что вы приехали ко мне. Мисс Грейм не знала никаких историй и только читала их из книжки. Так что это не были настоящие истории, а уроки.
Вильда еще раз поцеловала ее.
– Мои истории все настоящие, – сказала она, – и когда мы приедем в Испанию, ты сама увидишь, правда это или нет.
– Если это неправда, вы получите плохие отметки, – засмеялась Мирабелла.
Потушив свет и закрыв дверь, Вильда подумала, что ее новая подопечная очень милая девочка.
В то же время ей показалось, что было ошибкой оставлять ребенка надолго с прислугой и с гувернанткой, которая не производила впечатления очень опытной и умелой.
Ребенку явно не хватало того, что сама Вильда получала в изобилии в детстве, – материнской и отцовской любви. Но она понимала, что Гермионе нельзя этого сказать.
Размышляя о сестре, Вильда подумала, будет ли у нее случай увидеть ее сегодня вечером?
Когда Бетти, которая, как поняла Вильда, была ей помощницей в детской, вошла задернуть шторы, Вильда не удержалась и спросила, ужинает ли ее милость дома.
– О да, мисс! – отвечала Бетти. – У нее сегодня один из ее «особых джентльменов» в гостях.
У Вильды был, наверно, удивленный вид, потому что Бетти сочла нужным объяснить:
– Так мы называем джентльменов, которые часто здесь бывают. Их вообще-то много, но один или два, так сказать, любимцы ее милости.
Вильда почувствовала, что делает ошибку, обсуждая с горничной ее хозяйку, но Бетти продолжала болтать:
– Вы бы видели хозяйку, когда она спустилась к ужину. Ну, просто красавица! Она была в бледно-зеленом платье с блестками и с изумрудами на шее.
– Это, наверно, выглядело… великолепно! – Вильда затруднилась с ответом.
– Я думаю, что ее милость и джентльмен, который с ней ужинает, поедут на бал, – продолжала с увлечением Бетти. – Так думает камеристка ее милости, потому что ее милость надела изумрудную тиару.
Вильде стало интересно, как бы она себя чувствовала, если бы сестра когда-нибудь предложила взять ее с собой на бал.
Мама часто говорила на эту тему после замужества Гермионы.
– Как удачно получилось, что Гермиона провела сезон в Лондоне и встретила своего будущего мужа через неделю после приезда. – Леди Алчестер удовлетворенно вздохнула и добавила: – Через несколько лет это должно случиться и с тобой.
– Это звучит очень заманчиво, мама, – отвечала Вильда, – хотя мне не хотелось бы покидать тебя и папу и наших замечательных лошадей.
– Я надеюсь, что когда-нибудь, – продолжала леди Алчестер, – у тебя будет свой дом, как сейчас у Гермионы, и твой муж позаботится о том, чтобы у тебя были отличные лошади.
Леди Алчестер часто вспоминала о приглашении, изменившем жизнь ее старшей дочери, хотя и сожалела, что так редко ее видит.
– Почему Гермиона никогда к нам не приезжает, мама? – спросила однажды Вильда, прежде чем поняла, что этот вопрос причиняет матери боль, отражавшуюся в ее прекрасных глазах.
– Я полагаю, милочка, у нее есть серьезные причины не оставлять своего мужа одного, – отвечала леди Алчестер, – и по сравнению с миром роскоши, в котором она теперь живет, у нас ей должно казаться скучно.
Вильда дала себе клятву, что если когда-нибудь выйдет замуж, она никогда не допустит, чтобы ее родители чувствовали себя покинутыми, как бы она ни любила своего мужа.
– Ясно одно, – сказала себе решительно Вильда, когда легла в комнате, примыкавшей к детской, – здесь или в Мадриде мне нельзя забывать, что я всего лишь гувернантка Мирабеллы.