Испепелитель
Шрифт:
Он занес молот за спину, и с размаху швырнул его в морду одному из пауков, после чего, поразив цель, оружие вернулось прямо в руки дворфу. Паук пал замертво. Из-под хитинового панциря владыки склепов вылетела стая маленьких жучков-трупоедов - жестоких и смертоносных насекомых, что выедают тела своих жертв. Но не успели они подлететь к горстке героев, как Кастильян единственным огненным заклинанием испепелил всю стаю. И пока Ануб'Рекан в ярости наблюдал за происходящим, к нему незаметно подобралась Грунн'хольд, и точным ударом вонзила топор ему в глотку. Кровь толчками выплескивалась из горла скарабея; издав предсмертный хрип, он свалился
"Не пить тебе больше крови", - с презрением процедил Дарион, обращаясь к поверженному врагу. "Смею напомнить, что нам нужно бежать дальше, пока не поздно", - молвил Ферелин. "Туда!" - спокойно указал Дарион и двинулся дальше по коридору в сторону, откуда доносились истошные вопли.
Рено Могрейн прибыл в Брилль на закате. За весь путь не проронив ни слова, лишь тут он отдал приказ своим воинам остаться и ждать его возвращения в центре города. Сам же он направился по знакомой с детства дороге к своему некогда родному дому. Где родился он сам и где умерла его мать.
Он приблизился к старому древу у дома, к могильной плите в выгравированной надписью: "Тут покоится Елена Могрейн, любимая жена и мать". "Я хочу, чтобы кошмары прекратились", - тихо произнес Рено.
– "Было время, когда я хотел, чтобы ты поняла меня. Но то время прошло. Теперь ты не нужна мне".
Рено глубоко вздохнул, собираясь окончательно порвать с прошлыми страстями, ныне потерявшими для него всякую ценность. "Мне никто не нужен. Я стал мужчиной". С этими словами он поднял молот и с неистовым криком ударил им по каменному надгробью, разбив его вдребезги.
"Сир", - к нему подоспел стражник, лицо его выражало тревогу.
– "С вами все в порядке?" "Сожгите все тут дотла", - мрачно приказал Рено. "Но, сир…" - стражник ушам своим не верил. "Все дотла!" - сурово оборвал его Рено. С этими словами он устремился прочь, не оборачиваясь на родную деревню, которую вскоре поглотит яростное пламя. На лице его змеилась едва заметная злорадная улыбка, и он тихо прошептал: "До свидания, мама…"
"И что это за место?" - риторически вопросил дворф Бранниган. "Наверное, тут они делают те штуки… големов", - с отвращением ответил Дарион Могрейн.
– "Но я никогда не видел ничего похожего на это". "Оно…?" - Грунн'хольд упорно не решалась закончить фразу, столь чудовищно было открывшееся им зрелище. "Трудно сказать", - ответил ей Ферелин.
– "Но вроде оно не движется".
В чертоге, что звался Кварталом Големов, в обширной зале под балконом, на котором оказались герои, неподвижно застыло чудовище исполинских размеров, ужасное творение некромантов Наксрамаса. Таддиус, титан из плоти.
"Он будто из гигантов сделан!" - изумленно прошептал Бранниган. "Как по мне, так срубить ему голову - и все!" - с надеждой предложила орчиха. "Смелый план, Грунн'хольд", - ответил Дарион.
– "Но только не думаю, что оно заметит нас, если мы не станем у него прямо перед носом". "Мудрое решение, мастер Дарион", - поддержал Ферелин.
"Ну и хорошо…" - устало улыбнулся Дарион Могрейн, но, услышав за спиной шаркающие шаги, поспешил обернуться.
– "Но что, во имя семи королевств, это?!"
Он едва успел бросить тревожный взгляд назад, в коридор, как его наряду с Грунн'хольд и Кастильяном железным кулаком вышибло из балкона прямо в нижний зал, к огромному чудищу. На них напало… иначе, как "извращением над самой природой" это создание назвать было невозможно. Ужасный конструкт, куча плоти с торчащими из нее трубами, внутри которых пребывал гибельный яд - чума Плети. Одна рука монстра была сделана из железа, а вместо другой торчало что-то похожее на шприц, наполненный смертоносным ядом. Гроббулус, еще один отвратительный эксперимент алхимиков-некромантов Плети, подкрался и напал на героев сзади. Трое из них оказались сброшены вниз, а чудовище, не мешкая, погрузило иглу своей левой руки в тело несчастного Ферелина. Каждая клетка, каждый нерв Кровавого эльфа свело от невероятной боли, и он чувствовал, что глаза его вот-вот разорвутся в агонии.
Монстр, резонно предположив, что с эльфом все кончено, одним мощным ударом правой рукой повалил Браннигана на землю. Он уже замахнулся, чтобы поразить чумою и дворфа, но Ферелин, преодолев боль и страх, из последних сил погрузил клинок ему в ногу, из которой вместо крови полился все тот же яд. Чудовище разъярилось. Оно схватило эльфа своей железной лапищей и швырнуло с балкона вниз. Боль Ферелина ушла навечно…
"Ты дорого заплатишь, сволочь вонючая!" - выкрикнул дворф, сзади накинувшись на чудище. Он ударил его в спину молотом, и Гроббулус полетел вниз, закончив свое омерзительное существование точно так же, как и убитый им Кровавый эльф.
А там, внизу, в огромной зале, шел иной бой. Сброшенные вниз герои - Дарион, Грунн'хольд и Кастильян - попали в поле зрения гиганта Таддиуса. Исполин пришел в движение и с яростным криком "Я! Сьем! Ваши! Кости!" накинулся на защитников Серебряной Зари.
"Нам нужно обезглавить этого монстра!" - крикнула Грунн'хольд и, высоко подпрыгнув, накинулась на гиганта. Тот заметил это и отвлекся от остальных противников, чтобы налету поразить ее зарядом электричества. Орчиха вскричала от боли, но, пока гигант из кусков плоти сосредоточился на ней, Дарион наскочил на него и мощным ударом меча разрубил его механическую голову на две части.
"Как ты?" - заботливо склонился он рядом с Грунн'хольд, как только титан с грохотом осел на каменный на пол, помогая ей поднятся на ноги. "Жить буду", - отмахнулась орчиха, стиснув зубы от боли. "Со мной тоже всё в порядке", - заявил дворф, мягко спрыгнув с балкона в зал.
– "Хотя это даже странно. Фенерису, упокой Свет его душу, не так повезло". "Его жертва не будет напрасной", - уверил товарищей Дарион, скорбно склонив голову.
"А у Кастильяна опять ни царапины", - шепнула орчиха, исподволь оглядываясь на мага в капюшоне. "Ты его в чем-то подозреваешь?" - напрямую спросил Дарион. "И не без причины", - ответила Грунн'хольд.
– "Не он ли завел нас в этот зал? Ему явно нельзя доверять".
Дарион вынужден был согласиться. Высокий мрачный маг, скрывающий свое лицо от мира, явно не внушал доверия. Но можно ли лишь по этой причине подозревать его в предательстве? Раздумья юноши прервал холодный, но такой знакомый голос, что эхом прокатился по залу: "Дарион!"
"Это голос моего отца…" - удивился юнец.
– "Папа! Ты где?" "Торопись, сын мой!…" - прозвучал ответ, и голос утих. "Сложно сказать, откуда раздается голос", - сказала Грунн'хольд, озираясь по сторонам. "Но это он, он жив!" - взволнованно воскликнул Дарион.
– "И он где-то ждет меня! Кастильян, сможешь телепортировать нас к тому месту, откуда раздается голос? Знаю, это сложно, но ведь ты сможешь, верно?" Дарион с надеждой посмотрел на мага. Тот молча кивнул, принялся творить заклинание.