Испить чашу до дна
Шрифт:
— Что ты такое придумал? Садись, успокойся. Я ж на самом деле по дружбе. Деток вывезут из грязного, загазованного центра в тихое место, на природу, свежий воздух, пленэр…
— Я из башки твоей сейчас сделаю пленэр, — сказал Андрей все тем же ровным голосом. — Директору, которая заявления по инстанциям написала, вчера вечером случайно кто-то голову проломил. ЧМТ, кома. Слушай меня, бандитское отродье! У меня тоже есть люди, которые за меня постоят. Если ты завтра эту подлую затею не переиграешь, тебя будут долго и медленно на тонкие ремешки резать,
— Зачем ты так разговариваешь? — Марат все же побледнел. Андрей не числился в первом ряду бизнесменов, но среди людей, которые были вокруг него, встречались и серьезные, при чинах. — Тебе не нравится этот офис, ты получишь любой другой. Какие проблемы? Зачем угрозы?
— Мне от такой падлы ничего не нужно, ты тупой или косишь? Я сказал: детей не вывезут. Ты даешь отбой, если надо, платишь своим подельникам неустойку. А нет — значит, война. Сейчас приятные такие ребята прогуливаются вокруг одного красивого дома, где твой сын в достойном обществе вторые сутки колется, вопит, пузыри пускает (у нас там видеокамеры стоят), а в промежутках ему несовершеннолетних девочек и мальчиков поставляют. Если ты при мне не дашь отбой по всем телефонам, не скажешь, что засветился, не покаешься, ну хотя бы генпрокурору: можешь сказать, что тебя в заблуждение ввели, но обязательно кого-то подставь из своих, так вернее, — если ты этого не сделаешь и я не услышу отмены… Ох, не пожалеют те парнишки твоего сына. Они — вне закона. Да и чего его жалеть: гнилой парень. Ты мне веришь? Я вроде никого никогда не обманывал.
Марат выполнил все условия. Уходя, Андрей взял из угла все еще включенный на разговор мобильник и положил его в карман. Потом повернулся к несостоявшемуся партнеру и плюнул в его сторону. Вышел, громко хлопнув дверью. Марат смотрел в эту дверь белыми от ненависти и страха глазами.
Глава 4
Сергей приехал к Семеновым, как обычно, утром. Илья, впуская его в квартиру, сразу понял, что есть серьезная информация.
— Сережа, — сказал он, вешая его куртку, — может, нам поговорить без Лили? Она на кухне завтрак готовит. Мы можем пройти ко мне в кабинет.
— Я думал об этом. И решил, что лучше с ней. Вы ситуацию видите с разных сторон. Ее мнение тоже важно.
— Понимаю. Пошли.
Лиля взглянула на них внимательно, поздоровалась, поставила перед Сергеем кофе и тарелку с горячими тостами.
— Я думаю, лучше сначала поесть, потом поговорить, — сказала она.
— Если речь обо мне, — уселся за стол Сергей, — то это полминуты, можете засекать время.
Лиля кивнула, не улыбнувшись, Илья достал сигарету. Они сами к еде не притронулись, просто ждали, пока Сергей заговорит.
— Информация такая, — сказал он через полминуты, отодвинув чашку и тарелку. — У Андрея был конфликт с Маратом Сейфулиным из-за аренды помещения, из которого Сейфулин выселял детский дом. Андрей возмутился, серьезно ему угрожал. Тот приостановил выселение. После того, как Андрей исчез, оно все же состоялось. Лиля, вам что-нибудь известно об этом?
— Андрей не посвящал меня в детали своих дел. Но я всегда догадывалась, как все жены, о том, что у него неприятности.
— Сейфулина
— Да.
— Он сказал, что видел вас мельком.
— Это не совсем так. Мы с Андреем были однажды у него в гостях в загородном особняке. Тогда у них деловые отношения только завязывались, а у нас с Маратом они сразу не сложились. Я просто не сказала об этом Андрею: он бы убил его.
— Приставал?
— Да. Пока все говорили о делах, он предложил мне посмотреть его картинную галерею. «Вам, как известной натурщице, будет интересно». Там действительно висели подлинники. Им там не место. Мне это было неприятно.
— Лиля, — негромко заметил Илья. — Если тебя смущает мое присутствие, я выйду. Очень важно, мне кажется, что именно между вами произошло. Это ведь тоже может быть причиной его неприязни к Андрею.
— Нет, не уходи. У меня нет от тебя тайн. Не думаю, что я могла быть причиной. — Лиля смотрела на них глазами мадонны и говорила нежным голосом. — Дело в том, что я часто имею дело с мужчинами, которых приходится ставить на место. Я умею говорить с ними на их языке. И сказала Марату, что узнаю мужика по походке. Если тот ходит так, как он — то есть несет свои яйца, — значит, он стоит дешевле вибратора, сколько бы подлинников ни наворовал.
— Боже, — выдохнул Илья, — я женился на кротком и беспомощном создании, на ангеле, можно сказать… Я в шоке, Лиля.
— А мне нравится, — бодро заметил Сергей. — Хороший стиль. И потом — точное наблюдение. Он действительно так ходит. Но, ребята, это не единственный его недостаток. И то, как он поступил тогда с детским домом, — тоже не все.
— Что? Говори же! Я сразу понял: что-то случилось, — не выдержал Илья. Лиля ждала молча.
— Я встретился с ним. Потом проверял информацию о конфликте, встречался с разными источниками… Короче, Сейфулин послал своих следить за мной. Потом пригласил к себе. Его люди пытались стрелять мне в затылок. Не успели.
— Их арестовали? — спросил Илья.
— Нет. Думаю, в ближайшее время их никто и не найдет. Если вообще когда-то найдут. Собственно, у нас нет повода их искать, поскольку моего официального заявления не было, как вы сами понимаете. А они, насколько нам известно, не обратились за медицинской помощью по поводу неожиданного и беспричинного повреждения плечевых суставов. Трех, если вам интересно. Нам это пока и не нужно. Я просто пришел подумать вместе с вами: о чем говорит сей факт?
— Они убили моего брата, — сдавленно сказал Илья. Лиля молча смотрела огромными глазами.
— Да, Сейфулин станет подозреваемым, если вы напишете заявление о том, что ваш брат пропал без вести при таких-то обстоятельствах. Земцов согласился принять ваше заявление. Я хотел спросить, Лиля. Мы осуществляем свою идею с ложной информацией, которая могла бы привлечь внимание Андрея, если он жив? Вы допускаете сейчас, что это возможно?
— Я думаю, что эту затею нужно отменить, — вмешался Илья.
— А я возражаю, — заявила Лиля. — Андрей мог нас покинуть даже не из-за Валерии, он мог отводить от нас опасность, связанную с местью того же Сейфулина. Он может быть жив. Мы ведь ничем не рискуем. Просто Игорю нужно закончить картину. Мы о ней уже сообщили, ему звонят журналисты. Сейчас я не имею права прервать работу. Но как только он допишет…