Исполняющие мечту
Шрифт:
Бросок борзой представляет собой скоростной порыв во время бега, существенно превышающий скорость самого бега. Бросок – это страшное по силе ускорение, развиваемое борзой непосредственно при поимке зверя. При взгляде сбоку не видно становится ее ног. Создается видимость, что над землей летит одно ее размытое в воздухе туловище, которое с трудом улавливается взглядом, но не удерживается им. Зритель не успевает разглядеть даже масти (окраса) собаки. Бросок сравнивается с полетом пули, ружейным выстрелом – настолько увеличивается скорость рывка (по сравнению со скоростью бега) в момент поимки.
Если охотник выстрелит в момент броска по зверю, то убьет свою собаку, а не зверя.
Борзая зверя гонит, а не загоняет. Иными словами, на достаточно коротком отрезке местности должна догнать и изловить его. Когда до зверя остается несколько метров, собака на секунды, секунду (бывает, даже долю секунды) развивает молниеносную – а я бы сказала, внеземную – скорость.
Бросок кроется в породе и свидетельствует о могущественном и сверхъестественном выбросе энергии, для которого требуются неимоверные физические и нервные усилия. Особый заряд духа, беспримерная сила воли, невероятный эмоциональный всплеск и всепобеждающий внутренний настрой к этому страстному порыву вперед в безудержной жажде победы над зверем – эти составляющие броска дремлют в породе, хранятся в чистоте кровей ее поколений и возрождаются вновь и вновь. Они радуют глаз и взвинчивают нервы, будоражат душу и заставляют дрожать сердце, останавливают дыхание и волнуют кровь борзятника, а также абсолютно непричастного к охоте с борзыми человека, которому волею случая довелось зреть наяву такое нереальное и невообразимое для его обыденного мира явление, как бросок борзой. Бросок все и вся повергает в трепет и поклонение, как и его прелестная обладательница – русская псовая борзая!
Бросок, каким он изображен в литературе, мы наблюдали у Айны несколько раз. Но однажды увидели такое, о чем нигде прежде не читали. Айна догоняла зайца. Когда расстояние между ними составило около десяти метров, Айна резко рванула вверх и вперед. Взмыв и летя над полем, она оставляла позади шлейф из своих рассеивающихся, полупрозрачных и призрачных образов, которые частично наслаивались друг на друга. Они походили на отпечатки тела борзой в воздушном пространстве. Отпечатки эти поочередно растворялись в воздухе, начиная с первого из возникших и до последнего, только что отделившегося от Айны. Вместе с последним исчезла из глаз и сама Айна. Это заняло менее секунды, и мы с мужем перестали видеть девочку. Она пропала из зрения! Ее не существовало в пространстве и времени какой-то миг, в течение которого Айна волшебно в них переместилась. Но мы заметили этот миг, потому что его нельзя было не заметить! Слишком ирреально! Спустя мгновение мы увидели на том месте, где был заяц в момент взлета Айны, вращающийся в траве клубок. Когда клубок распался, посреди полевого простора, воздев к небу голову, стояла Айна. У ее ног лежал заяц. Он был мертв. Айна убила его силой удара, заключенной в броске.
Помню, мы с мужем обменялись впечатлениями. Оказалось, что в памяти обоих отложилось одинаковое: мы потеряли Айну из виду на одно и то же мгновение. В тот ничтожно малый промежуток времени она внезапно растворилась в атмосфере, дематериализовалась, перестала быть, канула в никуда, а вслед за своим полным исчезновением внезапно и ярко возникла в этом мире из ничего, материализовалась ниоткуда, вынырнула из воздуха! Мы радовались, как дети: наша девочка ЭТО сделала. Она владеет броском! Да каким – небывалым! На обсуждение ушел вечер и следующий за ним день. Тот фантастический миг и сейчас стоит у меня перед глазами.
Жизнеутверждающий дух броска и счастье от его созерцания остаются на всю жизнь, и живая картина этого действа не изглаживается из памяти. Она помогает жить, любить и творить.
Четвертая осень, как и две предыдущие, не соблаговолила, чтобы Айна поучаствовала в полевых испытаниях. За неделю до них, на выходные, мы вышли на охоту. Зайцев из года в год поднималось все меньше – влияло развитие города. Однако каждый раз хоть один да вскакивал. В тот день заяц выметнулся из потухлой травы последнего перед городом поля, когда мы уже возвращались домой. Айна зайца увидела.
До лесополосы зверю далеко. Поле травное – поле ровное. Дождя и грязи нет. Сухо. Ветер слабый. Судьба давала борзой хороший шанс. Мы приготовились лицезреть безупречную травлю: порыв борзой к зверю и неминуемую поимку последнего. Но! Айна не рванула карьером. Вообще не сдвинулась с места. Она внимательно – а мне показалось, еще и грустно – проследила за уходом зайца и аллюром (неширокая рысь, что до подъема зверя) направилась прочь из полей, в сторону дома. Айна не погналась за зайцем! В первый раз за свою жизнь! Мы недоумевали, злились, выговаривали девочке. Айна не обращала внимания и почему-то спешила домой, сосредоточившись исключительно на дороге.
Переступив порог квартиры я, по заведенному порядку, сразу в прихожей помыла Айне лапы, но после того она не встала, чтобы напиться воды, как повелось у нее издавна. Айна еще долго продолжала лежать. Когда же девочка все-таки поднялась и шагнула к миске с водой, то стала заваливаться туловищем назад. Айна сопротивлялась падению, напрягая мышцы и пытаясь удержаться на ногах, но те слушались плохо. Глаза борзой смотрели в одну точку перед собой. В итоге Айна упала на бок.
Я измерила температуру тела собаки – та превышала сорок один градус. Пригласили ветеринара. Он запаздывал, и мучительное ожидание растянулось до вечера. Айна лежала без движения, с закрытыми глазами и тяжело дышала. Она не пила, не ела, не реагировала на внешние раздражители. Перед наступлением ночи ей, наконец, были введены антибиотик и специальная сыворотка. Диагноз – пироплазмоз. Болезнь вызывается укусом клеща.
К утру Айна уже вставала и пила воду. Через день она поела немного. Полное выздоровление – наряду с желанием пойти на охоту – пришло к ней спустя недели три.
В тот страшный день проявления болезни мы с мужем и сыном не отходили от Айны. Наши страдальческие взгляды встречались, и в них стояли боль и мольба. Когда теряешь любимого, тогда и чувствуешь всю силу любви. Боль души становится мерилом.
Наша любимая охотница победила болезнь и продолжала жить. Она разделяла человеческий быт и нравы, регулярно внося в обыденность людского существования свежесть, разнообразие и новизну.
Соседи относились к Айне доброжелательно. Собак и кошек, живущих в одном с ней доме, Айна запомнила и на них не бросалась. Она их вообще не замечала. Люди часто приглашали Айну в гости, и она принимала приглашения. С бесконечным достоинством, написанным на вытянутой морде, она входила в чужую квартиру, спокойно, тщательно и аккуратно обследовала новые для нее апартаменты, вежливо отказывалась от угощения и уходила.
Прохожие никогда не оставляли Айну без внимания. «Какая красавица», – часто слышалось со всех сторон. Айна внимала каждому такому замечанию. Она останавливалась и провожала взглядом похваливших ее людей. Правилом не виляла, но улыбалась в полную пасть.