Испорченная
Шрифт:
— Да, — просто согласился он. Без всяких оправданий. С уверенностью в голосе. И намеком на угрозу. Ну, хорошо, я тоже могу быть опасной.
— А что насчет девочки? Ее ты тоже преследовал?
— Зачем мне это делать?
— Ты мне скажи.
Он подошел ко мне на шаг ближе, и я почувствовала, как в животе похолодело. Она моя, сказал он парню на танцполе. И, черт возьми, я ему верила тогда.
Не потому ли, я не решалась поверить в худшее в нем? Я говорила себе, что это
Нет, я колебалась потому, что я боялась, что Кларенса кормили ложной информацией, и намеренно или, может, по-глупости кто-то пытался настроить Дьякона против Алисы.
Хотя, я не могла быть в этом уверена. Не в этом вопросе.
Но я знала, что он опасен.
На этот счет у меня не было никаких сомнений.
— Почему ты здесь? – поинтересовалась я, отходя от могил к дальней автостоянке, где я оставила свой мотоцикл.
— Ну, по-видимости, потому что я следил за тобой, — ответил он, — Но главный вопрос в том, почему ты здесь?
— Я не обязана перед тобой отчитываться.
— Да и не нужно. И так понятно, почему ты, Лили, пришла.
Он не повысил голос. Не позволил триумфу вспыхнуть в глазах. Но он победил, и я попятилась назад, пока не поймала себя на этом. Только одно мгновение. Одна маленькая оплошность. Он должен был заметить. У меня было ощущение, что Дьякон замечал почти все.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала я, пытаясь хоть как-то спасти ситуацию.
— Не играй со мной в игры, — его голос посуровел, — Сделай одолжение нам обоим.
Взвесив все варианты своих действий, я решила исключить из них его убийство. Я могла убежать. Могла солгать. Но, в любом случае, он знал кто я. Тело и душа. И не было никакого смысла скрывать мою тайну. Если бы только я смогла использовать свое разоблачение в качестве дополнительного козыря.
Мы были около мраморного мавзолея, утопавшего в оранжевом свете уходящего солнца. Я остановилась и повернулась к нему лицом.
— Как ты узнал мое имя?
Что-то темное мерцало в его глазах, словно вера умирала.
— Ты – моя, не забыла?
Его слова были горькими.
— Мы оба видели это. Лилии в крови. Сплетенные вместе – ты и я.
Я покачала головой.
— Миленькая история, но не совсем верная. Никто не смог бы узнать имя, исходя только из этого.
— Возможно, нет. Если только не добавить к этому твою тату на спине – мастер был не прочь обсудить ее тем вечером, особенно, когда я сунул ему пятьдесят баксов, к слову говоря. Можно взглянуть на нее? Судя по его описанию, это настоящий шедевр.
— Поцелуй меня в зад.
— Я бы с радостью.
Господи, он был спокойным. Таким спокойным, что я не была уверена, хочу ли я наброситься на него или ударить.
Но что я действительно знала, так это то, что я не боялась его. И это само по себе немного пугало меня. Потому что, он был опасен, так ведь? И вот что происходит, когда опасность подбирается ближе. Она успокаивает. Проникает внутрь.
Я все это знала, а Дьякон подкрадывался ближе и ближе.
— Татуировка ничего не доказывает, — прошептала я, отчаянно пытаясь сохранить контроль.
Он прижал руку к моей талии, и хоть я и вздрогнула, но не оттолкнула ее. Вместо этого я пристально посмотрела ему в глаза. Я не хотела лишних напоминаний о зле внутри него. Не тогда. Не тогда, когда опасность уже искрилась между нами, настолько сильно, что могла бы обеспечивать Бостон целую неделю электричеством.
Он приблизился, его рука проскользнула под мой плащ и легла на поясницу. Он прижал к ней пальцы, но татуировка уже зажила, и я не почувствовала никакой боли, только тепло его рук.
— Белая лилия, — сказал он, — с капельками крови. А чуть ниже написано имя – Лили.
Мы стояли, касаясь бедрами, и мое тело горело от возбуждения. Он был прямо передо мной, и хотя я знала, что мне не следует, я отчаянно его хотела.
— Не трудно понять все остальное. Поискать сводки о недавних смертях. Найти молодую женщину, чье тело должны похоронить сегодня.
Я чувствовала, как слезы жгли мне глаза. Глупо, ведь я не была по-настоящему мертва. Или, может, была.
— Лили.
Когда его дыхание коснулось моего уха, множество искр прошли сквозь мое тело, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы крепко сжимать руки вокруг ножа. Опасную игру я затеяла, но мне нельзя было терять контроль.
— Резкий переход от татуировки к похоронам, — прошептала я, посмотрев ему прямо в лицо. Мой взгляд скользил по его глазам, и я почувствовала толчок видения. Я заставила себя отвернуться, чтобы оборвать эту связь. Я не хотела оказываться в видении. Не сейчас. Не при нем.
— Не совсем, — ответил он, и если и почувствовал приход видения, то не показал и виду, — В конце концов, я вижу, что что-то переменилось. Ты не та Алиса, которую я знал. От Алисы моя кровь так не закипала, как от тебя. Ее мне не хотелось прижать к стенке и взять прямо на месте.
Его голос был груб, как того требовала ситуация, и он просунул руку между моих бедер. Я дрожала, как от его слов, так и от прикосновения.
— Я не хотел бросить ее на кровать и наслаждаться каждым ее дюймом.