Испорченный король

Лейн Терри Э.

Я провёл рукой по голове, когда финал этой истории стал очевиден.

— Ты сожалеешь об этом?

— Нет, сынок. Лучше было узнать раньше, что она никогда не была моей. Он предложил ей всё, от чего я отказался.

Я разочарованно выдохнул.

— Да, муж и двое сыновей.

Не было необходимости говорить «три сына», потому что она вообще не признавала меня. Никаких звонков на день рождения, подарков или открыток. Я был всего лишь воспоминанием, которое она хотела бы забыть.

— Это был не ты. Он не хотел иметь

готовую семью, а она была достаточно эгоистична, чтобы расстаться с лучшим, что было в её жизни.

Я прищурилась, глядя на отца, задаваясь вопросом, не заморозил ли холод клетки его мозга.

— Откуда ты мог знать? — спросил я.

— Она звонит, — эта новость заставила меня замолчать. — Она не так счастлива, как ты думаешь.

— И это всё, что ты мне скажешь.

Он вздохнул.

— Это не моя история, чтобы её рассказывать. Но мы все слышали цитату «трава не всегда зеленее на другой стороне».

— Мне насрать. Она не стоит чернил в моём свидетельстве о рождении.

Папа, возможно, сказал бы что-нибудь ещё, если бы в комнату не вошла заплаканная Джоли.

Глава 9

Джоли

— Ты думаешь, она мне интересна? Тебе не нужно беспокоиться об этом.

Его слова прозвучали отчётливо, поскольку я не отошла достаточно далеко от двери. Старая неуверенность в своей самооценке подкралась ко мне, когда я почувствовала укол слёз.

Я хотела верить, что мои эмоции покинули меня из-за страха за мою бабушку. Но это было не так, не так ли? Чёртов Кэл. Я была самодовольна, думая, что поймала неприкасаемого плохого мальчика, и всё же я осталась униженной.

— Привет, — голос был знакомым и незнакомым одновременно.

На долю секунды я чуть не произнесла слово на букву «П». Вместо этого я сказала:

— Кристиан.

Я не была уверена, услышал ли он меня или я потеряла связь, потому что ему потребовалось немного больше времени, чтобы ответить.

— Джо.

— Да, это я, — ответила я.

— Слава богу. Я… ты в порядке?

Он собирался сказать, что беспокоится?

— Да. Я застряла в… — я огляделась и почти собралась пойти спросить, когда вспомнила разговор, который слышала у себя в голове. — Я в Клинстауне, штат Мэриленд. Там шторм. Мы не можем вылететь. Как бабушка?

Было почти странно говорить «бабушка», а не «бабуля». Но в то же время это ей подходило. Она была царственной женщиной с блестящими серебристыми волосами и острым умом генерального директора.

— У неё пневмония, и всё, что они делают, не работает. Я не хотел тебя пугать.

Я неосознанно прикрыла рот рукой, когда вспышка боли наполнила мою грудь. Мне пришлось убрать её, чтобы заговорить.

— Нет. Я бы предпочла знать правду, — призналась я.

— Правда в том, что врачи не уверены, что она выживет.

У меня вырвался болезненный вздох.

— Могу я поговорить с ней? — спросила я, прежде чем осознала свою ошибку.

—

Прости, Джо. Она едва может говорить.

— Могу я её увидеть?

— Отлично. Я тебе сразу перезвоню.

Я согласилась на «мёртвый эфир» и немного подождала. И ещё один момент, когда я подняла телефон высоко в воздух, подходя к панорамным окнам, надеясь, что сигнал не пропал.

Затем зазвонил телефон. Я ответила на видео-звонок, и экран заполнил мой отец. Мои друзья не раз называли его крутым, и, как один из богатейших людей в Соединённых Штатах, у него была своя доля внимания прессы. Но для меня он был Кристианом.

— Вот и она, — сказал он, направляясь к моей бедной бабушке, которая выглядела такой же белой, как выбеленные простыни, на которых она беспомощно лежала на больничной койке.

— Джо, — прошептала она.

Я пыталась скрыть отчаяние, которое испытывала, деревянной улыбкой, которая в лучшем случае выглядела хрупкой, если смотреть на себя в углу экрана.

— Не разговаривай. Я люблю тебя, и я как-нибудь доберусь до тебя.

— Я люблю тебя, — прохрипела она, прежде чем задохнуться в приступе кашля, который вызвал тревогу.

Внезапно экран отодвинулся, и мой отец отошёл вглубь комнаты, пока не стало тише.

— Что происходит? — закричала я.

— Ты смотрела новости?

— Нет, а что?

Новости были довольно удручающими. Я подумала, что, если будет что-то тревожное, я получу на свой телефон оповещение о погоде или оповещения об опасности. Если что-то ещё, мама позвонит и введёт меня в курс дела.

— Может быть, это не такая уж хорошая идея, чтобы ты приезжала.

— Конечно, я приеду. Я возьму напрокат машину и приеду, — твёрдо заявила я.

Видео пошло не так, и он оборвался на середине предложения.

— Не беспокойся о цене, — прежде чем экран полностью застыл, и я случайно сказала: — Папа, — поскольку изображение его расширенных глаз было в режиме паузы, когда он смотрел вдаль.

Я взяла себя в руки и несколько раз произнесла его имя, Кристиан, прежде чем звонок закончился. Я несколько раз пыталась перезвонить ему без видеосвязи, но сигнал пропадал.

Всё, что я могла себе представить, это то, что моя бабушка умерла, а меня там не было.

Моя сдерживаемая тревога и фрустрация выплеснулись наружу, и шлюзы открылись. Меня больше не волновало, что Грант говорит обо мне так, будто я ничто. Я ворвалась в двери и потребовала:

— Мне нужно попасть в Нью-Йорк, и немедленно.

Первым заговорил отец Гранта.

— Дорогая, сейчас это просто невозможно. Из-за этой снежной бури невозможно летать, и даже если бы её здесь не было, она направляется на север.

— Я понимаю, — сказала я, хотя и не совсем понимал. Мы были в горах. Разве они не должны были привыкнуть к такой погоде? Неважно, у меня не было времени на споры. — Мне просто нужна машина, и я поеду туда.