Исповедь зверя
Шрифт:
Вместо кино уговорил свою знакомую пойти в парк на аттракционы. Кинотеатр в тот вечер выгорел дотла.
Сделал пересадку в метро до станции, на которой произошел взрыв. Террористическая атака унесла десятки жизней.
Несомненно, Костя пытался спасти своим даром и других людей. Но попытки были безуспешны. Недоверие, где-то даже смех сменились на другое…
Сначала тетка стала сторониться его даже дома, после того, как он убедил ее не идти в тот злополучный банк. Знакомая, ранее проявляющая к нему интерес, после пожара в кинотеатре ограничивалась теперь только кротким кивком при встрече.
Небольшое количество школьных друзей уменьшилось после трагедии на теплоходе. Кто-то из них утонул, кто-то после отговоров Константином на перемене, но по каким-то иным причинам не попав на злосчастную прогулку по реке, попросту отвернулись от него. Сторонясь при встрече, как от прокажённого.
С осознанием бесполезности своих попыток Костя просто шел на голос спасающего его образа и… конечно же, внутренне терзал себя за то, что не может помочь людям, имея реальную для этого возможность.
Результат внутреннего «самобичевания» – контракты в горячих точках после срочной службы в армии и учебы.
Вот здесь дар Константина пригодился на все сто. Его группа выполняла различные задачи – от разведки до вывода людей из опасных даже в масштабе военных действий точек, освобождение заложников и точечное уничтожение командиров террористических бандформирований.
Началом стал вывод Костей раненых товарищей из горного ущелья, местность которого была напичкана боевиками. Командование поощрило его и разглядело «дар». Затем еще пара невыполнимых задач. И дальше пошло как по накатанной.
Масса проведенных сложных операций с минимальными потерями и легкими ранениями для него самого «приклеили» к Константину звание высокого специалиста в своей области.
Но никто не знал, что везде его вел образ, присутствующий в жизни с пожара в его доме и гибели родителей. Поэтому Константин всегда был «до невыносимости» скромен, так как понимал, что все происходящее не его личная заслуга. Надо отдать ему должное.
*
–Матвей! – Костя потряс задремавшего товарища.
–Чё там? – зашептал мгновенно проснувшийся боец.
–Готовь ребят.
–Так ведь тихо же… – Матвей посмотрел в бинокль на особняк и, не найдя видимых причин, вопросительно посмотрел на Константина.
Светало. Слышен крик лесной птицы. Туман покрывалом стелился по земле.
Раздался гул издалека приближающегося транспортного средства. Двух – это определили по фарам автомобилей.
–Откуда ты все знаешь? – Матвей тенью скользнул в сторону автобуса с основной группой спецподразделения.
За машиной хозяина плотно двигался микроавтобус. Автомобили на территории. Хлопанье дверей. Короткие фразы вполголоса. Погрузка.
Константин услышал едва уловимый шум ребят за спиной. Он поднял руку, сигнализируя о начале штурма.
Шумовые и световые гранаты. Грохот автоматных и пистолетных выстрелов. Атака захлебнулась. Их словно ждали. Потерян фактор внезапности. Константин вынужден был вызывать подкрепление.
Но, пока группы стягивались в указанный квадрат, атакуемые вместе с грузом вырвались из-под точечного огня раздробленной группы Константина.
–Как он выглядит? – Зрачки Матвея закатились и, снова появившись, сфокусировались на нем. – Ну!
–Кто…? – Константин держал руку товарища, сжавшую ворот его куртки.
–Образ… – Утробный звук вырвался из горла Матвея, на губах показалась кровавая пена.
–Это силуэт и голос моего отца.
Матвей ослабил хватку, и его глаза, отразив на секунду понимание услышанного, остекленели.
Константин с импульсом боли в боку провалился в темноту.
*
Толчок к пробуждению. Осознание реальности. Боль с правой стороны. Медсестра. Врач. Короткий диалог о самочувствии. Лекарства. Уколы.
Посетитель. Белый халат поверх кителя. Широкая спина и мощная шея в рамке освещенного солнцем окна.
–Как ты? – Полковник развернул свое скуластое лицо.
–Терпимо…
–Что там все-таки произошло?
–Они ждали нас. Встретили огнем… Завязался бой… – Ватная сухость во рту мешала говорить. – Мы потеряли полгруппы.
–Две третьих! – Голос командира эхом проник в сознание Константина.
–Матвей?
–И он тоже. – Полковник снова повернулся к нему спиной. – Ты знаешь, чей он сын.
–Конечно. – Константин закрыл глаза.
–Как они могли вас ждать, если даже вспомогательные группы узнали о месте проведения операции только в воздухе? – Полковник, развернувшись, подошел ближе и сел в кресло. – Строжайшая секретность…
–Не знаю…. – Палата поплыла перед глазами Константина, раздались тревожные сигналы аппаратуры.
–В чем дело? Это вторая сорванная операция. Начато расследование.
Полковника оборвал голос вбегающей в палату медсестры.
Константин падал в темную бездну, цепляясь руками за пустоту.
*
Он пришел в себя с резким вдохом. Воздух словно ворвался в его легкие. Тусклый ночной свет ламп. Ощущение присутствия постороннего в палате.
Раздался щелчок настольной лампы на тумбочке возле свободной кровати.
–Ты!… – вырвалось из Константина.
–Да, – просто ответил незнакомец, блеснув черными глазами. – Не ждал?
–Нет.
–Я же сказал, я вернусь. – Он улыбнулся, вызывая в Константине головную боль и бессильную злость. – Я вернулся.
–Зачем?
–Ты знаешь зачем… – Встав и подойдя к кровати Константина, он протянул ему стакан с водой. – Нам никак друг без друга.