Шрифт:
Александр Филиппович ПЛОНСКИЙ
ИСПОВЕДЬ
Фантастический рассказ
– Говорите, - нарушил молчание Исповедник.
– А стоит ли?
– с усилием произнес Ивари.
– Это всего лишь формальность. Ну что изменится, если я обнажу перед вами душу? Легче мне станет? Возможно... Но дело ведь не в минутном настроении.
– Вот именно. Уйти никогда не поздно. Но подумайте, сколько уставших, сомневающихся, опустошенных вернула к жизни исповедь. Значит, это не просто формальность, как считаете вы. После вашего возникновения
– Да, 6 марта 20019 года, - кивнул Ивари.
– Тогда последний раз образовались вакансии за счет добровольно ушедших...
– Вот видите, - мягко сказал Исповедник.
– Их было трое. И между прочим, младшему перевалило за триста. Да и то они ушли не от жизненной усталости, а от неудовлетворенности творческим потенциалом. А вы думаете об уходе в двадцать четыре...
Ивари горько усмехнулся:
– С меня хватит. Жизнь принесла мне боль, невыносимую боль. Не могу и не хочу дольше терпеть. Отпустите меня...
– Я не собираюсь препятствовать вам. Да и как бы я мог это сделать? Прошу лишь уделить мне немного времени. И попробуем вместе разобраться, что же с вами произошло. Согласны?
– Пусть будет по-вашему, - склонил голову Ивари.
– Итак, ваш генетический код?
– Регулярная триада.
– Мужчина и две женщины?
– Наоборот, двое мужчин и женщина: триада не просто регулярная, но и перевернутая.
Исповедник задумался.
– И кто ваши доноры?
– Мыслелетчик Дженд, астральный поэт Никунаджие и абстрактная женщина...
– А кто абстрагировал женщину?
– Генный абстрактор Гударс.
– Не знаете, ее уравнение было трансцендентным или нашелся гарант?
– Ни то и ни другое.
– Значит, прототип? И какой же?
– Обобщение трех женщин, изображенных на одноименной картине Ле Корбюзье!
– Но ведь это...
– Чудовищно? Я тоже так думаю.
В словах Ивари звучала горечь.
– Вы меня неверно поняли, - возразил Исповедник.
– Я потрясен смелостью замысла.
– Жюри было такого же мнения. Золотая медаль и лавровый венок вершина успехов Гударса. А я... С детства мне известно, что чувственные отношения между мужчиной и женщиной порочны, безнравственны и вообще лишены смысла. От беспорядочного размножения давно отказались, оно вело к деградации и вырождению человечества. Единственно оправданный способ воспроизводства - это упорядоченный генный синтез. Но на собственном примере я увидел, что бывают неудачи...
Исповедник спросил бесстрастно:
– Вы считаете себя неудачей?
– Разум подсказывает такой вывод.
– Кроме разума есть чувства, - негромко проговорил Исповедник.
– Это атавизм. И не уверяйте меня в обратном. Из-за них-то всё и произошло. Помните всеобщую дискуссию, стоит ли сохранять деление человечества на два пола? Я был уверен, что оно скорее традиция, чем необходимость, и высказался за слияние полов. А на следующий день...
– Вы встретили женщину и поняли, что дело не в традициях, - перебил Исповедник.
– Кто она?
– Велена, созерцательный палеоритмолог. Мы обсуждали проблемы космоэнергетики, делились впечатлениями о нашумевшей сверхзвуковой симфонии Лапидуса. "Хотите сделаться моим постоянным раутпартнером? спросила она однажды. Не находя слов, я несколько раз кивнул.
– Тогда запросите R-матрицу и закодируйте алгоритм согласования интересов..."
– И что же было дальше?
– Вероятно, я потерял рассудок...
– Вы ее... поцеловали?
– Да... Кажется, так называли это древние...
– А Велена?
– Сказала, что я первобытный человек, и что она просто не ожидала такого оскорбления. И вот, я больше для нее не существую. Зато она... Она здесь, - он стукнул себя в грудь.
– Ни на миг меня не покидает, душит своим презрением. Я ничтожество, правда?
– О нет, совсем нет...
– ответил Исповедник, не пытаясь скрыть замешательство.
* * *
– Что означает слово "Исповедник"?
– спросила Дамура.
– Это сокращенное название: "Исследователь поведения нейронно-импульсный компьютерный".
– Ясно... Так что с ним случилось, с этим... Исповедником?
– Не могу понять...
– озабоченно сказал Булиш.
– Ни с того ни с сего взял и... сгорел!
– Вы же консультант-регулировщик мыслящих компьютеров!
– А вы, насколько известно, интеллектолог? И, конечно, знаете, почему одновременно с самоуничтожением Исповедника ушел Ивари?
– Я не занимаюсь патологическими состояниями, - сухо произнесла Дамура.
– Сентименты - не мое амплуа, это по части машин. Коэффициент интеллектуальности Ивари соответствовал норме. Остальное меня не касается.
– Справедливо, - согласился Булиш.
– Копаться в человеческих душах способны только компьютеры. Их терпение безгранично.
– А в памяти Исповедника что-нибудь сохранилось?
– Не думаю. Тайна исповеди соблюдается строго.
– Машинные штучки...
– осуждающе произнесла Дамура.
– Мы, интеллектологи, их не признаем.
– Откуда такая нетерпимость?
– огорчился Булиш.
– Сразу видно, что вы сотрудничаете с компьютерами, - отрезала Дамура.
– Проверьте лучше блок памяти!
– Сейчас проверю. Странно... Компьютер, действительно, не все успел стереть.
– Поцелуй... Любовь...
– недоумевала Дамура.
– Не знаю таких слов. Видимо, они давно вышли из употребления.
– Сейчас включу энциклодешифратор.
Взглянув на дисплей, Дамура зажмурилась.
– Какой ужас! Наверное, это очень противно...
– Вы так думаете?
– спросил Булиш.
– Давайте, убедимся.
Он подошел и неумело, но очень старательно поцеловал ее в губы. Дамура не шелохнулась.