Исповедник веры протоиерей Григорий Пономарев. 1914-1997 гг. Жизнь, поучения, труды. Том 2
Шрифт:
Первые службы отслужил у нас отец Владимир из Каргаполья, и все было хорошо, слава Богу, но… душа моя рвалась к отцу Григорию.
В 1992 году я набралась смелости и поехала к батюшке попросить, чтобы он хотя бы просто посмотрел храм, походил по нему. Я ему сказала честно:
– Отец Григорий, нам пока батюшку не дают, говорят, что нет. Но если Вы побываете у нас в церкви, то все у нас наладится. Вот такая моя вера в Вас.
Он подробно расспросил меня, где храм, сколько километров от города, как добираться и так
Я ответила:
– Вы только дайте согласие, а я и машину достану, а нет – так на руках донесу.
Ведь батюшка недавно перенес операцию и едва остался жив.
Посмотрел он на меня своим ясным взглядом, потом на матушку и говорит:
– А что, Ниночка, может, и правда съездим к Михаилу Архангелу, но только не просто походить по храму, а послужить?
Матушка спрашивает:
– А сможешь ли ты, хватит ли сил?
– Смогу, смогу, ведь он, Михаил Архангел, мне жизнь спас.
А мне говорит:
– Иди, спроси благочинного. Если он благословит меня к вам на службу, я согласен.
И вот на Пасху, по благословению благочинного, приехали батюшка с матушкой, приехала и Валентина Васильевна Плюхина, и Тамара Георгиевна.
Какая была служба! Мне кажется, что батюшка не просто ходил по храму, а ангелы небесные его носили.
Уезжая, он сказал:
– Нина, поедешь в Свердловск к Владыке, проси у него благословения на службу мою у вас. Будем ездить.
Так и прослужил еще отец Григорий с матушкой Ниной в Житниково целых три года во славу Божию.
Вспоминает иерей Сергий Глущенко (ныне иеромонах Симон)
Об отце Григории я узнал в 1995 году, когда служил алтарником в Свято-Духовском храме поселка Смолино. Там я имел радость и счастье познакомиться с ним и матушкой Ниной поближе.
В те дни, когда была служба, около восьми часов утра батюшка приходил в алтарь и во время проскомидии доставал из кармана своего старого подрясника многочисленные книжечки, листочки с именами и вынимал частички. В это время он был очень сосредоточен, все делал не торопясь и, произнося имена людей, как бы представлял их перед собой. Когда же он не появлялся в назначенное время в алтаре, то все знали – батюшка заболел.
Нередко отца Григория, не стоящего больше в череде богослужений, просили отслужить Божественную литургию в смолинском храме, и он, даже если и был нездоров, никогда не отказывал.
Службу он вел размеренно и плавно, молитвы произносил медленно, проговаривая каждое слово. Чувствовалось, что он понимает глубинный смысл происходящего, и оттого сердца молящихся приходили в умилительное состояние. На душе становилось радостно и спокойно.
Один раз я и родственник отца Григория Александр Шумаков чистили у батюшки колодец. Вытащили из него большую кучу мокрого песка и глины. Кто чистил колодцы, знает, какая это тяжелая, плотная масса.
Через два дня я пришел к батюшке и не обнаружил этой большой кучи земли. На мой недоуменный вопрос батюшка ответил, что с Божией помощью он все вывез на тележке. Куда вывез он этот грунт, осталось загадкой. Ни в огороде, ни вблизи дома глины не было.
Как-то батюшке привезли машину угля и высыпали около ворот, пообещав на следующий день перетаскать уголь во двор. Когда же вечером я привез батюшке воду, то застал его за работой. Не сразу батюшка согласился на предложение помочь ему, но потом благословил меня.
Я взял его тележку, а он стал грузить в нее уголь, и делал это так быстро, что я сильно запыхался, перевозя уголь во двор. Меня тогда поразила его сноровка, а ведь ему было уже за восемьдесят лет. Тут проявлялась, видимо, суровая школа северных лагерей. Хочу добавить, что вода в колодце так и не появилась, и я возил отцу Григорию и матушке Нине воду вплоть до самой их блаженной кончины.
В последние полтора года батюшка сильно болел, и не всем удавалось благословиться у него, а так как я возил воду два-три раза в неделю, то почти каждый раз благословлялся и даже беседовал с ним – это было большой радостью для меня.
Вспоминаю, как первый раз я пришел к батюшке и попросил его помолиться за меня и мою супругу. Он внимательно выслушал меня, успокоил, благословил, а вечером того же дня меня вдруг охватил как бы огонь; приятная теплота и благость наполнили мою душу, из глаз полились слезы, и я понял: «Это батюшка молится за меня». Никогда более я не испытывал таких радостных ощущений, хотя позднее был рукоположен в саны диакона и иерея.
Когда я приходил к отцу Григорию, то видел, что у него почти всегда были какие-то посетители. Они приходили со своими скорбями и бедами. Одни выходили – и тут же заходили другие, и так целый день.
Мне было жаль батюшку, ведь часто он был болен и с трудом сидел на стуле, но он всех принимал, всех успокаивал и тихо наставлял. Люди уходили от него духовно окрепшие и довольные. И только тогда, когда батюшка уже не мог вставать, он не принимал людей.
Теперь я уже знаю, что значит беседовать с людьми, угнетенными скорбями и бедами. Как непросто бывает молиться за них. Теперь, когда я сам стал священником, то понимаю со всей очевидностью, какой подвиг ежедневно совершал батюшка.
Воспоминания Юкова Владимира Михайловича,
старосты Петро-Павловского храма города Куртамыш
Батюшку Григория Александровича Пономарева, митрофорного протоиерея, я впервые увидел в Свято-Духовском молитвенном доме поселка Смолино, где бывал иногда, приезжая из Челябинска в гости к родным в Курган.
Вначале я ничего особенного в нем не замечал – такой же батюшка, как другие, каких я видел в храмах Челябинска, Копейска, Еманжелинска и Куртамыша.