Исправляя ошибки
Шрифт:
Война кивнул. Он больше ничего не спрашивал, потому что знал и так слишком много. Мы вышли в зал. Ника уже прощалась с Мили и Русом. Я подошел к ней и потянул Мышку за руку, чтобы обнять.
– Прости, что нагавкал, – буркнул я.
– Нормально, – ответила Ника, обнимая меня крепко.
Я выдохнул, радуясь, что не обидел ее и не напугал слишком сильно. Ника – кремень. Однажды я вытащил ее из лап придурошного Мити. Даже тогда она оставалась боевой и смелой. Хорошо, что и меня не испугалась.
Посидев с братом и Мили еще немного, я вернулся в офис. У меня не осталось ни
Ни одна нормальная мать не оставит ребенка без патронажа врача. Я даже от Ники сейчас слушал полчаса о визитах к педиатру. Саша, может быть, была не самая честная девушка. Она была расчетливой, корыстной стервой. Но даже такая может стать хорошей матерью. Иначе она бы не сбежала от Грифа.
Набрав несколько номеров, я оставил все данные своим знакомым в Казани. Надеюсь, не дойдет до отца.
Прикрыв глаза, я лежал в кресле и не мог понять одного.
Зачем?
Зачем она уехала в Казань?
Только в Казани я могу легко найти ее.
Она ведь знала это.
Вернее, знала, что я там вырос.
Я не хотел чувствовать тепло и нелепую радость предвкушения, но они без разрешения грели мое сердце и душу.
Глава 3. Визит
Саша
Прошло больше недели с тех пор, как я встретила в парке Нику. Первое время ко мне вернулась неконтролируемая тревожность. Я ужасно спала, подпрыгивала от каждого сигнала телефона или звонка в дверь.
Дан чувствовал мое настроение и тоже стал капризничать, просыпался чаще обычного. Мы измучили друг друга. Все кончилось тем, что однажды за ужином мой идеальный ребенок стал плеваться кашей, а я упорно продолжала закидывать ему в рот остатки. Как будто от этого зависела наша жизнь. В итоге парень, конечно, разревелся. И я за ним следом.
Понимая, что творю какую-то дикую фигню, я вынула сына из стульчика, вытерла ему лицо и дала грудь. Я постепенно сворачивала грудное вскармливание, но не жадничала при этом. Если Дане нужно было успокоиться, мне стоило лишь поднять майку и полежать с ним в обнимку.
В этот раз тоже помогло. Данис не отказался от замены еды, быстро перестал плакать. Мы сидели в кресле. Я гладила его по голове. Слезы высохли, настроение постепенно улучшалось.
Женские гормоны – невероятная вещь. Стоит обнять своего малыша, и становится легче, лучше, спокойнее. Маленькое счастье в моих руках. Зачем я совала ему эту кашу? Он совсем недавно поел творожок. Дан точно не похудеет, если пропустит один ужин или съест его попозже.
Нализавшись, Дан отпустил грудь и стал ёрзать. Я скорее поставила его на пол. Он встал у дивана, подумал и все-таки решил ползти. Дан рано стал пытаться ходить. Ему и десяти месяцев не было, когда он сделал первые шаги. Но и ползать ему тоже нравилось. Он пока предпочитал передвигаться
Дан быстро забыл все наши страдания и занимался с музыкальным ковриком. Потрясающий маленький человек, сам того не понимая, учил меня не зацикливаться на минутной слабости. Следуя его примеру, я пошла к плите, чтобы приготовить мясо на завтра. Дан очень любил суп с лапшой из индейки. Его он никогда не выплевывал, даже пытался есть ложкой сам.
Положив кусочек филе в кастрюлю, я залила его водой и поставила на плиту. Завтра останется только добавить овощей и лапшу. В очередной раз я порадовалась, что сняла евродвушку. Кухня, совмещенная с гостиной, мне очень нравилась. Пока Дан возился, я могла быстро что-то приготовить, не спуская глаз с юного проказника.
Рутина, как обычно, заземляла меня. Я убрала кашу со стульчика, доела остатки (мой типичный ужин), помыла посуду и взяла себе огурец.
Дан моментально среагировал на хруст. Он приполз, схватил меня за штанину и протянул руку. Пришлось делиться. Я счистила кожу и вручила сыну половину огурца. Он с удовольствием стал его слюнявить.
Я опустилась рядом с ним на пол, обняла мелкого и разулыбалась. Тихое вечернее счастье. Дам перед купанием бублик – и черт с ним с ужином.
Изуродовав огурец, Дан вернул его мне, а сам пополз к пирамидке.
– Чудесно, дорогой. Большое спасибо, – проговорила я ему в спину, не переставая улыбаться.
Я даже не вздрогнула, когда зазвонил телефон. Это была Катя.
– Да, привет, – проговорила я.
– Привет, не помешала?
– Я же сняла трубку.
–Ну точно, – немного натянуто усмехнулась Катя.
Я сразу почувствовала странное напряжение в ее голосе, но списала все на паранойю и собственные шалящие нервы.
А не стоило. Чутье не подвело.
– Слушай, я хочу зайти. Можно?
– Что-то случилось? – аккуратно поинтересовалась я.
– Ммм, давай лично, ага? Я закрываю магазин в девять. Данис в это время уже спит?
– Обычно да.
– Я открою своим ключом тогда, чтобы не шуметь.
– Хорошо. Жду тебя.
Катя положила трубку не прощаясь. Я снова начала психовать. Мне не понравился ее странный, немного грустный голос. Она никогда не приходила поздно вечером. Мы обсуждали дела чаще всего днем или за ужином. Что-то точно случилось, раз она срочным образом собралась приехать после закрытия магазина.
Эх, пожила спокойно и хватит. Еще и Дан начал хныкать. Пришлось убавить газ под бульоном и пойти развлекать его. Мы собирали пирамидку, читали книжку, рассматривали матрешек, но он все равно постоянно пытался скукситься. Даже бублик не спас. Не сразу, но до меня дошло, что он сегодня отказался спать вечером. Парень просто устал. С этим связано его плохое настроение и размазанная каша.
Хлопнув себя по лбу, я начала готовить сына ко сну. Теплая ванна его немного успокоила, а ночное кормление оказалось невероятно коротким. Дан отрубился моментально. У меня осталась тонна времени, чтобы прибрать игрушки, закончить с супом и заварить чай.